Блоги

Сильная слабость

Сосед-художник провожал меня на автовокзал. А там открылась очередная точка популярной в Петрозаводске кондитерской. Можно кофе, например, купить. Или чай. Или крендель какой-нибудь. Единственно, вокруг ларька нет ни одного столика. Взял кофе и стой как конь. Стакан приткнуть некуда. Дикость.

Но зато рядом есть еще одна кафешка. А там и столики, и стулики, сиди — не хочу.

— Пойдем же, — повлек меня туда художник. — Притулимся в этом милом скромном заведении.

И, помахивая своим капучино, он воссел на стульчик. Я примостился рядом, предчувствуя недоброе. И был прав.

— Вы где напитки брали, молодые люди? — укорила нас буфетчица. — Вот где брали, туда и идите.

— Но там негде даже поставить стакан, — попытался перечить ей художник.

— Это их проблемы, — отрезала буфетчица. — У каждого своя аренда. Идите, идите отсюда.

И мы, 40-летний рисовальщик и 50-летний журналист, словно два мальчика-беспризорника, вышли вон и, прислоняся к стенке, с горечью и отвращением долакали свои постылые жидкости.

— Теперь я понимаю, почему ты называешь это совком, — молвил художник.

— Я никогда это так не называл, — ответил я. — Я называл это по-другому,

А спустя несколько часов я уже мчался в питерском метро до площади Восстания. Вот площадь Александра Невского, пересадка. Следующая должна быть Маяковская. Но машинист вдруг объявляет, что эту станцию поезд проедет без остановки. Народ выскакивает, я за народом. Приходит следующая электричка. Волшебный голос объявляет, что следующая станция Маяковская. Я сажусь. И поезд проскакивает Маяковскую без остановки. Станция тупо закрыта. По техническим причинам. Закрыта и все.

Выхожу у Гостинки, втискиваюсь в троллейбус. Ощущения как в детстве, когда переполненный транспорт давал людям возможность почувствовать себя баночной селедкой. На второй остановке выходящая толпа сметает меня на улицу. До вокзала остается метров 400. Можно дойти, но мне лень. Тем более что троллейбус подопустел. Идти долго и скучно. А ехать быстро и весело. Я залез обратно. Двери закрылись. И всё. Троллейбус не ехал. Он стоял на месте. Потом полз. Потом снова стоял. Долгих двадцать минут он преодолевал эти жалкие полкилометра. Люди молили о пощаде. Они опаздывали на поезда. Они просили выпустить их. Они требовали открыть двери. Но водитель не открывал.

— Им нельзя, — объяснял пассажирам добрый кондуктор. — Их ругают за это. Строго-настрого. Открывать можно только на остановках.

— Но мы же все равно стоим.

— Не положено.

И все же я не назвал это совком. Это просто была пробка. Просто закрыли станцию, а потом просто была пробка, ну и водителю просто нельзя выпускать пассажиров абы где. Это же небезопасно. А еще при закусочной просто нет столиков, и буфетчица другой закусочной просто выгоняет людей, как беспризорников. Это все случайное стечение обстоятельств, и не нужно здесь искать какой-то закономерности. В любой стране такое может произойти. Абсолютно в любой.

Сейчас моя дочь живет в Лондоне. Перед этим полтора года она прожила в Москве. А выросла в Лос-Анджелесе. Русский и английский языки являются для нее одинаково родными. Я спросил у нее, в какой стране ей было тяжелее жить — в Англии или в России. И она ответила, что в России. У нас и люди напряженнее, и проблем больше. Впрочем, есть одно замечание. В России, говорит моя дочь, на всякую глупость и несправедливость, на чиновничий произвол и бюрократические ошибки, на людскую настороженность и недоброжелательность не так злишься. Здесь все это не так остро переносится. Почему? Потому что у нас это вроде как норма.

— Ты просто каждый раз говоришь себе: «Ну а чего я хотела? Это же Россия». И не злишься.

Да, везде происходят какие-то несуразности и недоразумения. Но везде это  именно что несуразности и недоразумения. А в России удивляешься, когда этого нет.

Примерно так говорит моя дочь. Так что злиться и переживать бессмысленно и непродуктивно. Надо просто расслабиться и получать удовольствие. Из последних сил расслабиться и получать.

Срочные новости в нашем Telegram