Главная тема

Карельские герои. Поговорили с обычными людьми, тушившими лесные пожары. Кто они и зачем рисковали своими жизнями

Волонтер в лесу на пожаре
Фото из группы "Карелия туристическая" , коллаж: Губернiя Daily

Мы познакомились с Юлией Андреевой в 2014 году, когда в Карелию приехали беженцы из Украины. Людей было много, им всем нужна была помощь и, наверное, власти тоже им чем-то пытались помочь, но то, что тогда делали волонтеры, — это было нечто. Они помогали с жильем, с работой, вещами.

Пункты помощи работали в каком-то бешеном режиме. И поговорить с теми, кто в них работал, нам тогда удалось, только встав рядом и начав перебирать гуманитарную помощь. И мы совсем не удивились, когда в критический момент с этими лесными пожарами эта хрупкая женщина не смогла просто наблюдать за происходящим. Точнее, не смогла долго наблюдать.

Фото из группы «Карелия туристическая»

Я всю неделю наблюдала и отслеживала статистику. Сначала горело 100 гектаров, а к моменту моего звонка в Министерство природных ресурсов было уже больше 2000 гектаров горящего леса, — вспоминает Юля.

Она позвонила в Минприроды Карелии, сказала, что у нее есть группа в социальной сети «ВКонтакте» «Карелия туристическая», есть люди и что если нужна какая-то помощь, она готова ее оказать. Вскоре мобильник начал разрываться от звонков: оказалось, что помощь нужна практически во всех районах Карелии.

— Я, конечно, не ожидала такого масштаба, — говорит Юлия.

Так началась работа: найти людей, найти транспорт, всех скоординировать, получить информацию, передать информацию, собрать деньги, найти необходимое оборудование, найти способ его купить, потом найти способ его доставить, найти технику и найти много чего еще, а потом еще где-то найти силы работать дальше. Работать бесплатно. Не потому, что кто-то попросил, а потому, что иначе совесть не позволяет.

Оленька

Фото из группы «Карелия туристическая»

Оленька — именно так нам представили Олю Прохорову волонтеры. Живая, разговорчивая, серьезная. Она появилась тогда, когда Юлю явно начали покидать силы: круглосуточная работа на протяжении нескольких дней дала о себе знать, и адская усталость была видна уже невооруженным взглядом на всех роликах, из которых жители Карелии черпали такую нужную им информацию о том, что происходило в лесу.

И да, в первые дни важную информацию даже СМИ получали только от Юли, ее волонтеров и местных жителей. Чиновники как будто делали вид, что говорить особо не о чем.

Свекровь Оли живет в поселке Поросозере Суоярвского района (через речку от теперь уже знаменитой на всю Россию деревни Найстенъярви), и, конечно, она очень пристально следила за новостями из той местности.

— Я переживала, переживала, переживала, а в воскресенье вечером мы выходим к озеру, а там такой дым, что за две минуты пропахли все. И я начала думать, чем я могу помочь. Ну куда я пойду тушить пожары? Я пойду и буду помогать тем, чем могу, — рассказывает девушка. — Я, например, могу разговаривать с людьми. Я умею их координировать: моя работа непосредственно с этим связана (Оля работает менеджером в компании, которая обслуживает 1С, а сейчас находится в отпуске по уходу за ребенком, — прим. авт.).

Фото: «Карелия туристическая»

Оля позвонила Юле, и на следующий день пришла помогать. Буквально на один день.

«Так, Оля, нужен экскаватор, нужен бульдозер, нужно 10 квадрокоптеров». Так начался мой рабочий день, — говорит Оленька. — Стала искать квадрокоптеры. Кто-то готов был срываться вот прямо сразу за свой счет, а кто-то писал: «Так, только учтите, что полчаса моей работы стоит столько-то, мой бензин стоит столько-то, я считаю, что это хорошие условия, звоните, я выставлю счет». Звонить не пришлось. Мы нашли добровольцев. Люди реально откликались. Некоторым стоило только сказать: «Мы волонтеры, мы с пожара, нам нужна помощь», и эта помощь приходила.

Один день помощи превратился для Оли в недели. Она уже не смогла уйти.

— Меня муж очень поддержал, — говорит девушка. — Он брал выходные и сидел с ребенком или ходил на работу с ним. Справился.

Пожар в лесу
Фото: Александра Камлач

Девчонки

Координатор штаба волонтеров много раз говорила о том, что ее впечатлили именно девочки. Потому что никто и предположить не мог, что их будет так много и они столь самоотверженно будут таскать на себе тяжеленные ранцы, лямки которых впивались в тело, бензопилы, копать и заливать пожар наравне с мужчинами.

Я хочу сказать, что всё случившееся — это результат того, что у нас нет хозяина земли русской. Хозяина, у которого болела бы душа при виде даже одного сгоревшего дерева. Одна показуха вокруг, — говорит Александра Камлач.

Волонтеры работают в лесу на пожаре
Фото: Александра Камлач

И говорит так, что нет сомнений, что у самой Саши душа за лес именно болит. Знаете, как она и ее подруга Ира Валах оказались в лесу?

— Наша подруга поехала отдыхать в Адлер, и уже в поезде наткнулась на информацию, что нужны волонтеры, позвонила нам. А мы на даче, с детьми, только вышли из бани. Но то, что поедем, решили сразу. Смог уже дошел и до наших мест.

Девчонки уехали, когда их дети и муж Александры еще спали.

Мужа я не разбудила, так как понимала, что он меня не отпустит в лес на пожары, — говорит Саша.

Уже в пути она отправила супругу сообщение, куда они с Ириной отправились. Дома похватали все, что могло пригодиться на пожаре, и с рассветом стояли на точке сбора очередного экипажа с волонтерами.

Девочки на пожаре
Фото: Александра Камлач

В первый день они поехали на пожар в окрестностях поселка Кудама Пряжинского района.

— Кислорода не хватало совсем, — вспоминают девчонки. — У нас тогда были обычные медицинские маски. Респираторы мы купили уже потом. Мы были рядом с озером, и когда совсем становилось тяжело, мы выходили к воде.

— Мы окапывали, чтобы огонь не перебросился с одной стороны на другую, — рассказывает Ира про то, чем им пришлось заниматься в первый рабочий день. — Мы и копали, и заливали. С задачей, которую нам поставили, мы справились.

А потом были другие дни и другие задачи. Во время нашего разговора практически все пожары в республике были локализованы, но не ликвидированы, поэтому и Ира, и Саша в любой момент готовы были сорваться с места и ехать спасать наш лес.

Ребята

Мы сидим в кафе (и это было первый раз, когда ребята увидели друг друга не в камуфляжной одежде и с ранцами за спиной, и когда узнали, кто кем работает и как очутился среди волонтеров). Разговариваем о них и о том, как Юля смогла их собрать, а Юля сидит и крутит в голове, как ей завтра доставить до места десять питерцев, приезжающих на помощь в Карелию.

Среди тех, кто приезжал из соседних регионов, есть профессиональные пожарные. Но они просили не упоминать их имен и не выставлять фотографий, потому что их могут уволить, — рассказывает Юлия.

Вот на этом моменте я должна была сделать удивленное лицо, спросить, как такое возможно и что за бред, но не сделала и не спросила, потому что мы и сами сталкиваемся с такими ситуациями каждый день: люди делают хорошее дело, говорят правильные и честные вещи, но всё анонимно, все боятся остаться без работы.

Один из питерских волонтеров так приезжал несколько выходных подряд. Это его выходные и, казалось бы, его личное дело, но он предпочел остаться безвестным рыцарем.

— Пожарных из других регионов направляли в командировку. Жители Карелии шли спасть свою родину. Почему на призыв помочь в карельских лесах так активно отзывались обычные люди из других городов России? — спрашиваю.

Фото: Виктор Иванов

— У волонтеров нет привязки к месту, — уверен Виктор Иванов. — А еще это, наверное, желание просто по-человечески помочь делом и знаниями.

Сам Виктор тоже не совсем новичок: это сейчас он водитель троллейбуса, а после армии с 2004 по 2007 год трудился в Архангельской области на отдельном посту военно-пожарной службы при местной колонии.

Я уже сталкивался с лесными пожарами, — говорит Виктор. — Пришлось вспомнить те времена и немного поруководить. Я давал инструкции менее опытным товарищам, как правильно действовать, чтобы в центр не бежали, чтобы держали кромку.

Как бы странно это ни звучало, Виктор вышел на Юлю через главу Петрозаводска Владимира Любарского.

— Я сидел на набережной, читал Интернет. Увидев информацию, что нужны добровольцы, сразу написал мэру, а он уже мне скинул ссылку на группу Юли.

Фото из группы «Карелия туристическая»

У Ромы Вершинина свой график работы (он автомеханик — прим. авт.), и у него получалось совмещать его с волонтерством, но, судя по нашему разговору, этот человек и при жестком графике нашел бы способ умчаться в лес.

Когда смог стоял над городом на протяжении трех дней, я увидел во «ВКонтакте» пост Юлии о том, что нужны волонтеры, позвонил ей и узнал, что нужна помощь в Гомсельге, — вспоминает Рома. — Первый день я работал с пожарным экипажем. Было две машины. Они друг друга меняли, подавали воду. В какой-то момент я взял лопату для работы, а они меня предупредили: «Ты аккуратнее, мы тут три гранаты нашли и патронташ».

Эта новость тогда навела немало шороху. Волонтеры признаются, что в какой-то момент реально стало не по себе.

— Самое интересное было в городе, — вспоминает Юля. — Когда появились новости про гранаты, у меня аж сердце упало, а люди-то идут.

И ни один из тех, кто пришел, от поездки не отказался.

«Инстаграм (Организация, деятельность которой признана экстремистской на территории Российской Федерации)щики»

— В какой-то момент у нас начались проблемы со стихийными волонтерами, — признается Юля. — Вася Пете что-то сказал, а Сережа побежал. Это был какой-то кошмар, потому мы строили работу иначе. У нас к определенному времени приходили люди, мы формировали экипажи. Мы полностью их снабжали: очки, респираторы, перчатки, и все, что у нас было. Плюс люди знали, что нужно было взять еду и воду. У нас была информация. Мы точно знали, куда и сколько человек нужно.

Мужчина тушит пожар
Фото: Александра Камлач

Самодеятельность некоторых, говорят волонтеры, очень мешала. А еще мешали люди, которые ехали не помогать. «Я поеду только на открытый огонь, я не поеду копать лопатой», — цитирует некоторых кандидатов в волонтеры Оля. – Были ребята, которые хотели просто на фоне огня снимать видосики, а потом постить их в Инстаграм (Организация, деятельность которой признана экстремистской на территории Российской Федерации)».

Никогда не забуду компанию молодых ребят, которые приехали, поели, пофотографировались, сняли на видео, как всё круто, и уехали, — вспоминает Юля. — Еще и были возмущены, что мы сию минуту не можем обеспечить их транспортом обратно.

Не переставали волонтеры удивляться и «диванным войскам», которые без устали учили их уму-разуму. Особенно запомнился сотрудник МЧС из Кестеньги.

У него Лоухский район горит, а он сидит и пишет нам, какие мы нехорошие. «Простите, — говорю, — поднимитесь и идите работать», — рассказывает Юля.

Еще один пожарный писал волонтерам, что они всё делают неправильно.

— «Так ты же пожарный, — говорю, — Иди и делай правильно», — вспоминает координатор штаба волонтеров разговор с ним. —  На что он мне отвечает: «Так я же городской пожарный. У меня другие задачи». А я вообще не пожарный! И ты вместо того, чтобы выпендриваться, приди к нам и скажи, что у тебя такой-то опыт есть, что работать с нами не можешь, но можешь что-то посоветовать.

— Кто-то нас грязью поливал, а кто-то приходил и работал, — говорит Оля. — Эта вера в людей, вера в то, что мы можем всё, она появилась буквально через неделю. Я к любому из волонтеров могла обратиться и знала, что люди придут и помогут.

Точка кипения

— В первые дни волонтеров вообще не замечали. От слова «совсем», — вспоминает Юля Андреева. — Бегаешь сам? Ну и бегай! Обратной связи никакой не было.

— Когда мы приехали в Гомсельгу, я думал, что пожарные своей машиной профессиональной помогут нам хотя бы рюкзаки набрать. Но не было этого, — говорит Виктор.

Ира тоже вспоминает, что профессионалов приходилось упрашивать пополнять добровольцам баки, чтобы они могли пожарным же и помогать.

— А в Нелгомозере они вообще были ли? — начинают уточнять друг у друга волонтеры.

— Лесничие точно были.

Как-то часто, пока шла активная борьба с огнем, было слышно, что пожарных не было там и вот там, а они говорили, что были, и им обидно. Нас там точно не было (две поездки в лес по работе не в счет), к сожалению. Мы не знаем, как оно там происходило на самом деле, но, с точки зрения волонтеров, пожарных не хватало. Правда, отмечают ребята, те, кто были, работали на износ.

Впрочем, так там работали ВСЕ!

Волонтеры тушать лес
Фото из группы «Карелия туристическая»

— Сначала особо никто не верил, что мы вообще что-то можем, — вспоминает Юля робкие звонки из районов. А волонтеры могли. Одни истории с пожарными рукавами чего стоят.

— Приезжает пожарная машина, а рукавов у нее не хватает. Приезжает арендатор, у него есть техника, но тоже не хватает рукавов, — говорит Юля. — Мы же купили более 1500 метров пожарных рукавов. А еще были лопаты, пилы, генераторы. Я не думала, что у нас такая проблема. Что такие службы настолько плохо оснащены. Для меня это было откровение.

Пожарные рукава
Фото: «Карелия туристическая»

В Нелгомозере, например, не было связи. А у волонтеров она была. У них имелся стационарный сотовый телефон. Более того, они уже практически пробили усиление сотовой связи в районе, где поставили лагерь. И деньги на это нашли.

— В итоге не понадобилось, но мы и это могли, — уверенно заявляет Оля.

— Я думаю, что за эти недели все увидели, что волонтеры — это сила. Кто-то приехал раз, кто-то ездил через день. Но в общей сложности нас было около 500 человек, — не без гордости сообщает Юля.

Слушаю, как активно скидывались жители Карелии и сколько всего приходилось покупать волонтерам. И задаю вопрос, который сразу же вызывает общий смех:

-  Не предлагало ли правительство волонтерам какую-то финансовую помощь?

— Ладно, что нам не помогали. Главное — чтобы не мешали.

Фото из группы «Карелия туристическая»

Однажды ночью Юля написала действительно высокопоставленному чиновнику и попросила о помощи: волонтерам катастрофически не хватало профессиональных ранцев. Ранцы не появились.

Зато появилась «Точка кипения». Мы-то, грешным делом, когда услышали, что правительство решило для координации добровольческой помощи пожарным и жителям республики организовать специальный центр, решили, что это они Юле захотели помочь. Ее точка (еще какого кипения) сбора волонтеров работала к тому моменту как машина. Но оказалось, что чиновники пошли другим путем и просто создали что-то похожее, но свое: тоже начали созывать людей, собирать деньги, продукты и прочее. Потом работу одних начали выдавать за работу других. Люди путались, волонтеры обижались.

Да и как тут не обидишься?

Волонтерам, которые работали через «Карелию туристическую», особо запомнился один ролик на телевидении, в котором было показано, как Артур Парфенчиков приезжал в Нелгомозеро.

Он разговаривал с нашими волонтерами, на нашем пункте, где было полностью наше оборудование, купленное полностью за наши деньги. Они показали, как классно обустроена работа волонтеров, после чего прозвучало: «Если вы хотите быть волонтером, приходите в «Точку кипения». Было очень обидно, — вспоминает Юля.

Нет сомнений, что люди, которые помогали Карелии через «Точку кипения», тоже делали это искренне и от души. Но это же были другие люди.

Волонтеры в лесу на пожаре
Фото из группы «Карелия туристическая»

«Мы не просим денег, мы предлагаем помощь»

Люди, которые на протяжении последних недель помогали пожарным спасать леса, — это уже настоящая рабочая команда.

В этой команде все люди взрослые. Они знают, что они могут и чего хотят. Они готовы помогать, — говорит Юлия Андреева. — У многих из них свои фирмы и свои ресурсы, включая тяжелую технику. Мы не просим денег. Мы предлагаем свою помощь.

Именно эту мысль Юля пыталась донести на минувшей неделе до чиновников Минприроды Карелии, когда ее отправляли из одного кабинета в другой.

— Я прекрасно понимаю, что держать большую армию пожарных и лесничих в ожидании, что лес загорится, — это накладно. Так почему нельзя решить этот вопрос за счет добровольных пожарных дружин из гражданского населения? Чтобы их обучали. И чтобы они в случае такой ситуации могли прийти на помощь. Ну, не должно мирное население неподготовленное с тряпками на лицах тушить дома и деревья.

Горит лес
Фото: Виктор Иванов
Срочные новости в нашем Telegram