Зачем оправдали ветеранов?
Председатель Совета ветеранов Петрозаводска Галина Карасова уже давно могла бы отступиться и еще полтора года назад согласиться на амнистию, и уж тем более могла бы остановиться, услышав, что ей провозгласили оправдательный приговор и у нее теперь есть право на реабилитацию. Однако помимо слов «подлежат оправданию по предъявленному обвинению», в приговоре суда указано: «...суд считает бесспорно установленным, что со стороны обеих подсудимых имел место подкуп избирателей при проведении агитационной деятельности».
— Я не осуществляла и не организовывала подкуп избирателей, — завила Галина Егоровна и приняла решение продолжить борьбу за свою репутацию и честное имя. С ее точки зрения, приговор Петрозаводского городского суда содержит недостоверную информацию.
Напомним, что Галину Карасову и ее заместителя Нину Васильеву обвиняли в подкупе избирателей, а также в том, что они за денежное вознаграждение воспрепятствовали гражданам проголосовать за определенных кандидатов в депутаты Петрозаводского городского Совета, тем самым нарушив конституционные права и законные интересы избирателей. По версии обвинения, 69-летняя Галина Карасова и 64-летняя Нина Васильева создавали искусственную очередь на избирательных участках во время досрочных выборов в Петросовет (в сентябре 2014 года), якобы нанимая для этого специальных людей.
В деле есть показания свидетеля, которая в период выборов работала в избирательном штабе под руководством Галины Егоровны и подбирала людей, способных провести агитационную работу среди избирателей. Ее показания легли в основу обвинительной части оправдательного приговора. Эта женщина на следствии откровенно пыталась «закопать» Галину Карасову. В деле она фактически основной свидетель того, что Галина Егоровна руководила подкупом избирателей и давала указание мешать голосовать тем, кто собирался отдать голос в пользу кандидатов не от партии «Яблоко».
Сторона защиты очень ждала допроса этого свидетеля.
— Она лжесвидетель. Это же очевидно, — говорила нам в перерывах между судебными заседаниями Галина Егоровна. – Разве можно так бесстыже врать? Я очень хочу посмотреть в глаза этому человеку.
Но, к сожалению, ни посмотреть в глаза, ни задать вопросов этой женщине не получилось, так как в суд ее вызывать отказались. В решении суда указано:
«Суд не усматривает каких-либо нарушений требований УПК РФ, при оглашении показаний указанного свидетеля в судебном заседании. Как было подтверждено до оглашения показаний указанного свидетеля, К. действительно выехала из Российской Федерации в Финляндскую Республику для постоянного проживания в связи с наличием у нее вида на жительство в данном государстве. Указанное обстоятельство, по мнению суда, с учетом отсутствия сведений о месте проживания в Финляндской Республике, является чрезвычайным, препятствующим ее вызову и явке в суд».
При этом нам не составило большого труда найти указанного свидетеля в Петрозаводске и узнать, что да, эта женщина действительно часто выезжает в Финляндию, но при этом значительную часть времени проводит в столице Карелии. А в Петрозаводске известен и телефон ее, и адрес. То есть было и куда повестку отправить, и кого приводом привести (если бы отказалась добровольно явиться). Но сторона обвинения и суд предпочли сделать вид, что свидетель недоступен.
Если вдуматься, сколько усилий приложили стражи порядка для того, чтобы усадить на скамью подсудимых 69-летнюю женщину! Можно подумать, что она едва ли не главарь банды. Для расследования ее «преступления» в Следственном управлении СК РФ по РК была создана целая следственная группа. В суде сотрудники ФСБ рассказали о том, что в октябре 2014 года проводили поквартирные обходы в поисках потерпевших, и оговорились, что в этих обходах участвовало «значительное число сотрудников». В приговоре указано, что фээсбэшники около месяца прослушивали телефонные переговоры пенсионерки, кстати, почетного гражданина города. С чего бы это? Так волновались за результаты выборов? Или была какая-то другая причина?
«Судебное решение на проведение оперативно-розыскных мероприятий в отношении Карасовой было получено в связи с подозрением о причастности ее к совершению иных противоправных действий», — сказано в решение суда.
Надо полагать, что раз с 2014 года никакого дополнительно уголовного дела в отношении Галины Карасовой не появилось, подозрения в ее адрес были ложными. Просто тогда очень нужно было что-нибудь найти на члена «яблочной» команды. Причем все равно, что и где! Искали везде. Напомним, что Галина Егоровна — заместитель председателя регионального отделения партии «Яблоко», а период возбуждения в отношении нее уголовного дела – время, когда губернатор Карелии начал уже открыто воевать со своими политическими оппонентами, угрожая уголовными делами, которые через некоторое время после высказывания угроз благополучно и возбуждались.
— В суде мы слышали показания свидетелей, напуганных обысками и голословными обвинениями в их адрес. Их привозили для допросов и в вечернее, и в ночное время, допрашивали на протяжении нескольких часов, — напомнила суду накануне вынесения ей приговора Галина Карасова. — Они даже не читали свои показания, так как спешили скорее уйти оттуда.
В результате в деле появилось несколько явок с повинной: не все пенсионерки (работавшие в сентябре 2014 года в избирательном штабе партии «Яблоко») захотели сесть на скамью подсудимых. Отстаивать свое честное имя решились только Галина Карасова и Нина Васильева, поэтому до суда дошло только их уголовное дело. «Подельниц» подсудимых, как признавшихся в «преступлении», на стадии следствия амнистировали. Теперь, когда Карасову и Васильеву оправдали, признав за ними право на реабилитацию, возникает закономерный вопрос: в чем признавались другие пенсионерки?
А еще в уголовном деле Галины Карасовой и Нины Васильевой было трое потерпевших. Напомним, что зазвать их в суд было крайне проблематично. Но если принять участие в заседании они, в конце концов, еще смогли, то объяснить, кто и как нарушил их права, уже нет.
Судья пришел к выводу, что никакими потерпевшими по делу эти люди не являются. Ибо с чего? «Потерпевшие не реализовали своего избирательного права на дополнительных выборах депутатов Петрозаводского городского Совета… фактически по причине большого количества избирателей на избирательном участке для досрочного голосования и организации голосования избирателей в порядке живой очереди. Суд также учитывает, что каждый из признанных потерпевшим по делу, самостоятельно, на основании собственного волеизъявления и без какого-либо принуждения, в том числе со стороны подсудимых, покинул избирательный участок до окончания времени работы избирательного участка», — указано в приговоре. Отметил судья и тот момент, что нет и доказательств того, что очереди на избирательных участках создавались Карасовой или Васильевой.
Согласно Уголовно-процессуальному кодексу РФ, «потерпевшим является физическое лицо, которому преступлением причинен физический, имущественный, моральный вред». Однако, по мнению стороны защиты, мало того, что этим потерпевшим во время досрочных выборов не был причинен какой-либо вред, кое-кто из них на эти выборы даже не приходил. Например, женщина, которая якобы примчалась на избирательный участок прямо с консультации в перинатальном центре. Она находилась в положении, и тот день врач сообщил ей об угрозе выкидыша. Женщине был прописан постельный режим, но она, несмотря на то, что далека от политики и даже понятия не имела о том, кто баллотируется в депутаты Петросовета, все равно поехала не домой, а в мэрию: в администрации города располагался избирательный участок, на котором проходило досрочное голосование. И, собственно, это все, что помнит потерпевшая – место, где голосовала. Ни на один уточняющий вопрос ответить она не смогла.
— Как вы попали на избирательный участок? Где был вход? Со стороны железнодорожного вокзала или со стороны озера? Где был участок территориальной комиссии? — интересовался у потерпевшей адвокат Галины Карасовой.
— Я уже этого не помню, – отвечала женщина.
— На каком этаже находился участок для голосования?
— Я не помню.
— Не помните, с какой стороны вход в здание, не помните, на каком этаже участок. Члены избирательной комиссии сидели там же, где стояла эта очередь?
— В этом же помещении (на самом деле нет — прим. авт.)
— Где происходила процедура голосования? Были ли кабинки, урны для голосования? – пытался уточнить судья.
— Я затрудняюсь ответить.
Рассказывая о том, как она оказалась в числе потерпевших, женщина поведала, что в один из дней к ней нагрянули сотрудники ФСБ, показали какие-то фотографии (якобы сделанные в день голосования) и она себя на этих фотографиях узнала. Примечательно, что подобных фотографий в деле нет. Правда, в деле есть видео, фиксирующее один из дней досрочного голосования, но на этом видео нет изображения указанной женщины.
Этот судебный процесс длился восемь месяцев. Ни судья, ни государственный обвинитель никуда не торопились. Заседания, между которыми были огромные перерывы, частенько отменялись. Но это сторона обвинения представляла доказательства, поэтому все считалось обычным рабочим режимом. Никакого затягивания процесса судья, разумеется, не усматривал. Но как только начался допрос свидетелей защиты, время на судебное следствие резко сократилось.
— Мы заявляли о необходимости вызвать свидетелями менеджеров, которые не были допрошены в суде. Но нам было отказано в их вызове. А ведь эти свидетели могли бы подтвердить, что я была категорически против подкупа избирателей, о чем я неоднократно им заявляла в процессе работы, — рассказала Галина Карасова. — Фактически нас лишили права на защиту, несмотря на то, какой приговор вынесли по итогу. Для нас совершенно очевидно, что оправдательный приговор вынесли для того, чтобы не дать защите привести доказательства, которые говорят о злоупотреблениях со стороны правоохранительных органов, о провокациях со стороны ФСБ и незаконно добытых доказательствах, о лжепотерпевших и лжесвидетелях. Именно с этой целью, а не потому, что кто-то хотел установить справедливость.
