Эксперты потребовали, чтобы инвалид, который не может держать ручку, расписывался в документах

У  жителя Прионежья Руслана Костякова  — органическое поражение центральной нервной системы. Такой диагноз еще называют ДЦП, и в случае с Русланом это означает, что он не может ходить, читать, писать, сам себя обслуживать и отдавать отчет своим действиям. Все это подтверждено многочисленными документами, которые мама Руслана Наталья собирает чуть ли не с рождения сына. Полтора года назад инвалид 1-й группы  получил из военкомата удостоверение гражданина, подлежащего призыву на военную службу. А когда Руслану исполнилось 18 и встал вопрос о продлении инвалидности, Руслан остался без пенсии и социальных льгот. И выглядит это вроде бы совершенно законно. 

О диагнозе сына родители Руслана узнали, когда ребенку исполнился год. Маме мальчика Наталье Звуковой пришлось оставить работу, а семье серьезно изменить свою жизнь — продать недвижимость в Петрозаводске и перебраться в Новую Вилгу. На это ушло несколько лет, сейчас Костяковы-Звуковы обзавелась подсобным хозяйством, родились еще трое детей.  Все это время дело Руслана находилось в детском отделе Бюро медико-социальной экспертизы № 3. Ребенок получил инвалидность, которая была действительна до совершеннолетия. А вот после наступления 18 лет статус Руслана Костякова должен был измениться, и это  повлекло за собой множество проблем.

Не распишешься — не получишь

По закону, представлять интересы своего сына Наталья Звукова может только до его 18-летия. Зная об этом, женщина заранее  обратилась в суд с иском о признании тогда еще несовершеннолетнего Руслана недееспособным. Пройти эту процедуру — а другого пути закон не предусматривает — надо было до совершеннолетия Руслана, то есть до 20 сентября. Но заседание назначили на 26 октября. Процесс, естественно, завершился в пользу истицы. Но в законную силу решение суда вступит только через месяц.

Заранее обратилась Наталья и  в бюро медико-социальной экспертизы № 3 для продления инвалидности сына. Документы у нее приняли, потом выдали, а после забрали, мотивируя это тем, что имеют право отдать их только лично Руслану, и не просто так, а под роспись. Точно также Наталье сообщили, что отныне все переговоры будут вестись только с самим инвалидом, например, если возникнут какие-либо несогласия с программой реабилитации (ИПР), то высказать их сможет только Руслан, а не его родители.

— Но Руслан не может сам расписаться за эти документы. Точно также как не может явиться в МСЭ без моей помощи. И тем более обсудить достоинства и минусы своей реабилитационной программы. Поэтому сейчас у моего сына нет ни справки об инвалидности, и ИПР, ни социальных льгот, ни пенсии. Я понимаю, что чиновники руководствуются инструкциями, но как же обыкновенный здравый смысл и интересы инвалида?  — спрашивает Наталья.

Ее возмущение объяснимо: в детском отделе той же самой МСЭ № 3 Руслан состоит на учете уже 17 лет. Находятся детский и взрослый отделы буквально в соседних кабинетах. Обращаясь в организацию с просьбой о продлении инвалидности, Наталья предоставила все необходимые медицинские документы.  То есть информация о состоянии Руслана у сотрудников бюро медэкспертизы была исчерпывающая, однако это не помешало им потребовать подпись у человека, который 17 лет не мог писать. Также эксперты решили, что сопровождающий в общественных местах, инвалидная коляска, льготы и санаторно-курортное лечение человеку, который не может себя обслуживать, теперь не нужны. Инвалидность Руслану, правда, продлили, но только на два года.

Две справки

После этого Наталья обратилась в прокуратуру, к уполномоченному по правам человека и сразу в несколько карельских СМИ. О ситуации заговорили, и на прием к руководителю Главного бюро по медико-социальной экспертизе РК Дмитрию Николаеву мама Руслана отправилась в сопровождении журналистов. Дмитрий Николаев ошибки подчиненных признал и даже извинился перед родителями Руслана в эфире республиканского ТВ. А главное — первым делом аннулировал решение о двухлетней инвалидности. Теперь Руслан должен получить 1-ю группу бессрочно. А Наталья написала новую жалобу. На этот раз в Министерство здравоохранения.

— В деле Руслана оказались два взаимоисключающих документа. Согласно одному из них,  моему сыну рекомендовано санаторно-курортное лечение. А согласно другому, наоборот, к санаторно-курортному лечению имеются противопоказания, — рассказывает мама Руслана. — Оба документа датированы одним числом и подписаны одним человеком — заместителем главного врача  Прионежской поликлиники. (Копии документов есть в редакции). И экспертиза на основании второго документа имеет полное право отказать Руслану в санаторно-курортном лечении, это будет по закону! Я же теперь должна подавать в суд и таким образом доказывать, что эта справка недействительна.

Дмитрий Николаев пообещал, что все ошибки, допущенные сотрудниками МСЭ № 3, будут исправлены. Произойдет это, в лучшем случае, через месяц. Все это время Руслан будет оставаться без документов, пенсии и льгот. Но получить их даже через 30 дней он все равно не сможет. По закону решение суда  вступит в силу только 26 ноября. Только после этого Наталья сможет пойти  в органы опеки и там на общих основаниях оформить опекунство над сыном. Этот процесс тоже займет месяц, и при условии, что все документы будут оформлены буквально день в день, мама станет опекуном сына 26 декабря, то есть за несколько дней до новогодних праздников. А потом наступят новогодние каникулы, и все отложится еще в лучшем случае на две недели.  А уж сколько займет судебное разбирательство с двойными справками, Наталья даже предположить боится. Ускорить этот процесс не может никто, ведь все по закону.