Назло бабушке отморожу уши
Знаете, я реально растерян, потому что не знаю, как об этом писать. С одной стороны происходящее представляется несусветной глупостью, а с другой я вижу, что многим из вас эта глупость нравится. Я словно оказался в театре абсурда, но с удивлением замечаю, что большая часть публики относится к происходящему как к абсолютно нормальному явлению. Людям запрещают есть французский сыр и финский йогурт, а люди аплодируют и говорят: «Так этим французам и надо». На этом месте вроде бы следует смеяться, но не смешно.
В 70-80-е годы, тогда, когда складывалось мое отношение к миру, советское общество состояло как бы из двух слоев: официального и неофициального. В официальном были иконы с изображениями Ленина, первомайские демонстрации, решения съездов КПСС, программа «Время» и Брежнев. В неофициальном мама, папа, друзья, очереди за кефиром и ботинки фабрики «Скороход». Эти слои практически не пересекались, и люди существовали словно бы в двух параллельных мирах. На партийном собрании они хлопали по поводу очередного мудрого решения вождя, а дома рассказывали про этого вождя анекдоты.
«Знаете, как называется машина, перевозящая членов Политбюро? Членовоз»…
«О, о, о… о, о». «Леонид Ильич, это же олимпийская символика»…
«Знаете, как будет называться следующая пятилетка? Пятилетка торжественных похорон».
Народ приходил с работы, развязывал галстуки и будто перетекал из зазеркалья в нормальную жизнь. Сейчас же происходит что-то новое. Вернее, старое, но бывшее еще до моего рождения. Большая часть общества утратила способность критически относиться к власти. Оно, конечно, тоже интересный опыт, но страшновато.
Журналистке одной из петрозаводских газет поручили опросить людей по поводу запрета на ввоз в Россию продуктов из Европы. Она по наивности своей была уверена, что люди будут возмущены. Но в ответ услышала: «Правильно! Переживем! Россия великая страна! Да, у нас своих продуктов навалом! Будут знать!». Это мы им типа так хлестко навешали люлей в ответку. Да, позвольте ж, разве вы не видите, что эти люли скорее направлены против нас, чем против них? Ведь до сих пор санкции, которые вводили против России наши недруги, по сути своей не затрагивали простых людей. Ряду политиков и бизнесменов заморозили счета в европейских и американских банках. Кому-то из них запретили въезд в США и в страны Евросоюза. «Враги» наказывали отдельных представителей российской политической элиты. Мы же решили просто и незатейливо наказать собственный народ. И народ доволен. Ну, то есть так обозлились на дерево, что отпилили сук, на котором сидели. Или, скажем, решили бахнуться башкой об стену, чтобы убить сидящую на лбу муху. Лучшее средство от перхоти – гильотина. Хрясь, и счастливое туловище бежит, размахивая радостью абсолютно без перхоти. В общем, молодцы.
Дотошные зануды уже публикуют цифры, которые говорят, что доля России в аграрном экспорте стран Евросоюза составляет 6 процентов. Или 0,085 процента от их ВВП. Тоже, наверное, неприятно, но без оливок-то сидеть нам, а не им. А тут еще на днях всех удивил Владимир Соловьев. Он же в последнее время шел очень даже в ногу. А тут вдруг в радиоэфире в передаче «Полный контакт» чуть не съел свою соведущую Анну Шафран, называя запрет на ввоз продуктов полной чушью и бредом. Он говорил, что при нашем уровне сельского хозяйства и при том состоянии, в котором находится наша экономика, вводить запрет на импорт несусветная глупость. Шафран возражала, что на смену Франции и Греции к нам потянутся Чили да Индия. Грузия опять же, Белоруссия, Китай и Молдова. Да мало ли стран на белом свете. А Соловьев говорил, что если начался обмен ударами, то американский рынок сбыта для всех стран куда более значим, чем российский. А значит, при желании Америка вынудит и Чили, и Индию, и даже Молдову оказаться от сотрудничества с нами. И вообще, людей нельзя лишать права выбора. Сметанковый сыр — это, может быть, и круто, но хотелось бы иногда поесть Гауды с Маасдамом.
Что-то похожее, по-моему, уже происходило, когда Дума принимала закон Димы Яковлева. Чтобы наказать Америку, мы лишили наших сирот шанса на другую, зачастую на много более хорошую жизнь. Логика была такой, что это даст стимул улучшить условия в российских приемных семьях. Условия не улучшились… Сейчас мы придумали, что запрет на импорт резко подхлестнет отечественную экономику. Но, боюсь, выбранный нами путь скорее вернет нас в старые советские гастрономы, где, кроме гречи и хлеба, бывали лишь плавленый сырок «Дружба» и килька в томате. Колбаса же, если и встречалась, то только двух наименований: вареная и копченая. Но это только в Москве и с очередями. Одним словом, удивительные санкции. Назло бабушке отморозим уши. Бедная бабушка.
