Девлет Алиханов заявил, что готов признать свою вину и возместить ущерб

В Петрозаводском городском суде продолжается рассмотрение дела бывшего депутата Законодательного собрания Карелии, предпринимателя Девлетхана Алиханова. Подсудимый дает показания, и на данный момент двух заседаний для этого оказалось недостаточно.

Напомним, что Алиханова обвиняют в 10 незаконных пересечениях границы (мол, ездил в другие страны по аннулированному дипломатическому паспорту) и мошенничестве в особо крупном размере. Последнее, по версии следствия, депутат совершил в 2007—2008 годах, когда город продавал частнику 15 помещений, в которых находились сберкассы. Покупал помещения не Алиханов. Он, по версии следствия, руководил сделкой, в результате которой бюджету города был нанесен ущерб порядка 35 миллионов рублей (изначально стражи порядка говорили о 12 миллионах).

До фактов незаконного пересечения границы подсудимый еще не добрался. Он буквально на пальцах пытается объяснить судье и государственным обвинителям, что не было никакого мошенничества с муниципальным имуществом.

Подсудимый напомнил, что в те годы, когда им якобы было совершено «преступление», по всей стране активно шла приватизация, и согласно федеральному закону эти 15 муниципальных помещений подлежали приватизации до 2018 года. Полномочия по продаже были у администрации города, и администрация эти полномочия реализовала: Виктор Масляков (на тот момент мэр Петрозаводска) предложил Петрозаводскому городскому Совету включить указанные помещения в список приватизируемых объектов. В 2007 году депутаты этот список утвердили. Масляков подписал постановление и направил документы в комитет по управлению муниципальным имуществом.

Далее, по словам Алиханова, руководитель КУМИ заключил договор с оценочной компанией – РГЦ «Недвижимость».

— Оценщик независим. Никто не может влиять на него, указывать ему, как оценивать. Это уголовно наказуемое деяние, — напомнил подсудимый. — Мне удивительно, когда сторона обвинения говорит про то, что оценщик не должен был учитывать долгосрочную аренду (помещения были обременены долгосрочной арендой до 31 декабря 2014 года, и городом за нее уже была получена предоплата – прим. авт.). Это определяют федеральные стандарты оценки и закон об оценочной деятельности. Оценщик обладает лицензией. За достоверность оценки он несет полную финансовую ответственность.

Когда была готова оценка, объявили открытый аукцион.

— В этом аукционе мог участвовать любой. Любые физические и юридические лица. Мог участвовать и Алиханов, — заметил подсудимый. — Кроме того, хочу акцентировать внимание стороны обвинения, что в этом открытом аукционе могли участвовать и аффилированные лица (я не к тому говорю, что кто-то из покупателей был таким лицом), но такие могли участвовать. Это не является нарушением.

Лакомый кусок 

По версии следствия, не так просто Виктор Масляков захотел, чтобы помещения Сбербанка стали частной собственностью. Выставить их на продажу его уговорила управляющая карельским отделением Сбербанка Елена Палкина. Но на объявленный аукцион ее организация заявиться не могла (так как большая часть акций банка принадлежит государству), поэтому Палкина договорилась с Алихановым, что он через своих людей купит эти помещения, а потом перепродаст их (за ту же цену, по которой приобретет) Сбербанку. При этом Алиханов еще и якобы обещал Палкиной, а Палкина в свою очередь Маслякову, что заплаченные вперед в казну города деньги за аренду помещений новый собственник зданий с администрации города требовать не будет. По итогу в аукционе приняли участие два предпринимателя: родственник Алиханова Григорий Копнин и его хороший знакомый – предприниматель  Евгений Журавлев (выступал от лица своей мамы). Поначалу был еще один желающий купить 15 зданий Сбербанка, но Палкина уговорила его отказаться от этой затеи.

— Вот сейчас хочу акцентировать внимание суда на том, почему было мало желающих (на покупку зданий — прим. авт.) Желающих было мало, потому что эти объекты были обременены долгосрочной арендой, — пояснил Алиханов. — Вот все говорят, что это лакомый кусок. А чем он лакомый? Если бы можно было досрочно расторгнуть договор аренды, тогда лакомый был бы (а расторгнуть было нельзя — прим. авт.)

Согласно обвинительному заключению, обман состоял в том, что, купив на своих людей помещения, арендуемые Сбербанком, ничего-то он Палкиной по той же цене не продал, а в дальнейшем и вовсе распорядился этим имуществом по своему усмотрению. Да еще и по суду взыскал с города уплаченные банком за годы вперед арендные платежи. В связи с тем, что объекты были приобретены по цене с учетом обременения арендой, и тем, что городу пришлось вернуть новому собственнику уплаченные арендатором деньги (больше 26 миллионов рублей), Алиханову вменяют ущерб в размере более 35 миллионов рублей.

Девлетхан Алиханов уверяет, что он и знаком-то с Палкиной не был до вышеперечисленных событий. И к покупке зданий отношения не имеет: и Евгений  Журавлев, и Григорий Копнин, участвовавшие в аукционе, — самостоятельные предприниматели, хотя деньги не покупку объектов Журавлеву действительно одалживал он.

— Выдача займа преступлением не является, — отметил Девлетхан Медетханович. – Я многим предпринимателям давал займы. При покупке «Северной» гостиницы давал заём Белуге.

Впрочем, Алиханов не понимает, в чем была бы суть нарушения, если бы на аукцион вместо этих двоих или вместе с ними заявился бы и он сам.

— Допустим, я купил. Что я нарушил? – Недоумевает подсудимый. — Нет нарушений. Это открытый аукцион. Любой гражданин может купить.

И этот «любой гражданин», по словам Алиханова, ничего не должен Сбербанку.

— Допустим, я купил, — опять предложил представить Девлетхан Медетханович. — Я обязан продать эти объекты Сбербанку? Разве я должен? У меня нет соглашения со Сбербанком. Это моя собственность. На каком основании я должен это продать Сбербанку?

Не должен был, по словам Алиханова, новый собственник и «прощать» городу уплаченные банком вперед арендные платежи.

— Если Масляков не хотел возвращать эти 26 миллионов, он должен был в информационном сообщении это указать: что победитель аукциона до 2014 года не будет получать арендных платежей, — заметил подсудимый.

Законы

Коснулся Алиханов и того момента, что указанные здания были приобретены по цене с учетом обременения арендой. Подсудимый заявил, что (даже несмотря на то, что не он являлся покупателем этих 15 объектов), готов признать свою вину во вменяемых ему преступлениях, возместить указанный следствием ущерб и даже согласиться на проведение судебного следствия без допроса свидетелей, если потерпевшая сторона или государственные обвинители смогут предоставить хотя бы одно постановление о продаже муниципального имущества на открытом аукционе, когда бы при выставлении начальной цены не учитывался долгосрочный договор аренды этого имущества.

Чтобы помочь стороне обвинения в этом нелегком вопросе, подсудимый даже разослал соответствующие запросы в правительство Карелии и республиканскую прокуратуру. Прокуратура, по мнению Алиханова, если такие факты были, должна о них знать, так как органам прокуратуры в рамках общего надзора представляются все документы, связанные с приватизацией муниципального имущества. А глава Карелии, если такие факты были, должен владеть информацией о них, так как в рамках деятельности Государственного комитета по местному самоуправлению все ненормативные акты органов местного самоуправления, связанные с приватизацией по Федеральному закону № 178, в указанный период времени передавались в правительство РК.

Несмотря на то, что приобщить к делу указанные запросы судья отказалась, ответы на них рано или поздно поступят и, вероятно, станут доказательствами правдивости слов подсудимого.

А пока в деле есть пример продажи муниципального имущества без учета обременения долгосрочной арендой – помещений, которые в свое время арендовала аптечная сеть. По словам Алиханова, этот пример в его уголовном деле составляет 6 или 7 томов, но проблема в том, что в указанном случае речь идет о продаже муниципального имущества, совершенного по другому закону. Не по 178-му, которым руководствовались, продавая помещения, арендуемые Сбербанком, а по 159-му. 159-й закон, заметил подсудимый, вообще был принят только через год после продажи сберкасс. Что же касается 178-го закона, Алиханов готов его исследовать под микроскопом.

— Мы готовы за свой счет провести судебно-правовую экспертизу в Москве, — уточнил подсудимый. Он уверен, что его уголовное дело очень простое, но «задача прокурора не в том, чтобы узнать истину, а чтобы человек находился под стражей как можно дольше».

Мы будем и дальше держать вас в курсе событий.