Интервью

«Отцы-юристы зверски избивают своих детей, а матери заставляют весь дом свечами»

«Бывает, смотришь, внешне вполне нормальная семья, родители с высшим образованием, а потом, когда начинаешь с этой семьёй работать, оказывается, что у родителей вообще мозги в другом направлении работают: отцы-юристы зверски избивают своих детей, считая, что поступают правильно, а матери заставляют весь дом свечами, следуют каким-то безумным ритуалам, молятся и спят на циновке».

Ксения Астапова встретилась с руководителем социально-реабилитационного центра для несовершеннолетних «Надежда» Ольгой Геннадьевной Клевиной и узнала, как помогают детям, попавшим в сложную ситуацию.

О центре

Социально-реабилитационный центр «Надежда» (далее Центр — прим. авт.) является специализированным учреждением для  несовершеннолетних, нуждающихся в социальной реабилитации. Кто это такие? В первую очередь это те дети и их семьи, которые оказались в трудной жизненной ситуации или социально опасном положении: к примеру, несовершеннолетние дети, чьи родители лишились работы, жилья или средств к существованию. В Центре есть стационар, рассчитанный на сорок два места, куда он может принять детей из таких семей на временное пребывание.

— Кроме того, существуют и такие семьи, где родители злоупотребляют, например, спиртным, - рассказывает Ольга Геннадьевна. — И тогда полиция вправе изъять таких детей из семьи при условии, что им там не безопасно находиться, и привезти их к нам. К тому же есть и  другие случаи, когда родители по тем или иным причинам не могут  ухаживать за ребёнком, когда дети остаются без попечения родителей: такие дети тоже могут оказаться в нашем Центре. А есть ещё и такие дети, чьи родители лишены родительских прав, и тогда, в соответствии с законом, эти дети признаются детьми-сиротами, и мы их тоже принимаем, чтобы в дальнейшем совместно с органом опеки и попечительства определить их судьбу и место постоянного пребывания, будь то приёмная семья или детский дом. Специалисты учреждения оказывают услуги в полустационарной форме. В этом случае  дети живут в своих семьях, но вследствие трудной жизненной ситуации  в семье они нуждаются в получении необходимой помощи в социальной адаптации.

О насилии и конфликтах в семье

«Мы никогда не изымали детей самостоятельно из семьи. Наши меры — они не карательные, полномочий наказывать родителей, у нас нет. Мы можем лишь проводить беседы с родителями, пытаться их мотивировать на то, что в жизни надо что-то менять».

— Если вдруг к нам поступают дети с синяками, мы просто обязаны отвести их на медицинское освидетельствование. Безусловно, дети могли просто упасть и получить травму, но в любом случае их родители будет давать пояснения, чтобы выяснить причины появления синяков. К примеру, ребёнок приходит в школу с синяками: упал, ударили — неизвестно, и жалуется на маму — а мама строгая и, видимо, есть какой-то бытовой конфликт. Школьный учитель, впечатленный рассказами ребёнка,  обращается к нам за помощью. И дальше мы уже начинаем работать отдельно с семьёй и решать дальнейшую судьбу ребёнка. И не факт, что потребуется изъять ребёнка из семьи, потому что дети частенько из-за обиды на своих родителей придумывают неправдоподобные истории, не понимая, к каким последствиям это может привести.

— Вот к нам недавно пришёл мальчик-подросток, мы у него спрашиваем: «Чем мы можем тебе помочь?». «Да я хотя бы отдохну у вас месяц», — говорит он. Дело в том, что у него дома непростая обстановка: маленькая квартира и постоянные нравоучения опекуна. Причём опекун — человек взрослый, с трудным характером и уже, к сожалению, не поддаётся никаким изменениям. А подростку идти больше некуд,а и он, конечно, страдает под гнётом нравоучений своего опекуна.

О том, как помогают

«Все дети находятся у нас временно. Если раньше вопрос о сроках нахождения детей в нашем учреждении решали мы, то теперь это делает Министерство здравоохранения и социального развития РК (далее – МЗиСР РК). А ведь ситуации бывают очень разные, и довольно трудно заранее установить необходимый срок нахождения ребёнка в  стационаре».

— Был у нас такой случай, когда в итоге дети прожили в учреждении три года. Связано это было с тем, что их мать была лишена родительских прав за пьянство, а биологический отец их не имел. Наш Центр помог ему через суд установить его отцовство. Кроме того, так как он был без жилья, мы стали ходатайствовать о выделении ему хоть какой-либо жилплощади, хотя в принципе у него не было никаких оснований на её предоставление. Дело всё в том, что ситуация складывалась таким образом, что  мальчишки, два его сына, находившиеся временно у нас, должны были отправиться с детский дом. Мы экономически посчитали, каковы будут затраты государства на содержание этих двух детей в детском доме, и оказалось, что приобретение городом муниципальной однокомнатной квартиры, не предоставляя её в собственность отцу детей, а рассматривая её, как социальное жильё, полностью бы окупилось за два года содержания детей в детском доме. И если бы это было законно и законодательство предусматривала такие условия, то всё бы произошло гораздо быстрее, и мальчикам бы не пришлось три года жить у нас в Центре. Отец детей куда только не ходил с обоснованными  документами! В результате дошёл до администрации президента РФ, и в итоге ему всё-таки выделили комнату в общежитии. Он забрал сыновей, и, слава богу, всё у них теперь хорошо. Поэтому даже если отбросить все социальные и моральные аспекты  - а детям, безусловно, лучше в семье, чем в детском доме, то государству экономически намного выгоднее создать хотя бы минимальные условия для жизни таких семей, предоставив им социальное жильё, чем годами содержать детей в детских домах.

 

Говорят, что все наши взрослые проблемы родом из детства, но всё на самом деле зависит от индивидуальных особенностей организма. Если организм ребёнка сильный, то даже отрицательные моменты могут привести к положительным результатам, могут стать определённым толчком для того, чтобы изменить свою собственную жизнь. А если это уже сформировавшийся подросток, практически взрослый человек, страдающий от всевозможных зависимостей, то, возможно, неблагополучная обстановка в семье может сломать такого ребёнка.

С первого же января этого года произошёл ряд серьёзных изменений в законодательной базе, регулирующей социальную сферу, и теперь учреждение социального обслуживания помимо прочего является ещё и поставщиком социальных услуг. Казалось бы, что в этом нового и необычного? Однако это нововведение не совсем соотносится с реальной работой подобных учреждений.

— На сегодняшний день те услуги, которые в соответствии с законом должен оказывать Центр, к сожалению, не полностью соответствует 120 ФЗ, —  Ольга Геннадьевна ищет папку с новым законом у себя на столе. — К примеру, кто решает, нужна ли ребёнку помощь или нет? На сегодняшний день этот вопрос стоит довольно остро. Если раньше, как правило, с детьми мы работали по ходатайству или органа опеки и попечительства, или комиссии по делам несовершеннолетних, или управления социальной защиты, или самих родителей и так далее, и мы самостоятельно выстраивали программу реабилитации детей, то с 1 января 2015 года  являемся поставщиком социальных услуг и работаем по программам, идущим уже от уполномоченного органа по социальным вопросам, а именно  МЗиСР РК. То есть теперь родители, дети или их законные представители, если родители, к примеру, находясь в трудной жизненной ситуации, не понимают всей серьёзности положения и не могут адекватно оценить происходящее, считают, что у них возникли проблемы, в связи с которыми им нужна помощь социального плана, могу заявиться в министерство, и оно в свою очередь рассматривает предоставленные документы и определяет нуждаемость. Если министерство решает, что семья нуждается в оказании социальных услуг, то составляется индивидуальная программа предоставления социальных услуг (ИППСУ) для такого ребенка, и только после этого заявитель с этой программой идёт в то учреждение, которое указано министерством, как поставщик социальных услуг.

«Раньше специалисты Центра сами выезжали  в семью, составляли картину всего происходящего, собирали консилиум, разбирали все трудные моменты и составляли план работы с семьёй, а сейчас всё это отдано на откуп министерству».

— Сегодня наше государство выходит на новый уровень, услуги населению, в том числе и социальные,  должны предоставляться более качественно, эффективно и с наименьшими затратами. Однако не кажется ли вам, что тем самым систему социальной защиты пытаются вывести на уровень коммерциализации? Вот посмотрите: в программу, которую составляет МЗиСР РК, включено несколько учреждений, предоставляющих социальные услуги, то есть создаются условия для того, чтобы у заявителя была возможность выбрать место, где он будет получать социальные услуги. Кроме того, на мой взгляд, новый закон больше рассчитан на совершеннолетнюю часть населения, например, пожилых людей и инвалидов, которые осознают необходимость получения помощи, а вот на детей и их семьи он мало ориентирован. Ведь фактически у наших сорока двух детей, находящихся на полном стационаре, нет ни одного родителя, который бы добровольно пришёл и сказал, мол, у меня проблемы с алкоголем, мне нужна социальная помощь, давайте я заполню все необходимые документы, определите мне программу предоставления социальных услуг, я готов эти услуги получать, забирайте моего ребёнка в стационар. Более того, несмотря на то, что мы являемся социально-реабилитационным центром для несовершеннолетних, мы всегда работали и со взрослыми — с родителями, бабушками, дедушками и ближайшими родственниками. Если задействован ресурс родственников, то происходит определённое влияние и на родителей, которое помогает нам в работе, и дети, соответственно, быстрее возвращаются обратно в семью. В рамках нового законодательства таких полномочий мы больше не имеем: есть строго оговоренный перечень услуг, которые мы имеем право оказывать.

«В новом законодательстве, регулирующем работу с несовершеннолетними, много пробелов. И чтобы понять, какие изменения и дополнения требуется внести в закон, надо наработать какой-либо опыт. На сегодняшний день нам пока что не совсем понятно, как работать дальше. Что касается нашего учреждения, то новый закон не ориентирован на качественное предоставление социальных услуг. Ведь по сути результатом нашей работы должно быть качественное изменения жизни ребёнка в семье, а предоставляя только услуги, оговоренные буквой законы, мы не в состоянии изменить качество жизни семьи».

— Если раньше мы проводили клубную работу с родителями — к примеру, клуб «Одинокие отцы», куда приходили папы и в рамках клуба получали определённые социально-психологические услуги, то теперь, если говорить утрированно, петь и плясать — это прерогатива культурных учреждений. На практике это будет означать, что как таковой наш клуб перестанет существовать, так как трансформировать его в соответствии с критериями предоставляемых нашим учреждением услуг довольно сложно.

— В новом законе как форма социального обслуживания, помимо стационарной и полустационарной форм обслуживания, существуют срочные социальные услуги. В нашем случае под срочными социальными услугами мы подразумеваем, допустим, изъятие органами полиции ребёнка из семьи вследствие сложной ситуации в семье и помещение его в наш Центр. Но, опять же, закон строго оговаривает виды срочных услуг, их всего шесть: обеспечение бесплатным горячим питанием или наборами продуктов; обеспечение одеждой, обувью и другими предметами первой необходимости; содействие в получении временного жилого помещения; содействие в получении юридической помощи в целях защиты прав и законных интересов получателей социальных услуг; содействие в получении экстренной психологической помощи с привлечением к этой работе психологов и священнослужителей; иные срочные социальные услуги. Но ведь когда ребёнок поступает к нам, он получает не только экстренную психологическую помощь, а психологическую помощь в полной мере и объёме, которую мы и должны предоставлять в подобных ситуациях: это и диагностика, и составление плана коррекционных занятий, и сами занятия, и повторная и промежуточная диагностика, и социально-педагогические услуги, которые не предусмотрены законом по данной форме социального обслуживания, а также социально-медицинские, которые тоже не предусмотрены законом как срочные услуги, однако по нормам СанПиН мы обязаны осмотреть и провести определённое лабораторное обследование при поступлении ребёнка в наше учреждение.

— Однажды к нам поступила девочка четырнадцати лет, имеющая четвёртую степень зависимости от алкоголя — она пила постоянно, у неё было много отрицательных подвигов. У нас она пошла учиться в училище, так как у неё были хорошие интеллектуальные способности. Спустя три года работы у неё тяга к спиртному стала меньше и пошла на спад — и в основном это благодаря психологическому влиянию. А потом она вообще изменилась: поступила в университет, получила высшее образование, уехала в Санкт-Петербург, получила там второе высшее образование, и сейчас у неё всё хорошо. Тьфу-тьфу-тьфу. Пусть у всех наших воспитанников всё будет хорошо.

В прошлом году в стационар  Центра поступило 240 детей в возрасте от трёх до восемнадцати лет.

Срочные новости в нашем Telegram