Столица

Залецкую специально пытали голодом? Шокирующие подробности стали известны во время вчерашнего заседания

Верховный суд Карелии рассмотрел жалобы депутата Петросовета Ольги Залецкой и директора торгового дома «Ленторг» Александры Корниловой на решения Петрозаводского городского суда, избравшего для них меру пресечения в виде ареста, и… выпустил обеих женщин из заключения в тот же день. Теперь и Залецкая, и Корнилова находятся под домашним арестом. Уже вчера обе женщины были дома. Но обвинения с них, конечно, еще никто не снял, и они по-прежнему являются фигурантками уголовного дела. Правда, в суде стали известны шокирующие подробности и самого дела, и того, какими методами следователи пытались получить доказательства вины Залецкой и Корниловой. 

Кто свидетель?

Рассмотрение обеих жалоб должно было проходить в закрытом режиме (напомним, что именно в таком режиме суд первой инстанции и избирал Залецкой и Корниловой меру пресечения). Журналистов об этом заранее предупредили, поэтому ряд СМИ решили не приходить и не тратить свое время на то, чтобы просто сидеть в коридоре. Однако судья Верховного суда Геннадий Савастьянов, который рассматривал жалобу Ольги Залецкой, заседание закрывать не спешил.

— Я полагаю, что присутствие посторонних лиц в зале судебного заседания и представителей средств массовой информации может привести к разглашению данных предварительного расследования, — настаивала на закрытии процесса прокурор. — Также я считаю, что не должны быть разглашены материалы, которые представлены как результаты оперативно-розыскных мероприятий, потому как они составляют тайну следствия. Я даже предполагаю, что в зале могут находиться лица, которые проходят по делу в качестве свидетелей.

—   А кто из присутствующих свидетель по делу? – искреннее удивился судья.

—  Я не знаю, - ответила прокурор. - Это мои предположения.

Геннадий Савастьянов не поленился и уточнил у тех, кто находился в зале суда, не являются ли они свидетелями по делу. Таких не нашлось.

Еще интереснее оказалась ситуация с результатами ОРД и данными предварительного следствия, из-за боязни разгласить которые, кстати, было закрыто заседание по избранию меры пресечения Залецкой в суде первой инстанции. Верховный суд никакой опасности для следствия не увидел и решил рассматривать жалобу в открытом порядке. И дальнейшее заседание показало, что причина, по которой прокурор просила закрыть процесс, абсолютно надуманная: данные, которые бы каким-то образом касались следствия, не озвучивались вообще.

Кто-то что-то кому-то говорил

Объясняя необходимость нахождения Ольги Залецкой под стражей, прокурор попросила приобщить к делу протокол осмотра предметов и документов от 3 апреля (!) текущего года, согласно которому был прослушан какой-то диск с разговором и установлено, что кем-то принимаются всевозможные меры по оказанию давления на правоохранительные органы с целью освобождения Залецкой из-под стражи.

— Я вообще не понимаю, о чем идет речь, — заявила Ольга Залецкая. — Телефонов у меня здесь нет. Никаких разговоров я не вела. Я не понимаю, о каких аудиозаписях идет речь. Я считаю, что это, возможно, провокация в отношении меня. Я против того, чтобы неизвестные лица неизвестно какие материалы приобщали к моему уголовному делу, если оно существует.

Ольга Евгеньевна не просто так сказала: «...если оно существует». Потому что никакого уголовного дела в отношении конкретно Залецкой не было и нет! И на это в первые же минуты заседания обратил внимание адвокат арестованной. Видимо, это и есть та самая информация, которую так усердно пытались скрыть от общественности, и истинная причина, по которой нужно было убрать из зала представителей СМИ.

— Еще год назад прокуратура ходатайствовала о возбуждении в отношении меня уголовного дела, но факты, на которые она опиралась, не нашли своего подтверждения, — рассказала Ольга Залецкая.

Ничего не подписывала

В зале судебного заседания Залецкой не было. Она участвовала в рассмотрении своей жалобы посредством видео-конференц-связи. И, надо сказать, держалась очень хорошо. Ольга Евгеньевна пыталась объяснить суду, что никакой необходимости в ее изоляции от общества не было.

— Больше года прошло с тех пор, как мне стало известно, что в отношении меня готовится задержание, — призналась Залецкая. – В свое время я организовала пресс-конференцию, в которой постаралась рассказать журналистам максимально подробно все, что мне было известно по поводу продажи комбината общественного питания.

Именно этим зданием путем обмана должностных лиц администрации, по версии следствия, завладели депутат Законодательного собрания Карелии Анастасия Кравчук и директор торгового дома «Ленторг» Александра Корнилова. Залецкая в период, когда продавалось здание, была директором предприятия, которому оно принадлежало. Но к самой сделке Ольга Евгеньевна отношения не имела: документы о продаже здания подписала ее заместитель, и сделала она это не по собственному желанию, а по решению суда. Более того, и сама сделка в свое время была оспорена в суде, и суд подтвердил ее законность.

Обо всем этом адвокаты Залецкой и говорили судье.

— Обратите внимание, что она не подписывала никаких договоров. Договор аренды был составлен до того, как она пришла на работу. Договор купли-продажи имущества, которым завладели другие лица, она вообще не подписывала. Это прямо в обвинении написано. Как после этого можно обвинять человека в совершении противоправных действий? – недоумевал защитник. — Я думаю, что неслучайно от общественности пытаются скрыть эти факты.

Попросила отпустить к детям и отцу

По словам арестованной, в течение года, пока длилось следствие по делу в отношении Кравчук и Корниловой, она ни разу не пыталась скрыться за пределами России и не оказывала никакого давления на свидетелей

— По всем вопросам, которые возникали, по всем повесткам я незамедлительно являлась в следственные органы, — пояснила Ольга Залецкая. — Когда произошло мое задержание, я находилась в шоковом состоянии. За что меня арестовали? Я законопослушный гражданин. Я не понимаю, откуда возникла такая жестокость по отношению ко мне и моим детям.

Когда речь зашла об отце и детях, голос женщины задрожал:

— Несколько лет назад я перевезла к себе из другого города своего отца, так как он является инвалидом второй группы и нуждается в постоянной заботе и уходе. Ему 83 года. Я его единственная дочь, и других близких родственников у него не осталось, — пояснила Ольга Залецкая.

Сдерживать слезы становилось все сложнее. Периодически задержанная прерывала свою речь, чтобы собраться с духом.

— У меня двое несовершеннолетних детей. Они не понимают, почему их мама, которая все время отстаивала справедливость, которая всегда боролась за права других людей, не может быть сейчас рядом с ними и заботиться о них, — рассказывала суду Залецкая. — Моего мужа сейчас нет рядом с нами. Он капитан дальнего плавания. В течение года он оставался рядом, чтобы поддержать меня, так как понимал, что, возможно, произойдет арест. И как только он уехал (а произошло это совсем недавно), меня задержали. Это утопия — думать, что я с детьми могу уехать к нему на корабль. Он находится в загранрейсе в открытом море. Получается, что все то хорошее, что я сделала для людей в своей жизни, делаю и буду делать, перечеркивает лишь наличие загранпаспорта. Прошу отпустить меня к моим детям. И считаю несправедливыми и неоправданными те поступки, которые совершает следствие в отношении меня и моих несовершеннолетних детей. Моему сыну пять лет. Он меня постоянно ищет.

Пытка голодом

— То, что сейчас здесь происходит, происходит не в рамках уголовного дела (напомним, что оно в отношении Залецкой не возбуждалось — прим. авт.), — заметил адвокат депутата.  — Поэтому первый вопрос: обоснованно ли вообще в отношении нашей подзащитной выдвинуто обвинение? Я полагаю, что совершенно необоснованно.

Да и как оно было выдвинуто? Мы уже писали о том, что ни в день задержания, ни на следующий день никаких обвинений Залецкой никто не предъявлял. Это произошло через сутки после того, как Фемида уже изолировала ее от общества.

Адвокат Ольги Залецкой обратил внимание суда и на то, по какой причине на момент избрания его подзащитной меры пресечения она не была допрошена в качестве обвиняемой:

— Была попытка составить протокол допроса, но она закончилась тем, что было заявлено о применении в отношении Залецкой пытки голодом. С момента задержания, с 16 часов 25 марта до производства допроса в 11 часов 26 марта, мою подзащитную даже не потрудились покормить. В таких условиях защита не имела возможности работать по делу. Было заявлено ходатайство о том, чтобы Залецкую покормили.

И ее покормили. Но сытую Залецкую допрашивать почему-то никто не захотел.

Защитники депутата просили изменить ей меру пресечения и отпустить на свободу либо под подписку о невыезде, либо под поручительство. А поручиться за Ольгу Залецкую готовы были ряд депутатов Законодательного собрания Карелии и почетный гражданин города, академик Вячеслав Орфинский.

Кроме того, суд приобщил к делу все обращения жителей города, которые поступили в его адрес по поводу Залецкой. Среди них обращение избирателей депутата, под которым подписали более 230 человек, и петиция с просьбой изменить Ольге Евгеньевне меру пресечения, под которой было собрано 1922 подписи. Но прокурор просила не принимать их во внимание.

— Я полагаю, что все эти обращения вызваны жизненной позицией жителей города. Я не спорю, что у многих жителей остались теплые воспоминания после встреч с Залецкой, но обращаю внимание, что данные граждане слишком далеки от тех обстоятельств, которые установлены органами предварительного расследования. И поэтому все эти обращения не могут повлиять на существо рассматриваемого вопроса, — объяснила свою позицию гособвинитель, заявив, что «заключение Залецкой под стражу является законным и обоснованным».

— Я не понимаю, за что меня задержали и кому я перешла дорогу. Подозреваю, что я лишь средство для достижения какой-то определенной цели, — пояснила Ольга Залецкая и попросила суд принять правильное и справедливое решение.

И суд его принял. Домашний арест – это, конечно, не свобода: нельзя выходить из дома, общаться с людьми, пользоваться средствами связи. Но дом есть дом. Дома и стены помогают. В конце концов, сейчас главное, что дети рядом с мамой.

«Жду суда, чтобы очистить имя»

В этот же день, через полчаса после вынесения решения по жалобе Залецкой, Верховный суд Карелии приступил к рассмотрению апелляционной жалобы Александры Корниловой. На этот раз чуда в виде открытого заседания не произошло. Решение о том, что оно пройдет в закрытом режиме, было принято заочно, поэтому у присутствующих не было возможности даже услышать его обоснование.

О том, что происходило за закрытыми дверями, известно лишь частично: иногда из зала судебного заседания отчетливо раздавалась чья-либо речь. Так, в частности, нам известно, что суд довольно долго выяснял у Александры Корниловой место ее жительства, точно ли она проживает вместе с престарелой больной матерью и в помощи каких врачей нуждается сама.

Александра Корнилова была очень эмоциональна. Она пыталась донести до суда, что не собирается никуда сбегать.

— Куда я от своей 90-летней больной матери уеду и зачем? – вопрошала Корнилова. – Она живет со мной уже 15 лет. Вы прочитали мою апелляционную жалобу (судья подтвердил прочтение — прим. авт.)? Человек с ее заболеванием просто беспомощен. Она не узнает даже внучку. Я для нее соломинка. Я здесь, и сердце у меня изболелось, что там сейчас происходит с мамой и как она себя чувствует.

Адвокаты Александры Юрьевны заметили, что она никого не убивала, не участвовала в массовых беспорядках и не продавала килограммами героин. Она обвиняется в экономическом преступлении, которое расследуется уже 11 месяцев. И никто раньше не считал нужным ее арестовывать.

— Находясь в СИЗО, я чувствую себя очень плохо, — призналась Александра Корнилова и попросила суд о снисхождении. —  Я себя виноватой не считаю и надеюсь, что суд разберется во всем. В течение года я являлась по всем вызовам следователей. Ни разу ничего не пропустила. Я жду суда, чтобы очистить свое имя.

Александра Корнилова и Ольга Залецкая были освобождены из-под стражи в этот же день.

Срочные новости в нашем Telegram