В чешуе, как жар горя

Владимир Путин объяснил, кого и почему он назвал дураками в деле «Гоголь-центра». «Обыски и изъятие документов производились с силовой поддержкой. Ничего умного я здесь не вижу, — сказал президент. – Потому что нет никакой необходимости заявляться в театр, в бухгалтерию с силовой поддержкой. Это просто нелепо».

Интересно, как все это работает? Через какие слова или интонации лидера стая понимает, куда надо бежать, кого кусать и с какой силой? Ведь в стране, которой вручную управляет один человек, все должны быть послушные и лететь исключительно в ту сторону, в которую он дует. Вот как они улавливают это направление?

Ведь я не припомню, чтобы хоть раз слышал от президента слова «русофоб» или «национал-предатель», не слышал, чтобы он хвалил Сталина или говорил, что демократия и Россия — две вещи несовместные. И Европу с Америкой, кажется, ни разу прямо не назвал он врагами. То есть произносит он вполне разумные слова. А на выходе получается какое-то средневековье.

Ну, то есть те, кто чутким ухом своим улавливает тонкие оттенки его модуляций, понимают, чего он хочет на самом деле. Ведь почему-то они решили, что в театры и в бухгалтерии нужно приходить исключительно с автоматами и в балаклавах. Есть подозрение, что там как-то не так израсходовали государственные деньги. Надо бы проверить. И тут уж без автоматчиков и балаклав никак. А вдруг бухгалтерша начнет кидаться ластиком или тыкать в следователей карандашом! Только он нагнется к бумагам, а она хвать и вставит ему карандаш куда-нибудь. Или счеты на голову наденет. Бухгалтерши они ж такие. К ним спиной не поворачивайся. И, ясен перец, обыскивать их можно только в таинственных полумасках. А не то ведь отсидят свое, выйдут на свободу, узнают потом тебя где-нибудь в троллейбусе и кнопками запытают.

Я уж не говорю об артистах. Эти-то совсем безумные. Как войдут в роль, как распоясаются, не запоясуешь потом обратно. Один Отелло чего стоит. «Молился ли ты на ночь, подполковник?! Умри, несчастная! А-ха-ха-ха!!!» Не дай бог никому. Тем более у них же там реквизит – шпаги, пистолеты, парабеллумы какие-нибудь. Ты к ним зайдешь такой без ОМОНа, мол, извините, хочу проверить, не присвоили ли вы 200 миллионов рублей, а они гримом тебя изгваздают, в оркестровую яму кинут и по сценическому кругу пустят. Так что ревматикам этим палец в рот не клади и в нос не засовывай. Только если с ОМОНом и нацгвардией, чтобы не так страшно было.

И ведь это же такая абсолютная норма. Я же как думал. Думал, что все эти мужчины в сапожках и в масочках нужны на случай реальной опасности. Типа банду брать или вооруженного неврастеника. Тут как-то понятно. Дверь вышибли, в окно впрыгнули, пулю в бронежилет поймали, жизнью рискнули, но обезвредили злодеев. Опасная, благородная работа. Но они же реально во всей этой амуниции, помимо настоящих злодеев, обезвреживают еще и стариков, очкариков и толстопузов.

Помню, разговаривал в Костомукше с пожилым дяденькой со сломанными ребрами. Его до полусмерти избил сын, а потом к нему пришел милицейский засланец и предложил сына убить. И дед, истерзанная душа, возьми да согласись. Дикая, конечно, история. Дальше милиционеры инсценировали сыновье смертоубийство. Засланец попросил у старика денег за работу, «хотя бы тысяч 10 на билет, чтобы уехать». Тот достал деньги, и в этот миг из-за угла налетел ОМОН в полном вооружении и доломал деду остатки ребер. Красиво, эффектно, феерично.

Или подходит замминистра какой-нибудь к своей машине, и тут на него из кустов в полном вооружении наваливаются 300 спартанцев. В чешуе, как жар горя. С ними дядька Замкомвзвод. Валят мордой в пол, заламывают конечности и гордятся собой. Ведь «это машина Стелькина, а он взяточник».

Тут заломали 50-летнего мэра, там — 60-летнего губернатора, здесь — бывшего депутата-филолога. Спрашиваю у своего старого друга-полковника: «Зачем? Зачем такая мощь, чтоб завалить филолога? Не медведь же. Не Мишка Япончик и не дон Карлеоне». А тот смотрит на меня недоуменно и отвечает: «Так он же преступник». И не важно, убийца он или жулик, богатырь или хлюпик, вооружен или безоружен. ОМОН должен работать. То ли чтобы не застоялся и не скучал, то ли чтобы жулики и доходяги со страху обкакались и во всем побыстрее сознались.

Это же логично. А как иначе? И вдруг президент – тот самый, который вручную управляет государством, берет и говорит, что силовая поддержка нужна вовсе не всегда. Это, говорит, «просто нелепо». А ведь он, на минуточку, чекист и, видимо, знает, что говорит. И вот теперь интересно, эти слова являются указанием и наши верные стражники теперь перестанут «бить из пушек по бабочкам»? Или главным являются не слова, а интонация? Может, он как-то пальцы по-особому скрестил, когда это говорил. Или бровью хитро шевельнул.

Ну да поживем — увидим. Обыски да задержания у нас у нас штука привычная. Так что долго ждать не придется.