В коробке из-под коньяка: свидетели по делу Нелидова не знают, получал ли он взятку или арендные платежи

— Свидетели правду говорят. Вот и получается, что преступления не было, — говорил как-то Андрей Нелидов судебным приставам, уводившим его с судебного заседания.

Напомним, что, по версии следствия, экс-глава республики в период своей работы в должности директора музея-заповедника «Кижи» получал взятки в особо крупном размере. Его советник – экс-депутат Законодательного собрания Карелии Иван Романов, считают стражи порядка, был посредником между Нелидовым и предпринимательницей, которая платила миллионы сверх арендных платежей за возможность торговать на острове. Подсудимые факт получения денег от этой женщины не отрицают. Правда, говорят, что предназначались они не Нелидову, а Романову, и были не взятками, а частью арендной платы, которая проводилась мимо кассы для того, чтобы Романов, основательно вложившийся в реконструкцию входной зоны острова (его фирма была арендатором этой части музея «Кижи»), смог вернуть кредиторам деньги, которые одалживал на эту реконструкцию. Просто так уж сложилось, что Романова задержали, и Нелидов взял сбор денег с субарендаторов на себя, чтобы впоследствии передать их своему советнику.

Как говорится, кому хотите, тому и верьте, потому что, на наш субъективный взгляд, те самые свидетели, которые, по словам Андрея Витальевича, «говорят правду», никакой ясности в эту ситуацию не внесли. О чем говорить, если даже Татьяна Астратенок – та самая предпринимательница, которая вынуждена была платить Нелидову деньги, не понимает, что это было – взятка или оформленные не должным образом арендные платежи.

Изначально Татьяна Астратенок действительно договаривалась о деньгах с Романовым (и о сумме, и о том, каким образом и куда эти деньги должны будут поступать). Входная зона действительно основательно реконструирована, и Романов, без всяких сомнений, вложил в нее немалые средства. Очевидно и то, что он планировал как-то «отбивать» эти деньги (вероятно, за счет субарендных платежей). Могло ли по итогу быть так, как говорят подсудимые? Могло. А так, как говорят правоохранители? Тоже.

Непосильные платежи

Как известно, за несколько месяцев 2015 года Татьяна Астратенок успела передать Нелидову 5,5 миллиона рублей. А договаривались они на 8. Эта сумма, по словам свидетеля, была для нее буквально неподъемной.

— У меня получалась работа только ради работы, и даже хуже, - пояснила Татьяна Астратенок в суде.

Это подтвердил и ее партнер по бизнесу:

— Эти платежи для Татьяны были очень накладными. Это гигантская сумма. Деньги приходилось буквально выскребывать отовсюду. Денег явно не хватало. И ей приходилось не только выплачивать их с прибыли, но и занимать в долг.

Жалобы Астратенок и ее товарища на то, что при таких «арендных» платежах они едва сводили концы с концами, честно говоря, доверия не вызывают. Нелидов с Романовым дуло пистолета не приставляли, чтобы «матрешечники» согласились на такие условия. Тем более что, как выяснилось в суде, желающие платить эту «неподъемную» сумму вместо Астратенок на острове были.

— Когда человек двадцать с лишним лет проработал таким образом, он другой жизни себе не представляет, — попытался объяснить причину, по которой Астратенок все-таки согласилась на «кабальное» предложение, ее компаньон.

Он был свидетелем того, как Татьяна Астратенок передавала Нелидову «последние» деньги.

— Деньги Татьяна передавала в коробке из-под коньяка. Первый раз Татьяна отнесла деньги в таком виде, и ей показалось это забавным. Она так и делала дальше, — пояснил мужчина в суде.

А вот последний раз (это тот, после которого Нелидова задержали) коробочки не нашлось.

— Был кошелечек какой-то смешной. То ли в виде кошечки, то ли в виде собачки, — рассказал свидетель.

То есть в определенной степени обоих это забавляло. Прямо скажем — специфическое отношение к «непосильным» платежам, чем бы они ни были (взяткой или арендой).

Точка отсчета

Из вопроса государственного обвинителя о том, что заставило товарища Татьяны Астратенок в конце концов обратиться в правоохранительные органы, можно сделать вывод о том, что его обращение и стало отправной точкой этого уголовного дела. Хотя был еще свидетель Цырульников, который, как выяснилось в суде, вел аудиозапись одного из разговоров с Романовым, во время которого советник директора фактически предлагал ему работать во входной зоне острова за ту же сумму, на которую после согласилась Татьяна Астратенок. Впоследствии предприниматель отнес эту запись в правоохранительные органы.

Сам же Нелидов считает, что стражи порядка начали «разрабатывать» его в тот момент, когда он пришел к ним за помощью.

Вот отрывок из его «исповеди», опубликованной в одном из федеральных изданий:

«Один из депутатов Заксобрания Карелии передал мне запись разговора журналиста газеты «Совершенно секретно» с представителем общественности, который, давая интервью, утверждал, что с приходом Нелидова в музей музей разве что чудом не развалился, что попраны все права ЮНЕСКО, а самое главное — это то, что Нелидов, пользуясь своим служебным положением, осуществляет поборы с предпринимателей, торгующих в «Кижах»... Потрясенный такой наглой ложью, я через два дня в сопровождении службы безопасности музея отправился в Следственный комитет Республики Карелия, где меня любезно принял один из заместителей руководителя Следственного комитета по Республике Карелии, где я предъявил эту запись и спросил, что бы это могло значить. Высокопоставленный чиновник вызвал следователя, мы еще раз прослушали запись, и следователем было высказано мнение, что речь идет о банальном шантаже и что вскоре на меня выйдут какие-нибудь люди с предложением заплатить за то, чтобы это интервью не попало в газету. Что же касается сути разговора, записанного на дискете, мне сказали, что Следком и другие службы внимательно «мониторят» все события, происходящие в музее, знают о таких слухах, но поскольку речь идет о взаиморасчетах двух коммерческих структур, которые в своей деятельности не используют госфинансирование, то не видят в этом большой проблемы. И предложили мне свою помощь в деле выявления настоящих преступников, а именно шантажистов, которые вскоре, по их мнению, выйдут на меня.

В дальнейшем мне была выдана специальная аппаратура, позволяющая записать разговор людей, которые на меня должны выйти, что и позволит нам вывести их на чистую воду. Я как дурак проносил эту аппаратуру две недели, на меня так никто и не вышел. А еще через три недели меня арестовали с предъявлением обвинения в совершении особо тяжкого преступления, а именно — в получении взятки в особо крупном размере, вот так это было».

«Бессмысленный» бизнес

Свое обращение в правоохранительные органы товарищ Татьяны Астратенок объяснил так:

— Стало очевидно, что на таких условиях больше работать невозможно… Сезон показал, что такая гигантская сумма сводит весь бизнес на нет и лишает его смысла, потому что при таких платежах что-либо заработать невероятно сложно, практически невозможно.

Однако в суде была допрошена еще одна предпринимательница с острова — Алена Кузнецова. Ей как раз, как бы она того ни хотела, эта «кабальная» аренда не досталась. Она, как выяснилось, сама предлагала Ивану Романову платить 8 миллионов рублей в сезон за эксплуатацию всего комплекса зданий во входной зоне острова (всю входную зону в аренду Кузнецовой так и не отдали, и по итогу она просто какое-то время проработала совместно с Татьяной Астратенок).

— Я работала там много лет. И посчитала так, — пояснила указанную сумму свидетель.

— А какова прибыль? – Последовал логичный вопрос.

— Когда как, — не очень хотела отвечать Кузнецова. – Если бы у меня был весь комплекс и без конкурентов, миллионов 15-16 мы бы заработали. Чистой прибыли было бы миллиона три.

Вот тебе и «бессмысленный» бизнес.

— Были люди, которые предлагали (Романову – прим. авт.) больше, — пояснила свидетель.

В этом смысле то, что следствие называет взяткой Нелидову, выглядит довольно странно (напомним, что нам достоверно неизвестно, что это было). Получается, что предприниматели поочередно и не втихаря предлагали Нелидову через Романова стать взяточником. Но те, кто предлагал, Нелидова почему-то не устроили. И он предложил носить ему «взятки» Татьяне Астратенок, для которой эта сумма изначально казалась неподъемной.

К слову, ситуация, когда арендаторы брали с субарендаторов деньги неофициально, без оформления документов, судя по показаниям работников острова, — обычное для «Кижей» дело. То есть если предположить, что деньги действительно предназначались Романову, ничего из ряда вон выходящего не происходило.

То ли взятка, то ли не взятка

В суде Алена Кузнецова очень аккуратно подбирала слова. На следствии она была гораздо категоричнее. Тогда в своих показаниях деньги, которые Астратенок относила Нелидову, она четко называла взяткой. Когда ей зачитали протокол ее допроса, свидетель замешкалась:

— Я прослушала. Да. Но вот насчет взятки…

— Так вы подтверждаете свои показания? – настаивала гособвинитель.

— Ну, она так говорила.

— Татьяна вам говорила, что это взятка?

— Ну, аренда и взятка там…

— Так-то это разные понятия, – заметил судья. – Астратенок говорила, что это взятка или нет?

— Ну, мы говорили аренда – взятка, это как-то так.

— У вас одно и то же понятие было, что взятка, что аренда? – уточнила прокурор.

— Я платила аренду, а куда деньги шли, я не знаю, — ответила свидетель.

Судья начал уточнять этот принципиальный момент, и в результате Кузнецова окончательно всех запутала. Она пояснила, что, говоря о взятке, Татьяна говорила не о тех 8 миллионах рублей (из-за которых весь сыр-бор), а о других деньгах, которые она, наверное, тоже платила.

После Кузнецовой «взятку-аренду» совместно с Астратенок начала платить предпринимательница Наталья Кордова.

— Татьяна вам говорила, что входит в эти 8 миллионов? — пыталась достучаться до свидетеля прокурор.

— Аренда.

— Аренда официальная? Неофициальная?

— Для меня она просто аренда, я не спрашивала, официальная или неофициальная. Раньше с другим бизнесменом у нее был такой же тип оплаты, только суммы другие.

Адвокат Романова обратила внимание свидетеля на то, что в протоколе ее допроса, который был составлен на стадии следствия, указывалось, что часть денег была арендой, а часть – взяткой.

— А за что взятка? – уточнила адвокат.

— Там часто так это слово звучит… Очень часто, буквально через три строчки, для меня это аренда.

— То есть это не взятка, это аренда?

— В моем понимании. Как оно там, взятка, не взятка, не знаю, — пояснила Наталья Кордова, совершенно не внеся ясности в ситуацию.

Один из допрошенных в суде свидетелей и вовсе предположил, что Нелидов не взятки брал, а присваивал себе деньги, которые предназначались Романову.

— Еще лучше, — заметил тогда подсудимый.

Мы продолжаем следить за ходом этого судебного процесса.