Ленин в гипсе

Не знаю, почему мне именно сейчас приспичило об этом написать. Информационного повода никакого. Просто вспоминал детство-отрочество-юность, октябрятскую звездочку, портрет Ленина над школьной доской, песни, которые мы учили на уроках пения, старые фильмы про революцию. И подумалось: «Вот как такая фигня может происходить с человеческими мозгами?»

Помните, «Человек с ружьем»? Солдат Шадрин роняет чайник, бежит к мужикам и, задыхаясь от счастья, кричит: «Я… разговаривал… с Лениным». С самим Лениным! Как с Господом Богом. А вот «Ленин в Октябре» — мудрый, душевный, с хитринкой. Вот «Кремлевские куранты» Погодина, «Дума о Ленине» Исаковского, «Ленин и печник» Твардовского, «Владимир Ильич Ленин» Маяковского. Ленин в камне, в бронзе, в гипсе, Ленин в каждом городе, Ленин на стенах, Ленин на столах. Даже сейчас идешь по Вологде, а там два Ленина – Ленин большой и Ленин маленький. Белый и черный. У нас вроде он один, но зато огромный. Площадь Ленина, проспект Ленина, библиотека Ленина. «Ленин жил! Ленин жив! Ленин будет жить!». Что это? Культ? Язычество? Идолопоклонство? Религия? Что за безудержная страсть к обожествлению? И как это с нами случилось?

Я имею в виду, как быстро? Вот на дворе начало ХХ века. В России монархия, Романовы, Николай, никакого Ленина никто не знает. Он то в Шушенском, то в Цюрихе, то в тюрьме делает чернильницы из хлеба и пописывает молоком. Если его имя и мелькает в сводках каких-нибудь новостей, то только в негативном плане. Типа «раскачивает лодку», «иностранный агент», «национал-предатель». А тогда ведь еще господа-революционеры любили кидаться бомбами. Взорвут какого-нибудь генерал-губернатора, а вместе с ним с десяток прохожих и идут себе на виселицу с мученической улыбочкой на лице. Самые обыкновенные террористы. Какое к ним должно было быть отношение? Наверняка отрицательное. Но вот в октябре 1917 происходит переворот, и минус на плюс меняется буквально за несколько лет. Как?

Ну вот просто представьте, что к власти сегодня придет, например, Навальный. Или Каспаров. Или Удальцов. Не важно. Кто-то такой, кого 84 процента населения не любят. Они любят Путина, хотят монархию, стабильность и знают, что все эти смутьяны являются агентами Госдепа, наймитами мирового капитала, пятой колонной и ворами. Но вот вдруг у власти оказывается Навальный. Захватывает телефон, телеграф, мосты и… И ведь уже через десять лет те же самые 84 процента будут учить наизусть поэму «Навальный и печник», смотреть кино «Навальный в Октябре» и петь песню: «Все на свете дети любят Навального, потому что Навальный их любил». И ведь даже не вспомнят, что презирали его в 2015. Октябрята будут носить звездочки с портретиком мальчика-Купидона, про которого им скажут, что это Навальный в детстве. Гипсовые Навальные будут стоять на столах прокуроров, директоров, министров и губернаторов. Чучело Навального будет лежать в Мавзолее, а дело его будет «жить и побеждать». Как такое может происходить с нами?

Или вы думаете, это не возможно? Мол, Ленин действительно сделал для страны много хорошего, вот его и полюбили. А что он сделал? Пообещал мир и объявил тотальную мобилизацию. Пообещал землю и отобрал ее окончательно. Военный коммунизм, продразверстка, расстрелы на месте, отравление газами восставших крестьян, казни священников, голод. И, несмотря на все это, полюбили, обожествили и принялись слагать жития и легенды. Это просто какая-то подспудная, первобытная потребность поклоняться. Кому угодно. Деревянному столбу, камню, рисунку, Гудвину великому и ужасному. Если правитель не требует поклонения, мы начинаем его презирать. Ибо слабак. Помню, в нашем театре шел спектакль «Полковник-птица». Там группа сумасшедших скучала в сумасшедшем доме где-то на Балканах. Одному человечку мерещились, другой воровал все время, третий, может быть, мнил себя раскладушкой – не помню. А еще один спал. Но однажды он проснулся и оказался полковником. И все возжелали его слушаться. Причем он так-то и не хотел особо командовать. Сумасшедшие сами очень-очень его попросили. Они даже как-то резко поздоровели, почувствовав над собою твердую руку.

В общем, к чему, бишь, я? Не знаю. Просто подумалось, сколь зыбки и не постоянны людские убеждения и как быстро тот, кто сегодня кажется кумиром, завтра будет забросан камнями, а тот, кого сегодня мы даже не знали, завтра обернется Богом.