«Из меня пытаются сделать козла отпущения». Диетврач главной больницы Карелии попросила ее оправдать

В Петрозаводском городском суде закончились прения сторон по делу врача-диетолога Республиканской больницы им. В.А. Баранова Людмилы Балашовой. Защита в шоке от аргументов прокурора.

Напомним, что, согласно обвинительному заключению, на протяжении пяти лет Людмила Балашова получала от представителей компании «Диетгрупп», кормившей пациентов, 20 тысяч рублей в месяц. Взамен доктор должна была закрывать глаза на нарушения при организации питания и помогать утверждать меню, в котором более дорогие продукты менялись на дешевые аналоги.

Адвокаты Балашовой настаивают на ее оправдании и не понимают, как с имеющимися у стороны обвинения доказательствами можно просить для человека восемь лет колонии (кроме срока, прокурор попросил для подсудимой еще 12,4 миллиона рублей штрафа).

Во-первых, обращают внимание защитники, во время следствия и суда Людмилу Балашову обвиняли в получении взяток от «Диетгрупп», хотя большую часть их сотрудничества компания называлась «Гoрячая линия». Эту ошибку гособвинитель решил исправить только перед своим выступлением в прениях, что, по мнению защитников, вообще недопустимо.

Во-вторых, уверены адвокаты, в суде было доказано, что Балашова действительно помогала «Диетгрупп» по десяткам медучреждений Карелии, и именно за это получала по 20 тысяч рублей ежемесячно.

— Наша подзащитная всегда открыто говорила, что эти денежные средства она получала, но получала не за то, что написано в обвинительном заключении, а за то, что она оказывала около 20 бюджетным государственным учреждениям здравоохранения помощь по составлению меню, по раскладкам, по ведению, по обсуждению, потому что у тех организаций не было в штате врача-диетолога, — отметил адвокат Андрей Закатов.

Коллегиальное решение

В качестве доказательств вины Людмилы Николаевны прокурор привел два факта: жалобу, которую подписали 13 пациентов и на которую, по версии обвинения, Балашова должным образом не отреагировала, и внесение изменений в семидневное меню, где дорогая говядина была заменена на дешевую курицу.

Закатов уверяет, что в истории с заменой мяса Балашова думала вовсе не о коммерсантах, а о пациентах.

— Ей говорят: «У нас такого продукта нет». Что должен был сделать врач? Оставить всех без еды? — недоумевает защитник.

Адвокат Анатолий Хоменя обращает внимание и на то, что никто не замерял, сколько курицы было использовано для приготовления пищи при замене ею говядины.

— Говядина, конечно, дороже, чем курица. А состав, с точки зрения всех свойств, одинаковый. А по весу, кто провел хоть один анализ: сколько было курицы и сколько она стоит? Курица дешевле, но 200 граммов курицы стоит, как 100 граммов говядины. Я условно говорю… А замена курицы, когда ее не было, на рыбу нерка, которая красная… Она стоит дороже, чем курица. Почему-то никто не говорит: «Извините, зачем вы здесь дороже сделали?» <…> Как можно предусмотреть контрактом наличие в коммерческой организации какого-то продукта?

Но главное, говорят защитники, Балашова вообще не могла одна что-то поменять в питании пациентов. Изменения в меню утверждала целая комиссия, в которой Балашова была всего лишь секретарем.

— Серый кардинал Балашова, которая вдруг решила и по щелчку собрался главный врач, а если надо, и его заместитель — начмед, так называемый, и еще много-много кто, и вдруг она за всех решила, и все, как мы здесь услышали. Но это неправда. Ведь судья отвечает, я отвечаю, секретарь отвечает, каждый отвечает за свои обязанности. Не может быть переведена ответственность на кого-то самого слабого, самого уязвимого, как всем кажется, самого известного <…> Это коллегиальное решение.

Правда, члены комиссии сейчас уверяют, что они делали всё, как говорила Балашова, так как она в этом специалист, а они — нет. Впрочем, сейчас можно говорить всё, что угодно. Да и зачем тогда была нужна целая комиссия по питанию из тех, кто в питании ничего не понимал?!

Что же касается жалобы от пациентов, то защитники обращают внимание на то, что такая была всего одна.

— Это получается: один раз из сотен пациентов Республиканской больницы и еще сотен пациентов всей Карелии, где была «Диетгрупп», была одна жалоба нескольких человек. Не сотен, даже не десятков, а нескольких человек, которые, как мы выяснить в ходе допроса, были на лечении, у которых была диета специальная, которые получали медикаменты, у которых возможны изменения вкусовых каких-то качеств, свойств… Они сделали вывод, что что-то не так. Была проведена проверка, выяснилось, что это все соответствовало нормам, а это все равно вменяется <…> За семь лет семь человек один раз пожаловались, и мы слушаем, что это преступление — шестая часть — от 8 до 15 лет. Это что такое? Это фантастика просто, — возмущался Закатов.

Адвокат обратил внимание на то, что любой продукт на ужин, обед или завтрак допускается к приему пищи пациентами дежурным врачом.

— Мы его здесь допросили? Никого нет, — констатировал Закатов.

Сама рассказала о деньгах

Адвокат Анатолий Хоменя отметил, что изначально уголовное дело в отношении Людмилы Балашовой было возбуждено по части третьей статьи 290. Это потом обвинение переквалифицировали на шестую часть (на особо крупный размер). И произошло это, говорит защитник, так как Людмила Николаевна сама рассказала о том, что получала деньги от «Диетгрупп» гораздо дольше, чем думали следователи, с 2015 года.

— Человек, который берет взятку, не будет скрывать эти факты? Будет говорить: «Посчитайте мне эти годы, чтобы была шестая часть взятки»?

Есть у защитников вопросы и к математическим способностям стороны обвинения. Людмиле Балашовой вменяют получение одного миллиона 240 тысяч рублей, но, если нормально посчитать, уверены адвокаты, сумма, полученная их подзащитной от представителей питающей организации, значительно ниже той, что в обвинительном заключении. В частности, в отпуске и при перерывах в заключении контрактов выплаты прекращались, что следователями учтено не было.

«Где доказательства?»

Людмила Николаевна не захотела участвовать в прениях сторон, но от последнего слова не отказалась. Было очевидно: ее задело выступление гособвинителя, запросившего для нее большой реальный срок заключения, предоставив в качестве доказательства ее вины всего одну жалобу, и вынужденно, по ее словам, внесенные изменения в меню.

— Я выслушала сторону обвинения, и я очень удивлена, насколько доводы моих защитников были проигнорированы этой стороной. На самом деле я не вижу ни одного доказательства моей вины <…> Ни одной замены я не осуществила единолично, всё было согласовано. Равно как и на комиссию по питанию я не могу повлиять, как не влияет любой секретарь <…>. Где доказательства хотя бы одной утаенной жалобы? Жалобы спускались или Минздравом моему руководству, или напрямую моему руководству от пациентов и дальше мне. Каким-то образом скрыть, даже если бы было желание, у меня не было ни одной возможности. Это всё публично. Если жалобы передаются от руководства, я не могу их замолчать, я обязана на них отреагировать.

Подсудимая уже, наверное, в сотый раз сообщила суду о том, что огромные для нее 20 тысяч рублей платились именно за работу по десяткам других учреждений республики, где питающей организацией была «Диетгрупп».

— Судить человека за то, что он работал, — это абсурдно, это незаконно. Что еще добавить? Да, я работала. Я работала, может быть, без оформления должного. Но я не юрист. Мне сказали: «Вот твой объем работы, вот зарплата за это, хорошо?» — «Хорошо». Вся деятельность по Республиканской больнице была законной.

Людмила Балашова вообще не понимает, почему прицепились именно к говядине.

— Ну, посмотрите, хоть в одном учреждении есть ли она? Но ведь нет же. А в Республиканской больнице прицепились не только ко мне, а к вышестоящим лицам, по известным всем причинам, а из меня пытаются сделать козла отпущения. Я ни в чем не виновата. Ну да, может быть, я не оформила эти деньги. Ну что теперь? Не восемь же лет.

Людмила Николаевна попросила суд ее оправдать. Приговор огласят в четверг, 12 декабря.