Город грехов Виктора Давидюка
Под конец года все с завидным энтузиазмом принялись подводить итоги. Мы тоже решили немного поддаться этим настроениям. Один из самых запоминающихся фотопроектов уходящего года — серия фотографий Виктора Давидюка «Город грехов». Виктор уже не первый раз появляется на нашем сайте, и нам стало интересно расспросить его о фотографии, кино и его Петрозаводске – «городе грехов». Читайте интервью и смотрите завораживающие фотографии.
— Виктор, привет! Почему и откуда появилась идея сделать такие фотографии? Твой «Город грехов» выделяется и по манере, и по теме от того, что делают многие сегодня в художественной фотографии.
— Я сотрудничаю с журналом «Галстук», в августе надо было сделать для них интересную тематическую съемку. Делать фото девушек в белье в интерьере а-ля Maxim мне было не так интересно. Я это уже делал, это умею, и ничего нового это бы мне не принесло. Тогда я подумал, что было бы клёво сделать что-то масштабное, что-то сложное – такой вызов самому себе. Весь вопрос был в теме. Что взять за основу и от чего отталкиваться. Одновременно с этими мыслями я попал на премьеру «Город грехов II». Вдохновился фильмом и понял, что хочу делать что-то в этом духе. При том что я не ставил задачу повторять какие-то сцены буквально и делать узнаваемых персонажей. Я просто хотел передать атмосферу и мои ощущения от фильма. Это было принципиально. На этих работах – то, как вижу эту историю я, и мои образы могут не совпадать с впечатлениями других зрителей.
— За основу ты взял нуар – кинематографический стиль?
— Да, выбрал нуар. Я не только фильм посмотрел, я потом почитал комиксы Фрэнка Миллера: решил обратиться к первоисточнику. И на самом деле эстетика фильма и комиксов сильно отличается. Комикс еще более минималистичен, и в нем не так много цветных элементов, в отличие от фильма. Там есть сюжеты, где детали акцентированы, но та же кровь не показана цветной. В итоге я сделал два сюжета как комикс, не сильно подражая Фрэнку Миллеру. А два сюжета – кинематографичные.
— Тебе было сложно выбрать — комикс или кино?
— Мне хотелось сделать и то, и то. Причем и уровень работы там тоже был разный, «кино» было делать сложнее, оно требовало большей реалистичности. Работая над проектом, я впервые столкнулся со многими сложными задачами, главная из которых – это сложный монтаж, надо было сохранить композиционную целостность работ. Чтобы поместить два объекта в пространстве, нужно учесть законы перспективы. Если их расположить вразрез этим законам, зритель не поверит. Когда я приступил к монтажу, то понял, что мне не хватает теории. И начал смотреть много видеоуроков, читать литературу по рисунку и композиции. У меня была неделя информационного насыщения, чтобы понять, как все правильно делать. Эта работа была вызовом самому себе: творческим, организаторским и техническим.
— Виктор, а сколько человек участвовало при съемке?
— Много. Все прописаны в титрах. Тринадцать человек только персонажей, не учитывая визажистов, парикмахеров. По организации это мой самый сложный проект, самый масштабный.
— В кадре твои герои заняты своими делами, там нет никого лишнего. Как тебе удалось справиться со своими моделями?
— Все кадры сняты по отдельности. К сожалению, у нас нет сейчас такого пространства, с таким количеством источников света и по габаритам, чтобы снять все в одном кадре. Конечно, было бы очень круто, если бы такая студия существовала в Петрозаводске. Это был бы верх мастерства – сделать такую работу одним кадром. Наша съемка продолжалась часов пятнадцать в студии, на каждого человека – около часа. Я каждого снимал отдельно на синем фоне, а потом это вырезал, монтировал, где нужно дорисовывал. Сам монтаж занял недели две. Каждую картинку делал несколько дней. С самой первой разобраться с перспективой мне очень помогли мои хорошие приятели, известные рекламные фотографы Ашот Геворкян и Сергей Акинфиев.
— То есть в основном это была работа с графическими редакторами?
— Это был уже скорее третий этап. Первый этап — это придумать сюжет. Например, в фильме был стрип-бар, где танцевала Джессика Альба. Я подумал, что можно сделать сюжет еще жестче, и придумал свой вариант. Так и с другими сюжетами — тоже по мотивам, это то, как могло быть. Второй – организовать и провести съемки. Ну, и третий – свести все части изображения вместе.
— Сложно было уговорить актеров, моделей?
— На самом деле многие загорелись сразу. В принципе эстетика фильма у всех на слуху. Сложно было с девушками, которые должны были быть стриптизершами. В Петрозаводске, к сожалению, это довольно сложный момент. Для меня это странно. Многие снимаются в рекламе белья, выставляют в «ВКонтакте», «Инстаграме (Организация, деятельность которой признана экстремистской на территории Российской Федерации)» снимки с пляжа, селфи в одних трусах, но уговорить их на какой-то творческий проект в том же самом белье очень сложно. Ханжество это или глупость, или все вместе, я не знаю.
В этой сцене действительно задействована одна настоящая стриптизерша. А вторая девушка – это мое самое большое удивление от проекта – “милый цветочек”, молодая мама. Она дала жару всем, рядом с ней девушка стриптизерша даже растерялась… это было круто. Забавно, большинство девушек, которых я приглашаю в подобные проекты, часто отнекиваются – молодыми людьми, мужьями, работой и еще тысячей причин, а здесь девушка сделала съемку для мужа. Они нашли журнал в городе одни из первых, и реально мужу понравилось.
— Стремишься постоянно удивлять зрителя?
— Мне хочется создавать эмоции. А удивление — оно может быть разным. Как негативным, так и позитивным. В этом плане хочется, скорее, цеплять. Удивлять даже не зрителя, а самого себя. Как с «Городом грехов» получилось. У меня не так много работ, куда бы я поставил свой логотип, если бы он был. На эту серию я бы поставил. Я не питаю каких-то иллюзий по поводу своей работы и темпов своего развития: в этом плане я чаще недоволен собой, нежели доволен. И опять же, может, и от мироощущения мне хочется, чтобы вокруг все развивалось, особенно в нашем городе, пусть он и небольшой. Я очень рад, что сейчас, например, появилось «Хорошее место» – кафе Паши Васильева, что увлеченные ребята сделали реальный квест «Цепи». Здорово, что люди не сидят на месте, а что-то придумывают. К сожалению, это у нас происходит не так часто.
— После уже проделанной работы тебе ближе — кино или комикс?
— Даже не знаю, можно ли это сравнивать, потому что это два разных вида искусства. И даже если Родригес сделал кинокомикс, где-то скетчевое и очень стилизованное, все равно в кино ты «меньше работаешь». Комикс дает больше простора для воображения. Ты сам додумываешь и даже озвучиваешь героев, там все довольно схематично. Кино же цепляет более конкретными образами. Но всегда интересно посмотреть, во что превращается первоисточник. В этом плане Родригес сделал крутую штуку. Если бы не он, знал бы кто-нибудь у нас в России про «Город грехов»? У нас, к сожалению, культура комиксов не развита.
— Виктор, я знаю, что ты совсем недавно посещал различные мастер-классы по съемке кино. Значит, есть мысль или мечта когда-нибудь снять фильм?
— Последний мастер-класс — это был воркшоп. Приезжал режиссер из Германии, и мы снимали документальное кино. Владимир Рудак подсказал совершенно потрясающую героиню – Аню Яблокову, про которую он сам уже успел снять свой фильм. Девушка практически с рождения в инвалидном кресле, но это не мешает жить полноценной жизнью, чувствовать себя счастливой и работать в реабилитационном центре, оказывая психологическую помощь другим. Мы сняли довольно много материала и сделали семиминутный трейлер. Сейчас, к сожалению, съемки приостановились по техническим причинам: нужны дополнительные средства, купить аппаратуру, чтобы качество картинки было однородным на протяжении всего фильма. До кризиса сумма была немаленькая, а сейчас взлетела в два раза.
А снимать игровое кино – это давняя цель. Проблема в том, чем больше я узнаю о кино, тем мне сложнее за это браться. Мне не хочется, чтобы первый блин был комом. Я понимаю, что вовсе не просто сделать даже короткометражку. Есть сценарий Олега Кожина, но он оказался гораздо глобальнее, чем представлялся вначале, и в предполагаемое время вряд ли поместится. Я уже пишу свой сценарий, там одно место действия, почти как по законам театра. Но когда действия немного, все внимание притягивают диалоги. А написать захватывающие диалоги мне как недраматургу очень непросто.
— В одном из последних интервью тот же Родригес сказал — «если вы бродите с камерой и снимаете все вокруг — продолжайте в том же духе, не обращая внимания на недовольные лица» и тогда только получится хорошее кино. Ты с этим согласен?
— Тут надо в контексте смотреть. Что он имел в виду: накапливать опыт, снимая все подряд, как художник рисует этюды перед работой над большой картиной? Или снимать кино в постмодернистском ключе, как некий срез реальной жизни? Кстати, вчера посмотрел фильм «Эд из телевизора». Суть в том, что в телешоу показывают реальную жизнь человека, как он просыпается, что ест, куда идет, как работает. Проект получил огромный резонанс, но вышло так, что жизнь человека на экране заменила всем зрителям их собственную жизнь.
По поводу кино, драматургии… Известный драматург Вячеслав Дурненков, неоднократный обладатель «Золотой маски», сказал: каждый человек может написать в жизни одну пьесу, не факт, что он напишет вторую, но вот одну на основе собственной жизни он сможет, у него хватит для этого впечатлений. Это действительно так. В октября в Петрозаводске прошел проект «Границ.NET». Обычные дети из разных школ города писали пьесы, которые потом инсценировались в Национальном театре. И у каждого ребенка, который участвовал в этом проекте, действительно получилась самая настоящая пьеса.
Театр, как и кино, живет жизнью людей, которые приходят посмотреть на себя со стороны. И чем кино больше рассказывает нам про нашу жизнь, тем оно интереснее. Поэтому то кино, которое сейчас выходит — «попкорновое» — мало встречает в людях отклика, за красивой картинкой никто для себя ничего не находит. А, допустим, малобюджетное авторское кино может растрогать человека, потому что снято было не с целью заработать больше денег на зрелище, но донести мысль, может, простую, всем известную, но цепляющую за живое.
— Тебе больше нравятся психологические фильмы?
— Мне нравятся фильмы-головоломки с разгадкой в конце, переворачивающей все с ног на голову. Которые тут же хочется пересмотреть, чтобы проследить режиссерские подсказки по ходу фильма. Из просмотренного недавно это «Враг» Денни Вильнёва. Из того, что я бы пересмотрел сейчас: «Помни», где один Нолан – режиссер, а другой – сценарист, «Начало», кстати, «Остров проклятых» Мартина Скорсезе, «Револьвер» Гая Ричи, «Игра» Девида Финчера… Из психологического кино произвел впечатление «Эксперимент» в оригинальной версии Оливера Хиршбигеля, а также похожий по сюжету, но гораздо более радикальный «Разделитель» Ксавье Жанса.
— Петрозаводск — город грехов?
— Я думаю, он не такой город грехов, как Питер или Москва. Но вообще, я был очень удивлен, когда искал моделей для съемки, наткнулся на несколько «проститутошных» групп в «ВКонтакте»... Не то чтобы я был этим шокирован, но не думал, что это все так открыто, причем даже с отзывами и рекомендациями. Изнаночная жизнь города как есть. Опять же почитать «Декамерон» Фукса, в его вселенной многие вещи шиворот-навыворот, но реальны.
И я ради прикола в стиле художников Возрождения, писавших мадонн с куртизанок, предложил поучаствовать нескольким труженицам в проекте «Города грехов». По идее, кому-кому, а им не впервой оголяться перед публикой. И что ты думаешь? Ни одна сниматься не захотела.
— «Справедливости не существует без греха»?
— Трудно сказать. Любая такая цитата должна восприниматься в контексте, иначе можно придумать миллион интерпретаций. Если говорить о справедливости, мне больше по душе позиция Стругацких, выраженная в последней фразе «Пикника на обочине»: «Счастье для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженный!».
