«Конь», обмелевшая река и кино за 100 рублей. Прогулялись по спокойной Голиковке, которая очень изменилась
С названием этого района вроде бы все понятно: Голиковка — от слова «голый». А вот кто именно голый, любители городской истории выясняют до сих пор. Одна версия говорит, что перекатной голью народ побогаче называл рабочих Александровского завода. Другое предположение - сама местность, где селились мастеровые, была каменистой — голой.
Впрочем, едва ли первые жители Голиковки были беднее рабочих того же завода, селившихся на Зареке, а земля давно скрыта под фундаментами пятиэтажек и слоями асфальта. Поэтому вместе с автором «Губернiи» Ларисой Борисовой будем просто гулять по старому рабочему району, вспоминать 70-е и следить за изменениями.
В дом на улице Мерецкова меня перевезли в возрасте двух месяцев, и с тех пор я жила только здесь. Не представляю, чтобы мне вдруг пришло в голову переехать в какой-то другой район. Даже если речь зайдет о смене жилья, постараюсь, чтобы следующая моя квартира тоже была на Голиковке. Мне кажется, что наш район уютный и спокойный, у него умиротворяющая энергетика. Например, я плохо и как-то беспокойно чувствую себя на Мурманке или на Перевалке. Хотя, может быть, это просто привычка.
Лососинка — граница Центра и Голиковки. Раньше она раньше была не то чтобы полноводна, но гораздо глубже, чем сейчас. Здесь можно было купаться, глубины хватало даже для того, чтобы нырять. А потом, начиная, наверное, с 2000-х, вода в реке начала убывать, даже островки появились. Это произошло примерно в то же время, когда на другом берегу стали строить высокие дома. Я не могу утверждать, что Лососинка обмелела именно из-за новостроек, возможно, эти два факта просто совпали во времени. В любом случае очень жаль, что так получилось.
В школьные годы на зимних уроках физкультуры мы вдоль реки ходили на лыжах. А когда возвращались домой, я обязательно забегала в единственный тогда в городе зоомагазин. Думаю, его помнят все, кто рос в 70-80 годы прошлого века, тогда он был почти достопримечательностью района. Здесь можно было погреться и посмотреть на животных, как в живом уголке. И до сих пор захожу, но уже, конечно, не просто посмотреть. Отсюда мои волнистые попугайчики, кролик, хомяки. Хорошо, что он сохранился. А вот известной когда-то на весь город комиссионки, которая находилась по соседству, давно нет. На ее месте магазин обоев и светильников со странным названием.
Пожалуй, самая известная школа района — 37-я. Я сама училась в 9-й. Ее окончила моя мама, и мне тоже захотелось. Хотя все подружки во дворе бегали в 37-ю. И моя дочь ее окончила. 11 лет назад попасть в эту школу можно было безо всяких проблем. А сейчас она считается гимназией, и чтобы записаться в первый класс, надо пройти чуть не квест со списками и ночными дежурствами. Похоже, что уровень подготовки здесь действительно очень достойный, я неоднократно слышала, что дети, которые средне учились в 37-й, переходя в другие школы, становятся чуть ли не отличниками.
Монолитная многоэтажка на улице Мерецкова, если не ошибаюсь, один из первых домов такого типа в Петрозаводске. А вот наш дом от него косвенно пострадал. Когда возвели монолит, у нас перестали почти показывать телевизоры — возникали очень сильные помехи. Чего только не делали! Приглашали каких-то народных умельцев, они делали дополнительные антенны, но проблема решилась только с появлением кабельного ТВ. А ведь в те времена Интернета не было, и телевизор служил одним из немногих развлечений и источников информации. Это сейчас его можно вообще не смотреть. Я так и делаю уже довольно давно.
На углу улицы Мерецкова и Лососинской набережной в 70-е годы была знаменитая барахолка. Сейчас здесь автостоянка, а раньше тут стояли бабушки, и прямо на земле, на всяких покрывалах и газетах лежали старые вещи, книги, какие-то бытовые мелочи. Здесь же прямо с телег торговали цыгане. Я очень любила туда ходить и постоянно таскала на барахолку родителей. Один из походов закончился просто великолепно — папа купил мне у цыган котенка за 50 копеек.
Не скажу, сколько лет строился стадион «Спартак» — очень долго! Когда в школе объявляли сбор металлолома, мы радостно таскали оттуда батареи и сдавали. Стройка не охранялась вообще никак, долгострой был страшный. А когда, наконец, построили, не могу сказать, что жители именно нашего района как-то впечатлились. Конечно, кто-то ходил туда, спортом занимался, но не могу сказать, что жизнь принципиально изменилась.
У нас нет магазинов, в которых можно было бы купить все сразу. За одним бежишь в «Магнит», за другим - в «Пятерочку», за третьим — в «Семью». Чтобы собрать ужин, надо обойти все три. Скучаю по старому супермаркету «Звезда», он был дороговат, зато действительно универсален. Вообще, наш район к торговле не располагает. Вот в этом доме на Мерецкова вообще долго не живет ни один магазин. То же самое можно сказать по улицу Володарского. Наверное, не очень оживленные места, мало потенциальных покупателей. Давно закрылся тоже когда-то известный на весь город магазин «Телевизоры», кстати, там тоже часто арендаторы меняются. А вместо хорошего хозяйственного «Теремка» теперь магазин дверей. Зато благополучно работает старейшая в районе парикмахерская. Я здесь делала первую химическую завивку, прически на выпускной и на свадьбу. Парикмахерская простая, не салон, но смогла пережить несколько кризисов и потрясений.
Поликлиника у нас небольшая, а очереди в ней, наоборот, очень большие, и почти невозможно дозвониться, чтобы вызвать врача на дом. К сотрудникам у меня претензий нет, не удобно только, что основная часть специалистов принимает на Кукковке, сложно возить туда маленьких детей.
Когда появился «Тетрис», мы сильно возмущались, он нам очень не нравился. А потом стало понятно, что торговый центр - это удобно, там магазины, банкоматы и кинотеатр. Кстати, по понедельникам можно сходить в кино за 100 рублей. А вот снесенный «Сампо» до сих пор жаль: детские воспоминания, историческое здание. И вообще, на Голиковке мало достопримечательностей, а «Сампо» был одной их них. А вот к переименованию проспекта Урицкого все привыкли очень быстро. Сейчас кажется, что именем Александра Невского он назывался всегда.
На перекрестке Мерецкова и Володарского на первом этаже жилого дома были в советское время бесплатные общественные туалеты, одни из немногих в городе. Нам это, конечно, не нравилось, понятно, почему. А рядом с соседним домом стояли киоск с мороженым и автомат с газировкой. Когда привозили эскимо, у местной детворы был праздник. А газировку бегали пить по несколько раз в день. Стакан воды без сиропа стоил 1 копейку, а с сиропом — 3. Самое интересное, что пили все из одного стакана, который стоял там же, в этом автомате. Иногда его уносили алкоголики, и мы страшно ругались. Обычно на следующий день стакан возвращался на место.
А в соседнем доме было общежитие осужденных -"химиков". Так называли людей с условным сроком, которые должны были жить в специальном общежитии и работать на предприятии. Случалось, они пытались заигрывать с девушками или нетрезвые приставали к прохожим, но их никто не боялся. А многие девушки постарше меня даже замуж за «химиков» повыходили. Порядки в общежитии были строгими, проносить спиртное не разрешалось. Тогда осужденные делали «коня»: со стороны противоположной от входа из окна спускалась сумка на веревке, отправленный в магазин «гонец» складывал в нее бутылки, и сумка взмывала вверх. Потом это стало общежитием строителей.
Еще одна бывшая достопримечательность — баня на Машезерке. Когда-то к ней стекалось множество людей с вениками в руках. В баню ходили все, в том числе и жители благоустроенных домов. Сейчас здесь, кажется, осталась сауна, а основную часть занимает танцевальный клуб. Наискосок от бани была молочная кухня, в школьные годы нас водили сюда на экскурсию. Здесь даже делали не только молоко и кефир, но и крохотные сырочки, которые, наверное, потом раздавали малышам.
Березовая роща на пересечении улиц Володарского и Калинина стоит столько, сколько я себя помню. Не знаю, каково ее происхождение, но все детство мы ходили сюда летом просто гулять, а зимой кататься с горок. В роще есть памятник революционеру Николаю Григорьеву. Он работал на Александровском заводе, а потом был, кажется, одним из наркомов. А еще это прадед моего мужа. Супруг вырос совсем в другом месте, но теперь живет здесь, в нескольких сотнях метров от памятника, и — что самое интересное — дома своего прадеда. Дом Григорьева стоял рядом со старой молочной кухней. По дороге к роще мы пробегали мимо и иногда срывали несколько маленьких яблок, которые росли возле тех домов.
Если стоять у памятника, то хорошо будет видно то, что осталось от ОТЗ. А ведь история района началась именно отсюда. Голиковку заселяли работники завода, большинство домов были построены именно для них. Сейчас на месте завода появился красивый жилой комплекс, но мне все равно жаль, потому что ОТЗ — это все-таки производство, там работали практически все жители нашего района, и папа мой всю жизнь трудился сварщиком.
На средства заводских рабочих еще в XIX веке построили собор Александра Невского. Но я его помню краеведческим музеем. И даже после того, как здание вернули церкви, я много лет не могла воспринимать его как храм. Многие жители Голиковки, отправляясь в церковь, проходили мимо и шли на Зареку, в Крестовоздвиженский собор. Потом привыкли, конечно.
А с Зарекой у Голиковки всегда были сложные отношения. Наш район раньше считался довольно тихим, а о Зареке слава шла очень плохая. Помню, что раньше там было очень темно, а молодежь выпивала и дралась, многие в тюрьму попадали. Когда ребята с Зареки заходили на нашу территорию, то мы, голиковские, их боялись.
