«Его папа считал, что наши женщины гулящие и бесхозяйственные». Русские девушки, вышедшие замуж за мигрантов, рассказали, чего им это стоило

Каждая девушка втайне мечтает о принце, но не всегда эти мечты сбываются так, как предполагалось в фантазиях. Влюбиться можно как в богатого шейха, ради которого девушка принимает ислам, так и в трудового мигранта, против отношений с которыми выступят родственники и друзья. Собрали рассказы девушек об их неравном браке.

Анастасия, 30 лет, Санкт-Петербург. Вышла замуж за таджика

Анастасия познакомилась с мужем в 2010 году в магазине, где она работала. Будущий муж Фаррух часто заходил к ней, но тогда она не обращала на него внимания.

— У нас стоял автомат для пополнения счета за мобильную связь. Как-то раз я положила деньги, а чек не взяла — этим и воспользовался мой будущий муж. Он забрал чек и вскоре мне позвонил. На тот момент я была в отношениях и не стала с ним общаться. Вскоре я рассталась со своим молодым человеком. Листая записную книжку, я наткнулась на незнакомый номер и решила проверить, кто это. Так мы стали созваниваться, а потом решили встретиться, — вспоминает Анастасия.

Когда она увидела его, то поняла, что это любовь с первого взгляда. Он стал ей близким человеком буквально с первого дня знакомства.

— Фаррух работал водителем на заводе. Мы встречались неделю, он подвозил меня домой и ни на что не намекал — а потом я предложила ему жить вместе. Первое время он пытался изменить меня. Я сопротивлялась. У меня много знакомых, в том числе мужчин. Они просто не могли за неделю узнать, что я в отношениях, и звонили мне. Фарруху это не нравилось. Через месяц все наладилось. Фаррух объяснил, что я теперь не одна и должна сообщать о своих передвижениях (я живу в пригороде, а работаю в городе), чтобы он знал, где я. Через полгода мы решили пожениться, спустя еще некоторое время я забеременела. Фаррух был рад, я тоже, — рассказывает девушка.

Анастасия подчеркивает, что у Фарруха уже было разрешение на временное проживание, так что их брак был явно не ради прописки. Родственники не противились браку и приняли мужа хорошо, а вот папа мужа был против.

— Его папа был против нашего брака настолько, что даже приехал к нам из Таджикистана. Он считал, что русские женщины в большинстве своем гулящие и нехозяйственные, но, прожив с нами месяц, сказал, что я лучше ста таджичек. Меня воспитывала бабушка, поэтому я выросла скромной и хозяйственной — попробуй с бабушкой не помой плинтуса! В итоге его папа благословил нас: «Ты хорошая девушка, семейная, уважаешь меня и сына», — вспоминает Анастасия.

Девушка не стала принимать ислам, но она с уважением относится к традициям мужа. Папа Фарруха сказал, что согласно исламу можно взять в жены христианку, но нужно, чтобы она верила в Бога.

— Я, как и половина россиян, верю в Бога, когда плохо, атеисткой себя не считаю. На Пасху мы ходим на кладбище к моей бабушке, и Фаррух всегда говорит: «Спасибо вам за внучку и мою жену». На его праздники я готовлю таджикские блюда, — рассказывает девушка.

На родине мужа девушка не была, но сына отправляла. Они общаются с родственниками и Анастасия даже выучила таджикский язык.

— С осуждением я никогда не сталкивалась, может, потому что люди думают, что я — таджичка. Внешность у меня от деда, он грузин. Мы счастливы в браке, и это видно другим. Фаррух ни разу не сказал в мой адрес плохого слова и не поднял на меня руку. Он не пьет и не курит. Любит по-настоящему — я такого не чувствовала раньше. Семь лет совместной жизни пролетели как год. Все проблемы решает муж. Я чувствую себя женщиной рядом с ним, уверена в завтрашнем дне. Год назад родила второго ребенка, но сидеть дома не собираюсь. Я сразу предупредила Фарруха: хочешь жену-домоседку — езжай на родину и женись там. Так что с этим проблем нет. Пока я в декрете, а муж работает начальником производства на заводе, — рассказывает Анастасия.

Ольга, замужем за Тимуром (приехал в Москву из-под Нальчика)

Ольга встретила Тимура на учебе — они одногруппники, оба окончили МГУ. 24-летний Тимур приехал на учебу из-под Нальчика.

— Мы вместе, потому что любим друг друга. Тимур меня еще в студенчестве очаровал. Идет вечеринка, а он не ест и не пьет. У меня, говорит, пост, Рамадан. И даже к бутылке с пивом не притронется! Он и сейчас не пьет совсем. Не то что наши — вечно то поддатые, то с похмелья, — рассказывает Ольга.

Тимур же замечает, что он не типичный кавказец.

— В джинсах всю жизнь хожу, могу шорты надеть. Меня даже милиция не останавливает, — смеется Тимур. — С земляками редко общаюсь. У них примитивный торговый бизнес: привез — продал. А я — компьютерщик. У нас разные интересы, понимаешь? Конечно, в родную деревню я не вернусь. И дети мои, когда родятся, будут говорить на русском. Я москвичом не из-за денег стал, а по убеждению, — поясняет парень.

Конечно, в их браке были и сложности. Например, молодой человек совсем не помогал Ольге по хозяйству.

— Сначала с Тимуром трудно было, — рассказывает Ольга. — Никак не могла привыкнуть, что он посуду не моет и в квартире не убирается. У нас, говорит, принято, чтобы женскую работу женщина выполняла. Зато он всегда стирает за собой носки и белье.

Тимур внимательно относится к своему внешнему виду, чтобы было меньше придирок от полиции.

— Кавказцы стараются хорошо выглядеть, — поясняет Тимур. — В Москве, где на каждом шагу милиция, — тем более. Я не могу себе позволить ходить небритым или в неначищенных туфлях. И вообще мои соплеменники — хорошие мужья. Если жена скажет «Я не хочу работать», муж-кавказец обязан ее и детей содержать. Многих русских женщин такая ситуация устраивает, — рассказывает парень.

Анна, 31 год, Москва. Замужем за молдованином

Анна познакомилась со своим мужем в ночном клубе. Ее зацепила внешность: красивый высокий брюнет, хорошая одежда, приятный парфюм. Она даже не сразу услышала акцент.

— Меня зацепила его внешность: он мог бы работать моделью. Такому красивому и умному парню уж точно не место на грязной стройке. Саша понравился многим девушкам в клубе, но на танец пригласил меня, потом проводил до дома и на следующий день написал, — вспоминает Анна.

Почти сразу пара съехалась, так как Саша был очень настойчив. Молодой человек познакомил ее с своими родственниками, а вот девушка долго не решалась.

— Через месяц я познакомила Сашу со своими родителями. До этого у меня были очень длительные и болезненные отношения, в которых меня предали, поэтому родители с осторожностью отнеслись к молдаванину без гражданства, который был младше меня на три с половиной года. Сначала я сказала маме, что мне понравился мальчик, но он не русский, она выпучила глаза: «А кто?» Я сказала, что молдаванин. «Слава богу, не чеченец!» Мама думает, что все чеченцы опасны. Потом начались нравоучения, что молдаване — мусульмане (хотя они православные), двоеженцы, у них по семь детей на родине, а я ему нужна только для гражданства (хотя брака для получения гражданства недостаточно), — рассказывает Анна.

Отец девушки заявил, что все молдоване — цыгане, хотя на самом деле они потомки римлян. Девушка изучила историю и культуру и с удивлением узнала, что в у них очень красивый язык, танцы и музыка.

— В Молдавии я была дважды. Нас встречали как самых дорогих гостей. Молдавский стол — отдельная тема: готовят как на свадьбу, страна хоть и бедная, но таких угощений я нигде не видела. Вино, особенно с юга — это что-то невероятное. Было особенно неловко, когда мы ездили к моим родственникам, и нам не предложили даже чая: не из-за предвзятого отношения к Саше, а потому что все забыли, что такое гостеприимство. Летом мне присылают из Молдовы вкуснейшие фрукты, арбузы, огромную малину, мужу — сыры, — рассказывает Анна.

8 марта Саша сделал девушке предложение, встав на колено при ее родителях, его маме и сестре.

— Это было так романтично, особенно на фоне нашего московского быдла, и растрогало моих родителей. Всю свадьбу оплатил он и его родственники. Я покупала себе только платье. В Молдавии на свадьбе гуляют три дня, но в Москве до 23.00, сроки сжаты, шуметь нельзя. Мои родственники с любопытством наблюдали за молдавскими танцами, — рассказывает девушка.

Девушка счастлива в браке и чувствует себя защищенной. Родители, видя отношения Саши к Анне и его хозяйственность, в итоге приняли его.

— Я просто рада, что мне не нужно объяснять элементарные вещи по несколько раз, как бывшему. Муж даже пишет без ошибок, хотя русский для него не родной язык. Мой бывший молодой человек и бывшие друзья говорили о муже пренебрежительно из-за его национальности. Но они в 30 лет ничего не добились, а у него есть потенциал и желание чего-то добиваться. Обсуждать национальность — примитивно, ведь человек не решает, кем ему родиться, а им, кроме того, что они русские, больше нечем похвастаться, — убеждена девушка.

Муж девушки полностью обеспечивает семью, к тому же помогает и родителям Анны. Вместе они открыли ИП и работают по договору — Александр занимает алмазной резкой по бетону.

— Мы взяли оборудование в кредит, но заказчики предпочитают работать без договора, под честное слово. Последняя ситуация выбила меня из колеи: муж получил срочный заказ, работа на строительстве храма, нужно было ехать «прямо сейчас» и без договора, оплата — 20 000 рублей. И что вы думаете? Эти деньги не заплатили! Муж потратился на расходный материал, я уже не говорю о тяжелом физическом труде, а я на последнем месяце беременности получила большой стресс. Если и в храме кидают, где искать справедливости? Ничего святого у людей. В госорганах такое же пренебрежительное отношение. Мигранты намного порядочнее и честнее многих русских, а их считают людьми второго сорта, — заканчивает свой рассказ девушка.

Белла, замужем за узбеком Мали

Белла родилась и выросла в Приморском крае. С мужем она познакомилась на набережной, тогда ей было 22, а будущему мужу Мали — 25. Парень очень красиво ухаживал за девушкой, делал дорогие подарки (например, через неделю отношений подарил золотое кольцо). Теперь они муж и жена, но только по мусульманским обычаям, официально расписаться только планируют.

– Он более целеустремленный, чем русские парни. У него свой ресторан. Одевается так же, как все, но в классическом стиле. Рваные джинсы и прочее – не для него, – говорит Белла, – у восточных мужчин больше уважения к женщине. Оскорблений я от него не слышала.

Белла же не всегда ходит в платке и следует современной моде — время от времени из-за этого возникают ссоры. Тем не менее, девушка уже научилась готовить узбекские блюда: они отличаются от русских специями. Язык пока не учит, но многое понимает. Они не планируют переезжать на родину мужа, но даже если соберутся, то проблем не будет, так как у Мали там есть двухкомнатная квартира.

– Я собиралась работать, но он не пустил. У меня высшее образование, но работа пока не нужна. У меня всегда хватает карманных денег, – говорит Белла, – У мусульман мужчина должен думать, закончились ли у жены деньги. Женщина не только имеет право работать. Если она что-то заработала, муж не имеет права претендовать на ее деньги. Даже если он живет в моей квартире, он должен платить мне за нее и кормить не хуже, чем кормили дома.

Анжелла, 39 лет, Иркутск, была замужем за таджиком

История Анжеллы началась в 1996 году, когда ее однокурсницы познакомились с парнями-таджиками и позвали ее на вечеринку. Там она встретила своего будущего мужа, который представился Романом (настоящее имя у него было другое). Девушке он сразу понравился.

— Рома торговал овощами и фруктами в Ангарске, а в тот вечер приехал в гости к брату. Все как-то быстро закрутилось. Он переехал в мой город. Все лето мы встречались. Родители узнали о Роме, когда я была на девятой неделе беременности. Они настаивали на аборте, я согласилась, но в назначенный день в больнице не было воды, и мне сказали, чтобы приходила завтра. Я не пошла. Был огромный скандал. Мама плакала и говорила, что Рома меня бросит, я останусь одна с ребенком, а папа называл меня подстилкой. Но я все выдержала. У меня было предубеждение по поводу русских парней: это было время алкоголизма и наркомании, и я решила, что за русского замуж не пойду, — вспоминает Анжелла.

Они стали жить вместе, сняли дом. Расписались только после 11 лет совместной жизни и только потому, что мужчина хотел сделать российский паспорт. В 1997 году родился их сын и родители забрали девушку домой, а отцу ребенка разрешали приходить в гости. Позже выяснилось, что у Романа есть жена.

— Родственники Ромы не знали о моем существовании, так как в Таджикистане у него была жена. Я знала о ней с самого начала, но надеялась, что он ее бросит, ведь любит-то он меня. Когда я была беременной, она родила сына. На это я отреагировала нормально: она же там, а я здесь. В 1999-м муж собрался домой, в Таджикистан: он ни разу не видел сына от первой жены, его отец умер, да и денег он родным совсем не отправлял. В то время через границу он мог перевезти не больше определенной суммы, но денег было больше, поэтому он предложил ехать и мне. Я согласилась. Мы должны были пробыть там 15 дней, но в итоге я прожила в Таджикистане три года, — рассказывает Анжелла.

Родители девушки узнали, что она в Таджикистане только тогда, когда она уже была там. Муж оставил ее со своим другом Саидом, а потом уехал Душанбе. Муж пообещал, что вернется через десять дней и отправит нас с сыном домой, но в итоге ожидание затянулось на три месяца. Наконец Рома позвонил и сказал, что сам приехать не может, и ей придется ехать в Душанбе одной.

— Я была в шоке, когда увидела старый и грязный поезд, в котором сидела куча народу с баулами. На границе у меня забрали паспорт и билеты — якобы с документами было что-то не в порядке. Я объяснила, что еду в Душанбе и меня там будут встречать, что дядя мужа работает на таможне (это была правда) и что если я не доеду, с них три шкуры сдерут. Паспорт мне не отдали, взяли мои вещи на проверку — вдруг я везу что-то запрещенное. Не помню, сколько времени я проехала в тамбуре — это была целая вечность. Потом проводник сказал, что мне нужно пройти в первый вагон. В купе выпивали трое сопровождающих узбекских полицейских. Один из них, старший по должности, стал пугать, что у меня проблемы с документами, но если я займусь с ним сексом, то все будет нормально. Я была в истерике и, конечно, не собиралась соглашаться. Он должен был сойти с поезда на границе и говорил мне, что я пойду с ним. В Узбекистане он вышел из купе и больше не зашел. Потом проводник вернул мне документы и сказал, что я могу идти в свой вагон, — вспоминает Анжелла.

В Душанбе ее встретили хорошо, но сын уже забыл русский язык. Он даже оттолкнул мать, сказав, что она его бросила. Сразу вернуться домой не получилось из-за денежных проблем.

— Он устроил меня в городе, недалеко от центра, с его мамой и двумя сестрами, сам жил в кишлаке с первой женой, а ко мне ездил в гости как к любовнице. Мама Ромы была очень хорошей женщиной, да и сестры тоже относились ко мне нормально, и моего сына очень любили. Все эти три года жилось неплохо: как и в обычных семьях, мы ругались, мирились, меня брали на праздники и водили на концерты. Женщины научили меня шить мужские брюки и продавать на рынке — сами они занимались тем же. Русский они почти не знали, мне пришлось учить таджикский, чтобы хоть как-то понять их и окружающих. Я научилась готовить как они, носила одежду как у них, держала посты и читала молитвы пять раз в день. Ислам я приняла еще будучи беременной сыном: я хотела, чтобы муж мной гордился и, конечно, всегда хотела быть лучше первой жены.Вскоре первая жена Ромы родила второго сына. Я даже виделась с ними. Жена, конечно, была не очень рада мне и говорила, чтобы я уезжала домой, в Россию, — вспоминает женщина.

Анжелла поняла, что местные не любят русских женщин. Там считали, что они заманивают их в сети. Но Анжеллу принимали за свою.

— В 2003 году я забеременела дочерью. Муж просил сделать аборт, но его сестры и мама были против. Я не хотела рожать там и поставила вопрос ребром: либо я еду домой, либо повешусь. Он хотел уехать на заработки, но угроза самоубийством подействовала. Рома занял денег и отправил нас с сыном домой. В России на меня смотрели как на мигрантку, да и сын говорил только на таджикском. Родные были в шоке: они думали, что никогда больше меня не увидят, — вспоминает женщина.

Потом она поняла, что больше не хочет так жить и решила развестись.

— Когда дочке был почти год, Рома ненадолго приехал к нам в гости. Еще через год он приехал с женой и ее родственниками, снял им квартиру рядом. Так мы жили три года. Потом я повзрослела и поняла, что больше так не хочу. Мне было уже 30. Тут мужу подвернулась работа в Москве — там жили братья первой жены, у которых уже было российское гражданство и свой бизнес, — и он уехал. Мы часто созванивались, я завела разговор, что хочу устроить свою жизнь, тем более что первая жена еще троих родила. Он просто посмеялся и сказал: «Да кому ты нужна!» А я встретила другого мужчину и развелась. Муж тогда грозился увезти детей. Сейчас они взрослые: сыну 20 лет, он истинный мусульманин, хотя вырос фактически без отца, дочери 14, получает паспорт. Так что теперь без их согласия отец их не увезет. Сейчас я уверена, что отношения нужно строить в своей стране, со своими, а брак с мигрантом — это слишком большой риск, — заканчивает свой рассказ женщина.

Украинка Оля вышла замуж за араба Али

Оля познакомилась с Али в университете. Они учились в разных группах, но на одном курсе. Молодой человек очень красиво ухаживал за девушкой. «Это мужчина моей мечты!», — с восторгом рассказывала Оля подругам. Чуть позже они поженились и муж никак не ограничивал свободу своей жены. Через два года брака у них родилась дочь и они решили переехать на родину Али.

Оля без всяческих сомнений поехала с ним. Так как у нее тоже был диплом, она надеялась, что сможет работать в родной стране мужа после адаптации и проникновения в язык на более высоком уровне. К моменту отъезда Ольга уже свободно разговаривала на родном языке мужа.

Но на родине Али все резко изменилось: ее поместили на женскую половину дома и заставили надеть местную одежду. В ее обязанности входило обстирывать всю многочисленную семью, живущую в доме. А жили там братья Али со своими женами и детьми, родители Али, престарелая тетушка. Ольга оказалась заперта в пределах двора. Выходить без мужа она никуда не могла. С дочкой она гуляла только в закрытом дворике, где собирались и другие женщины с кучей детей. Все эти женщины были без образования, но на Ольгу смотрели как на прислугу, которая не достойна быть среди них. Их дети обижали дочь Оли.

Али во всем слушался родителей и сам переменился к Ольге. В какой-то момент он потребовал ее принять ислам, а когда она отказалась, то ее начали унижать и пытать. Ольге удалось познакомиться со своей соотечественницей, которая согласилась помочь ей бежать. Проблема была в том, что у Ольги отобрали все документы на нее и дочь. Да и получить разрешение на вывоз ребенка за границу, если отец-мусульманин против, было нереально. Если бы Ольга решила самовольно сбежать, а муж догнал бы ее на территории своей страны, Ольгу, по местным законам, вероятно ждало бы суровое наказание за похищение ребенка.

К счастью, эта история окончилась благополучно, так как вмешались власти Украины. Спустя некоторое время девушка вернулась на родину. Сейчас она пришла в себя после всех мучений. Ольга считает, что ее Али просто слишком зависим психологически от своих родственников. Если бы они жили отдельно, то ничего бы этого не случилось.

Фото: http://www.imgrum.org/