«Таких мужиков еще поискать надо!» Поговорили с матерью избитого младенца: петрозаводчанка не верит, что ее муж виновен

«Я уже всё пережила, мне ничего не страшно», — говорит 31-летняя петрозаводчанка Наталья Щ. (имя изменено), чей четырехмесячный сын второй месяц борется за жизнь в реанимации детской больницы Карелии. В конце сентября супруга Натальи арестовали по делу об умышленном причинении тяжкого вреда своему сыну. По версии следствия, мужчина в состоянии алкогольного опьянения нанес малышу черепно-мозговую травму и другие увечья. Наталья рассказала нам свою версию произошедшего: по ее словам, муж никогда не смог бы избить их малыша.

Наталья разговаривает с нашим корреспондентом по видеосвязи. На вопрос, есть ли у нее проблемы с алкоголем, женщина мотает головой: «Нет, посмотрите — я же трезвая с вами разговариваю». По словам Натальи, в тот злополучный вечер, когда с ее сыном случилась трагедия, она была у подруги.

— Уехала к ней на выходные, но с мужем мы были постоянно на связи, — говорит она. — Нет, наш сын не на грудном вскармливании. Я была уверена в супруге: он и кормил его, и убирался. У меня муж — золотой человек. Таких мужиков еще поискать надо, которые так будут с детьми возиться, как он. Это его первый желанный ребенок (Наталья лишена родительских прав на своих трех старших детей — прим. ред.), мы год пытались его зачать. Сын родился недоношенным — когда я рожала, супруг ходил под окнами перинатального центра, переживал.

По словам Натальи, в тот вечер муж «выпил пару банок пива» и пытался укачать плачущего сына. Когда малыш успокоился, мужчина якобы положил его рядом с собой на кровать — и уснул. По версии женщины, травмы ее муж нанес сыну во сне.

Мой муж очень беспокойно спит, всегда машет руками и ногами, — говорит она. — И во сне он эти удары ребенку и нанес, будучи в спящем состоянии. Но я не отрицаю его вины: вернувшись с роддома, я предупреждала мужа, что класть ребенка с собой спать нельзя. Ситуации же разные бывают: во сне можно и придавить малыша… На что он мне ответил: “Ну вот, он плакал — и я не мог его успокоить”.

Наталья утверждает, что домашнего насилия в их семье не было. То, что в июне она просила помощи в петрозаводских пабликах, Наталья не отрицает. Тогда она оказалась на улице одна с сыном. Но сейчас говорит, что ушла сама и муж их не выгонял, хотя летом в переписке с откликнувшимися на ее просьбу она утверждала обратное.

Конечно, мы ругаемся, как ругаются и во всех семьях, — говорит Наталья. — Но на ребенке это никогда не сказывалось. Что такое рукоприкладство? Я много думала об этом. То, что муж мог иногда мне дать пощечину, я не считаю это рукоприкладством. У меня такой характер, я очень взрывная, иногда нужно меня угомонить. Рукоприкладство — это когда муж тебя бьет, а пощечина — это другое.

19 октября мальчику сделали операцию — выкачивали скопившуюся жидкость в гематоме в мозге. Потом малыша вновь перевели на ИВЛ — он опять перестал самостоятельно дышать. По словам Натальи, она общается с лечащим врачом сына, регулярно носит в больницу памперсы, салфетки и другие необходимые вещи. Из очень хорошей квартиры, где они жили, хозяева попросили съехать, узнав о произошедшем с ребенком.

— У меня был нервный срыв, пришлось вызывать «скорую». Женщина, которая ко мне приезжала, посоветовала психолога. Но я отказалась — не хочу, хотя тяжелое время, понятно… Просто у меня нет родных, нет поддержки. Хотя у меня есть отец и мать, с которыми я много лет не общалась, потому что воспитывалась в детском доме. Папа мне еще может изредка позвонить, а с мамой я не общаюсь с 11 лет. Почему так вышло? Я сама не знаю ответа на этот вопрос. Мне никто из родителей на него так и не ответил. Из своей квартиры мать меня тоже несколько лет назад выписала. Я обращалась за помощью в детский дом, мне ответили: «Когда ты от нас выпускалась, тебе было куда идти».

Того, что она работала проституткой, Наталья не скрывает. Но и не понимает, почему ей до сих пор припоминают это: «Я уже пять лет как не в этой сфере». Отрицает она и то, что может «загулять», как говорил в интервью ее первый муж. По мнению Максима Г. (имя изменено), Наталье нельзя иметь детей и их брак разрушила именно она.

— Мне сколько лет тогда было — 18, а сейчас мне 31, я взрослый человек! — возмущается Наталья в ответ на слова экс-супруга. — Да, я могла загулять, но я изменилась. А вот бывший муж мой, что меня и удивляет, не изменился совсем!

Сейчас Наталья на связи с арестованным супругом и надеется, что ему переквалифицируют статью на более легкую. Она уверяет, что тот тоже очень переживает за сына.

Муж плачет, клянется мне, что не делал этого, — говорит она. — Я ему верю, он не мог избить нашего сына. Я никогда не обменяла бы ребенка на мужика, поверьте. А тут я разрываюсь: мне очень больно за сына и в то же время я верю тому, что говорит мне мой муж.

Уполномоченный по правам ребенка в Карелии Геннадий Сараев считает, что Наталья неслучайно покрывает своего мужа. Ведь ей и самой грозит уголовное преследование за оставление ребенка в опасности, говорит он.

— Она заняла сейчас оправдательную позицию, но уголовное дело-то в любом случае возбуждено, — говорит омбудсмен. — И вообще, ее устойчивое отрицание вызывает сомнения в ее адекватности. Всё, что касается отработки версий, здесь я доверяю нашему Следственному комитету, который ведет это дело. Она и сама может стать фигуранткой уголовного дела по статье «Оставление в опасности». В этом случае мне понятно ее поведение — возможно, она хочет защитить себя от преследования государства.