Интересное

Исповедь некрасивой женщины

Из детей нас с сестрой в семье было двое, жили с родителями, папа упорно гулял, маму называл только Манька, мог оскорбить ее, ударить, а нам не уделял почти никакого внимания. Когда мне было семь лет, мама собрала отцу чемодан и выставила его за дверь. Отец оскорбился, ушел и в дальнейшем почти не общался с нами. Я росла тихой, послушной, исполнительной девочкой; у старшей сестры была своя жизнь, а мама, поскольку отец не хотел платить алименты, много работала, и я ее почти не видела. В общем, поговорить по душам мне было не с кем.

Я считала себя некрасивой, и некому было сказать, что это не так, как-то поднять мою самооценку. Мне кажется, в нормальной семье должен быть культ дочери в том смысле, что она красавица, будущая женщина, жена, мать, которой уготованы любовь и уважение. И главную роль в создании этого образа обязан играть отец, мужчина. В моей семье я видела другое — мужчина всячески унижал женщину, говорил ей гадости, видел в ней только служанку и дуру.

Со временем у меня появилась подруга Катя, которую я почти боготворила, с великолепными длинными волосами, настоящая идеальная девушка, для меня она была эталоном красоты. Однажды у них дома отключили воду, и она пришла ко мне мыться: стояла в одной короткой рубашке, едва прикрывающей попу, и у меня перехватило дыхание — до чего же красивым было девичье тело! Я видела ее силуэт на фоне тускло освещенной лампочкой прихожей и понимала: истинно прекрасными могут быть только женщины. Мне всегда внушали, что зависть — низкое чувство, потому не завидовала подруге, мне было лишь жаль, что я никогда не стану такой, как она.

Потом Катя уехала учиться в другой город, а я поступила в наш университет, и постепенно мы потеряли связь друг с другом. Я продолжала осознавать свое несовершенство, казалось, что мне никогда не светит найти парня. В какой-то мере я и сама шарахалась от них. Я не знала, как строить отношения с противоположным полом: в школе в те времена мальчики и девочки не дружили. А если в старших классах парни и обращали на кого-то внимание, то опять-таки на красавиц или самых бойких, а остальные были для них пустым местом. Читая романтические истории о любви, я примеряла на себя мужскую роль и жалела, что не родилась мальчиком. Мне казалось, что уж лучше бы я была приличным молодым человеком, чем такой неудачной девушкой.

Вскоре в университете у меня появилась новая подруга — и вновь почти такая же красавица, как и Катя. Сперва нас объединили общие интересы, а потом появилась и эмоциональная связь. От недостатка мужского внимания, от отчаяния и безысходности я представляла, что я парень и у нас любовь. Однажды я обняла ее и испытала очень сильные ощущения, множество оттенков самых разных чувств, страстных, трепетных, нежных. Но тогда интимные отношения между девушками не были приняты, я испугалась самой себя.

А потом на меня вдруг обратил внимание парень, и я была вне себя от радости. Мы стали встречаться, потом поженились. Я была счастлива, потому что парень был не так себе, а очень даже ничего. Он сразу дал понять, что женщины от него без ума, считал себя настоящим мачо. Я решила, что буду делать для него все, что только возможно, чего бы ему ни захотелось. Меня больно ранила его привычка прямо при мне оглядываться вслед встречным девушкам и комментировать: «Хорошенькая попка, ну и фигурка, вот это ножки!» Но я молчала, улыбалась и делала вид, что это меня не задевает, хотя мне Глеб такого никогда не говорил.

Он сразу заявил, что в интимных отношениях не терпит холодных женщин, и я испугалась, потому что не знала, какая я: в этом смысле у меня не было никакого опыта. Глеб подчеркивал, что все женщины восхищались тем, насколько он великолепен как мужчина, и я, разумеется, верила. Позволяла все виды секса, лишь бы ему было комфортно. При этом сама с ним ничего не испытывала, это происходило только тогда, когда я тайком занималась самоудовлетворением. Тогда я была, как в тумане, любила себя, а еще воображала, что это меня любит какой-то принц.

Я во всем уступала мужу, была нетребовательной, очень удобной и со временем поняла, что Глеб женился на мне именно из практических соображений. Тихая, покладистая, верная. О том, что муж мне изменяет, я, как водится, узнала случайно, но не ушла от него, продолжала все терпеть, потому что к тому времени у нас родился ребенок. Мне не хотелось, чтобы мой сын рос без отца — для мальчика это, наверное, даже хуже, чем для девочки.

Я была служанкой, рабыней, муж крайне редко мне что-либо покупал, никуда не водил, о комплиментах я вообще не имела понятия. Нередко он даже забывал поздравить меня 8 Марта и в день рождения. Мне было ужасно обидно, но я старалась этого не показывать. К сыну Глеб относился неплохо, и только это меня и удерживало, потому что к тому времени я уже понимала, что такие жены, как я, думающие не о себе, а только о муже, привыкшие к тому, что об них вытирают ноги, глубоко несчастны.

Возможно, я навсегда смирилась бы со своей судьбой, если б муж не начал открыто оскорблять меня и поднимать на меня руку. Это уже было повторением истории семьи, в которой я родилась, а такого я не хотела. Мы развелись, и я решила, что больше не допущу ничего подобного. Случилось так, что в тот момент я не только рассталась с мужем, но и сменила работу, и, очутившись в практически мужском коллективе, вдруг осознала, увидела, что пользуюсь огромным вниманием. Это было неожиданно, очень приятно, и за короткий срок у меня случилось несколько романов.

Я уже не хотела кому-либо угождать, даже больше — в чем-то сделалась стервой, и это принесло свои плоды. Если мужчина не устраивал меня в постели, я так прямо и говорила ему об этом, а не притворялась, что он неотразимый и самый-самый. Ни один не обиделся, наоборот, униженно извинялись, спустившись со своих придуманных высот. Я никого не пыталась удержать, и, видимо, поэтому никто не ушел от меня по собственной инициативе.

Меня звали замуж, но я ни за кого не вышла. Дело в том, что ни один из этих мужчин не годился в отцы моему сыну. Ситуация перевернулась: мужчинам была нужна именно я и только я, но не мой ребенок. То есть я опять-таки сделала бы сына несчастным. Увы, несмотря на то, что я наконец осознала свою привлекательность, поняла, что могу быть желанной, была вынуждена признать свое поражение.

В жизни я видела множество интересных, красивых, сильных женщин, но так и не встретила настоящего мужчину. Того, кто ценил бы верность, внимание, понимание «домашней» женщины. Которая всего-то и хочет, что душевного тепла и, может быть, чуточку благодарности. Того, кто не считал бы, что если спутница жизни не предъявляет к нему никаких требований, то ей ничего и не нужно. Не использовал бы бескорыстие, мягкость и доброту женщины в качестве плацдарма для вседозволенности. Задумывался о том, что в конечном итоге страдают дети, и цепочка несчастливых судеб тянется от поколения к поколению. От которого исходило бы не ощущение самодовольства, самохвальства и грубой силы, а любви, заботы и нежности.

Записала Лариса Борисова 

Срочные новости в нашем Telegram