"Раньше я многое откладывала на потом, но теперь знаю, что «завтра» может не быть! 5 реальных историй женщин, победивших рак

О боли и отчаянии они знают все. Не спорьте — аргументу под названием «рак» очень трудно что-то противопоставить. Разве что душевные силы и неведомое тем, кого не коснулся страшный диагноз, желание жить. Об этом они тоже знают все. Потому что они победили. 

Их 12 — участниц проекта «Сильные духом — красивые всегда». Волонтеры, врач-онколог, которая ежедневно помогает людям бороться с болезнью, и женщины, когда-то лично столкнувшиеся с онкологическим диагнозом. Теперь они сами помогают другим заболевшим. Приходят к пациенткам онкодиспансера и на своем примере рассказывают, что преодолеть можно даже самый страшный недуг. «Сильные духом...» — совместный проект Благотворительного фонда имени Арины Тубис и АНО «ОнкоЛига». Как говорят организаторы, цель  – реабилитация женщин через создание нового образа, который поможет вернуть уверенность и положительный настрой. Создавать новый образ участницам помогали стилисты, дизайнеры, фотографы, а кульминацией должен был стать выход преображенных участниц на импровизированный подиум. Но прежде чем это произошло, сильные духом нашли время для короткого разговора с нами.

Ольга Харланенкова, врач-онколог: «Очень тяжело сказать человеку, что у него рак»

— Страх перед онкозаболеваниями — явление вполне понятное, потому что даже при благополучном исходе жизнь делится на «до» и «после».  Услышав диагноз, люди реагируют по-разному. Одни впадают в панику, и это худшее, что может случиться. Другие погружаются в депрессию. А третьи мобилизуют все силы и начинают активно лечится. Казалось бы очевидно, что это самый продуктивный способ. Но находятся даже такие заболевшие, которые по разным причинам лечиться отказываются. Такого не должно быть в современном мире! Хотелось бы донести это до каждого пациента, но, к сожалению, не у каждого врача хватает времени для убеждения. Поэтому мне очень понравился проект «Сильные духом», ведь в нем участвуют женщины, которые не теоретики, они на себе испытали, что такое заболеть и вылечиться. И кто как не они могут помочь другим преодолеть страх перед болезнью?

Светлана Демина: "После знакомства с моим  диагнозом я на все предложения отвечаю «да!»

— Я вылечилась 10 лет назад. Сначала, узнав, что у меня онкозаболевание, какое-то время считала, что жизнь закончилась. Тогда моя подруга просто взяла и, ничего не объясняя, повезла меня по монастырям. Когда я поняла, что многие люди за меня молятся, стала входить в православную жизнь, сделалось немного легче. От коллег свой диагноз я не скрывала: работаю в аптечной организации, и они помогли мне правильно и профессионально организовать лечение. При нынешних возможностях медицины и фармакологии шансы есть, и достаточно неплохие. Но настоящее облегчение наступило после третьего курса химиотерапии, когда врач сказал, что опухоль стала уменьшаться, и я поняла, что все, мы ее сделали!

Сейчас я работаю в обществе помощи женщинам с заболеванием молочной железы, которое действует при онкодиспансере. Мы стараемся два раза в месяц ходить в палаты к тем, кто проходит лечение, рассказываем о нашей организации, говорим о том, что если нужна помощь, то можно обращаться к нам, оставляем свои телефоны. Те, кто не переболел онкологией, не понимают, что происходит с человеком, и не всегда могут правильно себя вести. Часто больного  жалеют. А этого делать нельзя! Люди сразу начинают плакать, впадают в отчаяние, и в таком случае что толку от этой жалости!

Нужно просто найти того, кто через такую болезнь прошел. Посмотреть ему в глаза и спросить: «Как ты это делал?» Для меня важен алгоритм решения задачи: составить план лечения, чтобы он был, как коридор, по которому человек должен идти, и не делать ни шага в сторону. Конечно, лечение очень тяжелое. Но до болезни я не была сильным человеком. Наоборот, благополучная девочка, которой не приходилось бороться. И если я смогла через это пройти и победить, то и остальные смогут. У нас в Карелии девчонки очень сильные.

Знаете, я раньше многое откладывала на потом. Теперь я уже так не делаю, потому что знаю, что «завтра» может не быть. Мне кажется, что у меня сейчас более насыщенная жизнь, чем раньше, вкус к ней появился. Хочешь путешествовать — вперед!  Появилась мысль кого-то порадовать — не откладывай, хочешь сказать — говори, возникла идея что-то сделать — делай немедленно! Живи сейчас! Может, мне для того и дана была болезнь, чтобы я это поняла!

Любовь Никитина: «Мне не нужна жалость!»

— Когда я лежала в больнице после операции, к нам пришли волонтеры и пригласили меня в школу пациента. А потом и я, и другие женщины, проходившие лечение (не хочу называть их больными), решили, что нам этого недостаточно. И мы стали встречаться в неформальной обстановке: ходим в кино, на выставки, просто общаемся. Я свой диагноз не афиширую, на работе об этом не говорю. Даже знакомые не в курсе, что я прохожу лечение. Боюсь, что меня начнут жалеть. А таким, как я, не нужна жалость. Я не хочу отличаться от здоровых людей. Всю жизнь занималась спортом и бальными танцами и не собираюсь бросать.

Теперь стала писать картины — училась в двух изостудиях, пробую разные техники, больше всего нравится живопись. И еще мне кажется, что земля дает силы. Я по гороскопу — знак земли, и работая на даче, чувствую, что земля дает мне энергию. С семьей путешествуем везде, и в Карелии в том числе: ходим в леса с палатками, живем на озере, по неделе-две вместе с нашими друзьями из других городов. А еще я очень люблю рыбалку — обычно мы уезжаем с мужем на озеро на несколько дней. Вообще, я стала ценить жизнь: хочется все успеть, увидеть, узнать, попробовать. Слава Богу, у меня очень хороший муж, который  помогает и поддерживает, и благодаря этому, я думаю, должен быть благоприятный исход.

Ирина Коваленко: «Вцепилась в кровать и сказала себе: „Я буду жить!“

— Когда услышала от врача слово „рак“, то сначала не поверила. Казалось, что это может случиться с кем угодно, только не со мной. Это сейчас я  рассказываю другим заболевшим о правильном настрое, но сама долго не могла понять, что это такое. Я лежала в больнице после операции, и медицинские показатели ухудшались с каждым днем. Мой лечащий врач заходил в палату, и по его лицу я понимала, что ничего хорошего он не скажет. И однажды он подошел ко мне с совершенно погасшим взглядом. Я поняла, что все совсем плохо. И именно в этот момент в сознании что-то произошло.

Я тогда вцепилась руками в кровать и сказала себе: „Буду жить!“ С этого начался перелом,  именно после внутреннего решения что-то стало меняться. Появилось какое-то нечеловеческое  желание жить, быть с семьей, с детьми — ведь младший совсем еще маленький! Уже потом врач-анестезиолог мне сказал: „Если у человека есть дети, то мозги быстро становятся на место“. Конечно, это очень тяжело физически. Я даже не могу описать, насколько.

На больничном я была 8 месяцев. И очень благодарна волонтерам, которые сумели найти подход к каждой из нас. Ведь им с нами тяжело было — мы все очень разные, измученные болезнью люди. Не всегда больные хотят и готовы принимать помощь. Но девочки нашли для нас и тепло, и любовь. Что бы там ни говорили, а люди у нас потрясающие! Этой зимой я впервые дошла на лыжах до второго фонтана. Раньше обычно добиралась только до развилки. А теперь могу дойти до конца трассы, вернуться обратно, и после трехчасовой прогулки еще силы останутся. Главное, что я теперь говорю всем, кому нужна помощь: нельзя впадать в панику, а то еще другие болячки прилепятся. А рак — действительно не приговор. Это испытание, через которое нужно пройти.

Светлана Чернохвостова: „Честно  показываю свой протез“

— Мы с девчонками уже несколько лет волонтерим — ходим в окнодиспансер, общаемся с женщинами, которые столкнулись со страшным диагнозом, и стараемся внушить им, что не все потеряно. Мне кажется важным донести эту мысль, потому что сейчас очень много заболевших, и хочется, чтобы они не опускали руки. 10 лет назад после посещения врача я сама была в состоянии ужаса — лежала и смотрела в потолок. Месяц так лежала: муж в рейсе, дома двое детей, брата только-только „вытащили“ после 4-й стадии рака, мама больная после этой истории, а тут еще и со мной повторяется этот ужас!

Особенно тяжело это для женщины: после химиотерапии теряются волосы, ты не можешь смотреть на себя в зеркало, боишься выходить из дома... Но единственное могу сказать: когда после операции первый раз выходишь на улицу, смотришь — птички поют, и ты так рад, что ты живешь! Я очень хочу, чтобы люди поняли: жить — это прекрасно, это  здорово, и за нее надо бороться. Мне очень помогла врач нашего онкодиспансера Людмила Григорьевна Симонова. А  направил меня к ней  Василий Дмитриевич Чикалюк, который меня оперировал. Я зашла, грустная, конечно, без сил, всего 10 дней после операции прошло. Она спрашивает, как дела.  Я говорю: „Не знаю... Привыкла к красивым платьям, к декольте, как же я теперь...“ Людмила Григорьевна говорит: „Подожди, у меня кое-что есть“. И достает протез.

Я его надела и подумала: „Да елки-палки, вроде и ничего!“ Пошла к лечащему врачу за выпиской, а он попросил меня сходить в палату к девочкам, „а то они что-то не в настроении“. Захожу — девчонки не то что не в настроении, а просто потерянные все. Я начала рассказывать, что меня недавно прооперировали, только швы сняли. „Ой, а как это вы так?“ — спрашивают.  Ну, я расстегиваю кофту и показываю, что и как. И тут я увидела в их глазах... знаете, как будто лучики стали появляться в этих потерянных взглядах. И показалось, что Бог мне дал это испытание, чтобы я пришла и помогла другим. А мне самой очень помог мой муж. После операции он мне сказал:» Это такая ерунда, для меня ты — прежняя!"

И сейчас, рассказывая о том, что онкологию можно победить, я честно говорю о своей истории, раздеваюсь в палате и показываю протез. Сегодня ведущий вечера произнес очень справедливую фразу: «Это как с войны вернуться!» Точнее не скажешь. Но все же и больным, и их семьям нужна не жалость, а хорошая встряска, которая заставит их держаться за жизнь обеими руками. Я думала сделать восстановительную операцию, но семья боится подвергать меня новым испытаниям.

Людмила  Гончарук: «Меня спас характер!»

— У меня операция была в 2008 году, сейчас я  раз в год прохожу обследование в своей поликлинике. И хочу сказать, что тех, кто вылечился, становится больше. Главное — не бояться и делать все, что говорит врач, сейчас у нас очень хорошие специалисты, лечение действительно помогает. Когда я узнала о своей болезни, мне тоже было страшно. Будто идешь по улице, и вдруг тебя сильно-сильно бьют молотком по голове. Считаю, что меня спас мой характер — я крепкая и боевая. С самого начала не позволила себе плакать и раскисать. Даже сама не знаю, откуда силы взялись.

Но теперь точно могу сказать: правильный настрой — это 50% успеха. Иногда люди и от доброго слова вылечиваются. Это трудно, но надо заставлять себя улыбаться, встречаться с друзьями и везде искать надежду. Даже сидя в очереди к врачу, мы старались не рассказывать друг другу, как нам плохо, а вспоминать вылечившихся и выписавшихся товарищей по несчастью.

Меня Бог миловал —  я хорошо перенесла лечение. Некоторые после химиотерапии пластом лежат, а я на работу побежала. И хорошо — меньше времени оставалось на плохие мысли. К изменениям во внешности привыкаешь. В первый момент, конечно, неудобно, но потом учишься маскировать следы болезни. У меня после химиотерапии остались короткие волосы — ну, и ничего, стала носить стрижки. До этого длинные вьющиеся волосы  были. Более открытое платье, конечно, не уже не наденешь. Очень важно любить.  Жить ради кого-то — для многих женщин это сильнейший стимул. Мы стараемся напомнить заболевшим женщинам: «Ты нужна, ты живи, старайся, ведь тебя же любят!» Я была разведена, когда заболела. Поэтому ничего не могу сказать о мужской поддержке или ее отсутствии. Сейчас в моей жизни есть близкий человек, с которым мы встретились уже после моего выздоровления.