«Её сделали стрелочником». Отец погибшего на Сямозере мальчика вступился за фельдшера, которую судят вместо генералов и министров

Маленький зал Суоярвского суда 28 февраля был заполнен журналистами и местными жителями. Первые приехали в небольшой карельский райцентр, чтобы рассказать про начало процесса по делу фельдшера районной больницы Ирины Щербаковой, которую обвиняют в халатности, якобы повлекшей гибель 14 детей на Сямозере. А вторые пришли в суд, чтобы поддержать коллегу и родственницу.

Приехал на первое заседание суда и один из потерпевших — москвич Игорь Заслонов, потерявший в сямозерской трагедии двенадцатилетнего сына Севу. В последнее время он мало общался с ребенком и даже не знал, что он поехал на отдых в Карелию. Причиной этого был развод и нежелание бывшей супруги, чтобы отец и сын поддерживали отношения.

Однако после трагедии на Сямозере Игорю пришлось опознавать тело мальчика и идентифицировать его голос. Ведь именно Сева Заслонов 18 июня прошлого года позвонил по телефону экстренной службы 112, чтобы попросить о помощи, и его звонок попал к дежурной станции скорой помощи Ирине Щербаковой, которая повесила трубку. И хотя Заслонов-старший по-человечески не понимает, почему фельдшер восприняла тот звонок за шутку и прервала телефонное соединение, он все же уверен, что женщину нельзя судить как одну из виновниц случившегося.

Тенденциозное следствие

К такому выводу Заслонов пришел, когда знакомился с материалами уголовного дела и попытался разобраться в работе системы «112». Насколько можно было понять отца погибшего мальчика, в России она до сих пор несовершенна и недостаточно отработана. Ведь согласно постановлению правительства РФ за систему «112» должно отвечать МЧС или интегрированные с ним организации. Однако в Карелии ее просто «повесили» в том числе на службы скорой, не обучив и не проинструктировав диспетчеров, как с ней работать. Поэтому, как считает Заслонов, следователи тенденциозно подошли к делу, чтобы выгородить высоких начальников, которые вопреки постановлению правительства так организовали работу экстренной службы.

— Этот процесс вызывает у меня очень тяжелые чувства, — с горечью поделился отец Севы Заслонова. — Не знаю, будут ли здесь [воспроизведены] фактически последние слова моего сына с просьбой о помощи. Но при этом я считаю, что Щербакову нельзя привлекать к уголовной ответственности. Для этого я сюда и приехал: я не хочу для нее никакого наказания, она не должна нести уголовную ответственность.

Из материалов дела не вытекает, что в ее должностные обязанности входил прием звонков системы «112». Считаю, что следственные органы и прокуратура целенаправленно вели это дело таким образом, чтобы обвинить конкретно Щербакову, которая в данной ситуации была стрелочницей, крайней. Потому что генерала МЧС, наверное, судить неудобно. Заместителя министра здравоохранения или [другую] большую шишку тоже. Потому что это большой человек и у него серьезная репутация. А фельдшера судить можно, потому что он всего лишь фельдшер, — подытожил Заслонов.

Отказалась от показаний

К сожалению, сама подсудимая воздержалась от каких-либо комментариев в первый день слушаний. Вместе с известным петрозаводским адвокатом Светланой Переплесниной она, по всей видимости, избрала тактику молчания, чтобы привести свои доводы после того, как гособвинение представит суду все доказательства.

Тем не менее Щербаковой, которая старательно избегала общения с прессой, в ходе суда пришлось выразить свое отношение к делу — после того как прокурор Суоярвского района Олег Болгов зачитал обвинительное заключение. Как и ожидалось, он возложил ответственность за гибель 14 детей во время шторма на Сямозере на подсудимую, которая не зафиксировала поступивший звонок в журнале вызовов и не предприняла никаких мер, из-за чего, по мнению прокурора, спасательная операция началась на 18 часов позже.

Выслушав речь гособвинителя, Щербакова коротко ответила, что признает себя виновной лишь частично, и отказалась от показаний, сославшись на 51-ю статью Конституции, которая дает право не свидетельствовать против себя и близких родственников.

На этом, можно сказать, и закончилось первое заседание по делу суоярвского фельдшера, на котором, кроме подсудимой, присутствовал только один потерпевший. Остальные родители, к слову, прислали в суд отзывы, в которых просили рассмотреть дело без них и — в отличие от Игоря Заслонова — потребовали отнестись к Щербаковой со всей строгостью. Помимо этого, шесть родителей заявили еще и гражданские иски к Суоярвской больнице, где работает подсудимая, потребовав выплату моральной компенсации — 10 миллионов рублей каждый.

Крайних много, ответственных мало

Удовлетворит ли суд эти требования и как дальше пойдет рассмотрение этого громкого дела, сейчас сказать сложно. Но, очевидно, что этот процесс отступит на второй план по сравнению с еще более резонансным судом над директором парка-отеля «Сямозеро» Еленой Решетовой, ее замом Вадимом Виноградовым, студентом-инструктором Валерием Круподерщиковым и экс-руководителем Роспотребнадзора Карелии Анатолием Коваленко, дело против которых в ближайшие месяцы следствие должно передать Фемиде для рассмотрения.

Напомним, что Решетовой, Виноградову и Круподерщикову предъявлено обвинение в предоставлении услуг, не соответствующих требованиям безопасности, и в оставлении в опасности, а Коваленко — в халатности, выразившейся в том, что Роспотребнадзор выдал разрешение на работу лагеря, который отправил 47 детей в водный поход на Сямозеро.

Тогда, если кто забыл, ветер и волны разметали по озеру два каноэ и рафт, на которых находились воспитанники лагеря, а трое неподготовленных студентов-инструкторов, включая Валерия Круподерщикова, были бессильны справиться со стихией.

Однако после трагедии Круподерщикова, как и Щербакову, по непонятной причине попытались сделать крайним в этой истории. Хотя, как и в случае с фельдшером, следствие хорошо знает, что студентов Петрозаводского педколледжа заставляли проходить практику в парк-отеле «Сямозеро» и участвовать в экстремальных походах без соответствующей подготовки.

В то же время руководство педколледжа, которое так организовало прохождение практики, следствие, похоже, постаралось вывести из-под удара. Как и генералов МЧС с высокопоставленными чиновниками, которые отвечали за систему «112» и курировали проверку детских лагерей в Карелии.