«Такой человек и на свободе». Положительные характеристики стали доказательством по уголовному делу

Практически весь судебный процесс по делу «Петропита» сторона обвинения посвятила персоне лидера карельских «яблочников» Василия Попова. Без его участия в организации купли-продажи здания само «преступление» в том виде, как его представила сторона обвинения, осуществить было практически невозможно. Именно по этой причине хочется проанализировать обвинения в адрес политика.

Напомним, что по версии следствия, экс-директор муниципального предприятия «Петропит» Ольга Залецкая, директор Олонецкого молочного комбината Анастасия Кравчук и экс-директор торгового дома «Ленторг» Александра Корнилова под руководством Василия Попова мошенническим путем завладели по заниженной стоимости зданием бывшего комбината школьного питания, принадлежавшим ПМУП «Петропит»: Александра Корнилова притворно взяла здание в аренду, после чего Василий Попов устроил Ольгу Залецкую в «Петропит», далее Залецкая, обманув всех (от сотрудников администрации города до суда), выставила здание на продажу (с учетом обременения из-за имеющегося договора аренды), а Анастасия Кравчук его приобрела.

Согласно обвинительному заключению, Василий Попов как организатор «преступной группы» должен был обеспечить заключение долгосрочного договора аренды указанного здания, обеспечить финансирование приобретения здания и оформления его в собственность на свою супругу Анастасию Кравчук, получить от Ольги Залецкой согласие на участие в преступлении, после чего устроить ее директором муниципального предприятия «Петропит». Ну и напоследок политик должен был организовать получение судебного решения, которое обязало бы «Петропит» подписать с Кравчук договор купли-продажи здания.

Самый большой по объему массив доказательств по делу — это показания многочисленных свидетелей, которые ничего не знают о сделке, но зато знают Василия Попова лично либо по публикациям в СМИ. Часть этих публикаций даже были приобщены к материалам уголовного дела. У свидетелей интересовались мнением о политике и впоследствии эти мнения выдали за «косвенные доказательства» вины Попова (напомним, что прямых доказательств, по признанию государственных обвинителей, в деле нет).

Итак, что же за почти два года следствия и полтора года судебного процесса представителям стороны обвинения удалось «вытянуть» из свидетелей?

Первое: Василий Попов – «хороший бизнесмен и аналитик». Соответственно, сделали вывод прокуроры, он мог на несколько лет вперед предвидеть развитие событий, которое другие бизнесмены, чиновники, кредиторы муниципальных предприятий и суд предположить были не в состоянии. В частности, политик, в отличие от всех остальных, «понимал, что распродажа оставшихся ПМУП «Петропит» активов, в том числе недвижимости, неминуема».

Второе: Василий Попов является очень влиятельным и уважаемым в Карелии политиком и бизнесменом. Какой вывод из этого делают государственные обвинители? Он теоретически был способен повлиять на любую ситуацию одним телефонным звонком. В частности, мог организовать назначение Ольги Залецкой директором муниципального предприятия за полгода до того, как такое назначение вообще стало возможным (напомним, что «Петропит» долгое время находился в состоянии арбитражного управления). Кроме того, Попов теоретически мог обеспечить заключение любого договора аренды.

Третье: Василий Попов является создателем и собственником ряда предприятий, в том числе торгового дома «Ленторг». Значит, уверены прокуроры, мог в случае необходимости повлиять на директора «Ленторга» Александру Корнилову. А еще Попов является лидером карельского «Яблока». Значит, являясь авторитетом для депутата от этой партии Ольги Залецкой, мог оказать влияние и на нее.

Другими словами, Василий Попов – умный, сильный, влиятельный и уважаемый человек, который в случае необходимости может возглавить не только указанную, но и любую другую организованную преступную группу. Надо думать, нечасто в юридической практике положительные и даже выдающиеся деловые и человеческие качества преподносятся как косвенные доказательства совершенного преступления. Сразу вспоминается выражение: «Такие люди и на свободе».

Свидетели

Следующий блок, естественно, косвенных доказательств говорит о том, что Василий  Попов в принципе интересовался указанным зданием. Есть два свидетеля, которые говорят об этом: Наталья Фетисова – бывший директор комбината школьного питания (она руководила предприятием с 2008 по 2011 год) и теперь уже бывший депутат и директор Корпорации развития Карелии Анна Позднякова.

Если дословно, то Наталья Фетисова во время допроса в суде сказала следующее: «Просто меня вот не спросили (это правда, ее об этом не спрашивали, но свидетель все равно решила сказать — прим. авт.)… Я вот, конечно, не знаю по Попову… Я хотела  сказать… Я слышала, что хотели отдать комбинат. Он там приходил, но приходил без меня, его я там не видела. Я думала, конечно, лучше бы комбинат отдали бы  Попову, чем кому-то… Потому что он занимался школьным питанием».

Правда, до того, как произнести эту фразу, Фетисова поведала суду о том, что здание находилось в неудовлетворительном состоянии и приглашенные из Москвы специалисты заявили, что легче построить новое здание, чем это ремонтировать.

А вот дословные показания в суде Анны Поздняковой: «Он (Попов — прим. авт.) просто говорил том что, планы развития бизнеса большие. Как раз мы обсуждали питание детей в детских садах и школах, и что тут, как бы приобретя это здание, он рассчитывает на то, что, соответственно, качество питания может улучшиться за счет того, что будут производственные мощности».

В связи с показаниями Поздняковой следует отметить один очень важный момент. Как известно, Анна Валерьевна, когда-то с помощью Василия Попова и партии «Яблоко» ставшая депутатом Законодательного собрания Карелии, после выборов покинула фракцию «Яблока» и стала близкой соратницей губернатора Александра Худилайнена. Того самого, с подачи которого и появилось это уголовное дело. И как бы абсурдно это ни звучало, именно Анна Позднякова, никогда не имевшая с Василием Поповым контактов по линии бизнеса, вдруг оказалась единственной, с кем Попов вообще разговаривал об этом здании. Естественно, ничего более конкретного она сообщить не смогла.

Вероятно, Анна Валерьевна вообще не рискнула бы выступить в суде с откровенным бредом, если бы сама не находилась под следствием. Напомним, что экс-депутата судили за мошенничество при получении выплат, а точнее, за хищение денежных средств при получении компенсаций с использованием своего служебного положения. Согласно данным следствия, Анна Валерьевна продала свою квартиру, но осталась в ней безвозмездно проживать. При этом депутат в течение девяти месяцев делала вид, будто бы арендует жилье у своего знакомого: изготавливала липовые расписки, которые ее знакомый подписывал, и предоставляла их в карельский парламент, который в свою очередь оплачивал депутату наём жилого помещения. Всего таким способом Анна Позднякова обогатилась на 385 тысяч рублей. Если бы не нужные показания по «Петропиту», еще неизвестно, чем закончилась бы для нее эта история. А так… За преступление, которое, согласно Уголовному кодексу РФ, могло повлечь до 6 лет лишения свободы, Анна Валерьевна не получила ничего! Даже работы не лишилась: в суде ее амнистировали, а в Законодательном собрании простили.

Впрочем, положить показания Поздняковой в основу обвинительного приговора было бы абсолютным безумием, так как они противоречат показаниям всех остальных свидетелей по уголовному делу. Напомним, что десятки человек, большая часть из которых свидетели со стороны обвинения, заявили в суде, что указанное здание физически и морально не могло стать производственной базой для школьного питания.

Недопустимые доказательства

Еще одно косвенное доказательство участия Василия Попова в «преступлении» — телефонные разговоры политика с бизнесменом Девлетханом Алихановым.

Первый разговор произошел 6 мая 2011 года, еще до того как кредиторы «Петропита» приняли решение о сдаче здания комбината в аренду. В процессе беседы на ранее заданный Алихановым вопрос о том, знает ли Попов кандидатуры в кадровый резерв для назначение на муниципальные должности, Василий Попов сказал, что Залецкая хочет быть директором.

Второй разговор  произошел ровно спустя 5 месяцев, 6 сентября 2011 года, когда здание комбината школьного питания уже находилось в аренде у «Ленторга». Тогда Василию Попову стало известно, что городские чиновники планируют назначить директором муниципального предприятия «Петропит» человека Леонида Белуги — политического и бизнес-конкурента Василия Попова. В разговоре политик возмущался этим фактом.

Указанные звонки, по мнению государственных обвинителей, свидетельствуют о том, что именно Василий Попов организовал решение мэра города Николая Левина назначить Ольгу Залецкую директором муниципального предприятия «Петропит» (произошло это 31 октября 2011 года).

Однако основополагающим тезисом обвинения, доказывающим участие и руководство Василия Попова в ОПГ является утверждение о том, что именно он обеспечил заключение договора аренды здания бывшего комбината школьного питания.

В обвинительном заключении сказано, что «…Попов обратился к своему знакомому Громову (это бывший временный управляющий «Петропита» — прим. авт.) и попросил его оказать содействие в заключении между ПМУП «Петропит» и подконтрольной Попову коммерческой организацией долгосрочного договора аренды здания комбината школьного питания… Громов обратился к внешнему управляющему ПМУП «Петропит» Осину с просьбой… на что Осин ответил согласием». При этом следователь ссылается на протоколы допросов Сергея Громова и Александра Осина.

В этой связи не лишним будет ее раз вспомнить, что по этому поводу в суде сказал свидетель Громов:

«Меня задержали сначала. Потом, на второй день, допросили и спросили, знаю ли я Попова. Я говорю: «Чего вы к Попову-то пристали?» Говорят: «Надо отвечать». Я сказал, что знаю. А дальше: «Разговаривал ли с тобой Попов по вопросам аренды?» и т. д. Я уже не помню конкретно. Говорю им: «Это было давно, я не помню. Если напомните, я скажу». «А вот такие вопросы с тобой обсуждал?» Я говорю: «Это было много лет назад. Я не помню». И следователь сказал: «Отличный ответ. Если вы не помните, значит, может быть, говорили, а может быть, не говорили. Так ведь получается?» Я говорю: «Ну да». «То есть вы допускаете, что вы говорили?» Я говорю: «Ну, допускаю». Он и записал: допускаю. Вот вам и «допускаю». Я не помню, но допускаю… В этот же день, причем там до конца рабочего дня оставалось очень мало времени, они быстренько написали постановление об освобождении и выпустили меня из изолятора».

Несмотря на то, что, согласно Уголовно-процессуальному кодексу РФ, показания, основанные на догадке или предположении, считаются недопустимыми доказательствами, следователь Брюханов не только сослался на них в обвинительном заключении, но и основательно подредактировал, убрав из речи свидетеля слово «допускаю».

С допросом Александра Осина ситуация практически идентичная. В протоколе, составленном на стадии следствия, указано, что Осин «не исключает», что Сергей Громов мог посоветовать ему заключить договор аренды с представителями «Ленторга». В суде Осин опроверг эти утверждения, сообщив о том, что инициатива аренды здания бывшего комбината школьного питания исходила от представителей «Петропита», которые бегали по городу в поисках арендатора для приносящего убытки объекта. Об этом же сообщили и другие свидетели по делу. При этом арендатора искали довольно долго, почти два месяца, в течение которых с предложением об аренде обращались в том числе и к руководителю другого предприятия Василия Попова — «Ленобщепита», который как раз и занимался школьным питанием. Но «Ленобщепиту» это здание оказалось неинтересно. Поэтому утверждение о том, что Попов по итогу (в результате «мошеннических» действий) приобрел руины (а иначе и не скажешь) комбината школьного питания для нужд «Ленобщепита», изначально выглядит откровенной глупостью. Чего бы тогда «Ленобщепиту» самому было не взять это здание в аренду? Ах, да, тогда бы договор нельзя было счесть «притворным», и у Александра Гурьевича не было бы оснований возбудить уголовное дело. Видимо, Попов просто решил помочь следователю.

На самом деле единственное, что наверняка удалось установить в суде, это то, что Василий Попов через свою супругу Анастасию Кравчук действительно принял участие в открытом аукционе по продаже здания. И это абсолютно законные действия. Любой человек, в том числе и представитель арендатора здания, мог принять участие в открытом аукционе. Ни одного доказательства того, что политик вовлек в состав ОПГ Ольгу Залецкую и устроил ее на работу в «Петропит», не существует. Как не существует доказательств того, что Попов инициировал и обеспечил заключения договора аренды здания бывшего комбината школьного питания. И уж тем более в деле нет доказательств того, что Василий Попов либо кто-то из членов «ОПГ» организовал получение судебного решения, которое обязывало бы «Петропит» подписать договор купли-продажи здания. Напомним, что Ольга Залецкая отказывалась это делать, и документ был подписан только после того, как Петрозаводский городской суд обязал муниципальное предприятие продать объект единственному участнику аукциона – Анастасии Кравчук.

Указанные выводы, основанные исключительно на доказательствах, полученных в ходе судебного процесса, говорят о том, что Василий Попов не являлся руководителем и даже участником «преступной группы», а следовательно, самого преступления, о котором говорит обвинение, также просто не существует.