«Умрешь – и никто не узнает»: петрозаводчанка обвиняет медиков в бессердечии и безответственности
Екатерина Добрякова, дочка Людмилы Андреевны, рассказывает, что мама заболела в апреле. Тогда ее срочно положили в Больницу скорой медицинской помощи в Петрозаводске с диагнозом «желчекаменная болезнь». Девушка говорит, что 73-летней пенсионерке требовалась срочная операция по удалению камней. Но две недели никаких оперативных вмешательств не производилось.
Она просто лежала в больнице, с операцией тянули, — вспоминает Екатерина. - Затем провели исследование желудочно-кишечного тракта через рот. После этого моя мама две недели не выходила на связь.
Девушка никак не могла связаться с врачами, а соседки по палате говорили ей, что Людмила Андреевна почти постоянно без сознания. По рассказам других пациентов, с которыми удавалось поговорить, дочка понимала, что состояние мамы ухудшается с каждым днем, но ничего сделать не могла: больница закрыта на карантин.
— Лечащий врач после долгих попыток дозвониться до него подтвердил информацию о том, что данное вмешательство повлекло сильнейшее воспаление и оперировать мою маму они не будут, — поясняет дочь погибшей пациентки. — Как только воспаление уйдет, ее выпишут. А на мои вопросы, почему она не берет трубку, врач и медсестры ответа не давали.
Пенсионерку выписали в конце мая, дочь ее не могла узнать.
В инвалидном кресле, памперсе, 30 килограммов веса, — описывает Екатерина состояние матери при выписке. — И практически без сил что-либо говорить и объяснять.
После выписки 73-летняя женщина провела еще три дня дома в лежачем состоянии. Екатерина рассказывает, что у мамы была высокая температура и тяжелое дыхание. Она вызвала терапевта. Пришедший на вызов врач позвонил в скорую помощь.
Мама уже еле дышала, она оказалась в инфекционной больнице с диагнозом «бактериальная пневмония», которую получила в результате халатности врачей в хирургии, — считает Екатерина Добрякова.
Людмила Андреевна умерла 4 июня от острой дыхательной недостаточности. Но о смерти семья узнала через несколько дней.
— Мамин телефон был выключен, до отделения не дозвониться, — говорит дочь. - Нам никто так и не позвонил, чтобы хотя бы сообщить о случившемся.
На пятый день после смерти родственники все-таки дозвонились до медсестер инфекционной больницы. Со слов дочери покойной, те сказали, что и не планировали сообщать о смерти.
Телефон они отдали в морг и даже не собирались никому сообщать, а на седьмые сутки просто объявили бы в розыск, — говорит Екатерина. — Как такое возможно в наше время?! Какие бессердечие и безответственность со стороны врачей! Я не хочу кого-то обвинять в смерти мамы, но то, что случилось в этой больнице, заставляет задуматься, что в нашей стране лучше не болеть. А то и умрешь — и никто не узнает.
