Так говорил Залдотустра

«Под видом свободы эти райкины хотят превратить страну в сточную канаву, по которой текли бы нечистоты. Бездействовать мы не будем, и я сделаю все, чтобы защитить нас от американской демократии». Так говорил Заратустра. То есть, извиняюсь, Залдостанов. Простой российский мотоциклист по прозвищу Хирург, с которым Путин гоняет на мотиках и которого Кадыров называет братом.

Многие, наверное, в курсе. Недавно руководитель театра «Сатирикон» Константин Райкин позволил себе публично покритиковать власть. Говорил о цензуре. О том, что под видом защиты нравственности в России запрещают выставки и спектакли. Причем запрещает вроде как не сама власть, а какие-то дикие люди, якобы оскорбленные в своих религиозных и эстетических чувствах. Они врываются в театры, пишут кляузы и обливают мочой нехорошие, на их взгляд, фотографии. А власть как бы их не замечает и тем самым поощряет на новые проявления мракобесия. Эмоционально выступал Райкин. Видимо, накипело. А потом на сцену общественной дискуссии вышел мотоциклист и пригвоздил всех райкиных к позорному столбу. Хорошо хоть мочой не облил.

Дальше дискуссия начала разрастаться. Личный пресс-секретарь вождя Песков намекнул Залдостанову, что ему надо бы извиниться, и предположил, что главного русского байкера попутал бес. Байкер в ответ сообщил, что никакой бес его не путал и что ни перед кем извиняться он не будет. Звягинцев, Познер, Евгений Миронов, Макаревич*, Шендерович*, Марк Захаров, Олег Табаков, Лия Ахеджакова и многие другие деятели культуры поддержали Райкина. Они всем своим культурным весом надавили на одну чашу весов, но на другую возложил ладошку Рамзан Кадыров, и чаши уровнялись. «Я полностью поддерживаю в этом вопросе настоящего патриота России, друга и БРАТА Александра Залдостанова», — написал лидер Чечни у себя в инстаграме (Организация, деятельность которой признана экстремистской на территории Российской Федерации). А искренне любящий Райкина Никита Михалков высказался в том роде, что не понимает, чем «Костя не доволен». Ведь у него лично все есть и его театру никто не мешает. Допустить, что человек иногда может переживать не только за себя, Никита Сергеевич не смог.

А тут еще министр культуры России пообещал в следующем году выделить «Сатирикону» значительные деньги на завершение ремонта, и умные люди сразу поняли, что ради этого все и затевалось. Выступление Райкина назвали припадком, сообщили, что он истерил, исполнял роль шута и просителя бюджетных денег, и вообще он является всего лишь зарвавшейся тенью своего великого отца. Ну не все, наверное, так решили, но нечто похожее я слышал уже от многих. Так словно у нас всем, кто критикует власть, тотчас выделяют бабло.

Мне же вся эта история интересна с точки зрения зыбкости народной любви. И печаль в том, что любовь эта зачастую проходит не потому, что у артиста или писателя иссяк талант, а из-за того, что он просто позволил себе пойти не в ногу. Позволил себе обидеть власть, и власть решила обидеться. Казалось бы, какая разница, что там решила власть? У нас же есть свои головы. Мы любим рассказы Зощенко, стихи Ахматовой и Пастернака, мы обожаем песни Макаревича и умиляемся игре маленькой обаятельной Ахеджаковой. Но стоит власти сообщить народу, что она на кого-то обиделась, и народ тотчас принимается искренне разлюблять вчерашних любимцев.

Товарищ Жданов рассказал, что Зощенко чмо, и с бедным Зощенко перестали здороваться даже бывшие друзья. Тот же Жданов поведал, что Ахматова «полумонахиня, полублудница, мечущаяся между будуаром и молельней», и публика резко охладела к «этой дряни». Хрущёв заклеймил Пастернака, и Пастернак умер для советских людей. Начальство осталось недовольно мнением Макаревича по Крыму, и народ резко прозрел, поняв, что Макаревич «иуда», «престарелый рокер» и пустое место. И, вообще, наверняка у него виноградники в Крыму, вот он возбух. Но вы же любили его песни, вы же стадионы заполняли, чтобы его услышать. Да, заполняли. Но тогда мы думали, что он хороший, а он, оказывается, плохой.

А чем вам не угодила Ахеджакова? Вы же так любили ее в «Служебном романе». Вот это вот про походку, которая должна быть у женщины от бедра. Или в «Иронии судьбы», где она так смешно застыла, глядя на поцелуй Мягкова и Брыльской. А эта чудесная «японка с судьбой» в фильме «Изображая жертву»! А «Небеса обетованные»! Но вот я открываю Интернет, чтобы найти какие-нибудь статьи про нобелевского лауреата Алексиевич, и читаю в комментариях, что «русофобка» и «тварь» Алексиевич похожа на Ахеджакову. Что они обе «продажные суки» и «все они на одно лицо», что у них с Ахеджаковой «один мозг на двоих». А еще они «мерзкие». Ведь Ахеджакова смеет критиковать власть, а этого делать в нашей стране нельзя. И бояться приходится не столько саму власть, сколько нашего доброго и чуткого народа. Чуткого к любому полувздоху тех, кто им владеет.

А в истории с Райкиным как-то массово возненавидеть его не разрешили. Первые ученики уже было возненавидели, уже и про сточную канаву написали, и про нечистоты, и пообещали не бездействовать, а тут, блин, Песков. Глашатай государя. А раз глашатай, то, значит, и сам государь. То ли сильно папу Райкина уважал, то ли и правда «Сатирикон» любит. А может, настроение такое случилось. В общем, конфуз какой-то получился.

Но понятно, что в принципе к ненависти мы готовые. Это и к гадалке не ходи. Всегда готовые.

* СМИ, выполняющие функции иностранных агентов