«Нельзя просто выставить людей на улицу»: как работает единственный в Карелии кризисный центр для женщин и почему он на грани закрытия

В Петрозаводске с 2017 года открыт кризисный центр на базе НКО для женщин, которые подверглись домашнему насилию — «Мама-Дом». Он помог сотням женщин и их детям. Но сейчас у него самого серьезные проблемы. Из-за сокращения финансирования поставщиков социальных услуг, организации все труднее оплачивать счета и зарплаты сотрудникам. Мы встретились с руководительницей центра Людмилой Драгуновой. Она рассказала, как появилось это место, что с ним происходит сейчас и почему его так важно сохранить.

Как появился «Мама-Дом»?

Всё началось с личной истории: когда Людмила сама оказалась в сложной жизненной ситуации, о которой можно написать целый роман. Личный кризис способствовал тому, чтобы создать «Мама-Дом».

По специальности Людмила Драгунова — дизайнер интерьеров и ландшафтов. Профессия какое-то время помогала держаться на плаву с новорожденным ребенком.

«Днем я занималась ребенком и бегала по объектам заказчиков, а ночью делала проекты на слабеньком ноутбуке, подаренном мамой. В какой-то момент я просто устала, это отразилось на работе и моя семья оказалась в кризисе. Я не могла покрывать расходы на съемную квартиру и содержание себя и двоих детей», — рассказывает женщина.

В конце концов Людмилу просто выселили из съемной квартиры. Они приехали домой с сыном из больницы, и обнаружили все свои вещи в подъезде. Так в один момент они оказались на улице. Помогла незнакомая бабушка.

«Нашли квартиру поблизости. Бабушка-хозяйка, наверное, в нас что-то увидела и сказала, что мы можем жить и платить ей по частям. С нас тогда ничего не взяла. Пустила. Это дало мне фору, чтобы восстановить себя и встать на ноги. Было всё — и холодно, и голодно, но было где жить. Тогда и зародилась мысль, что вот так не должно быть, нужно место, куда женщины могут прийти, поспать, поесть хотя бы. Я попала в кризисную ситуацию, а ведь я не какой-то асоциальный человек. Я не курю, не пью, просто пашу как вол и у меня силы кончаются», — вспоминает то трудное время Людмила.

Когда дела наладились, Людмила стала думать об идее кризисного центра. В 2014 году она сходила на встречу в Собор Александра Невского, где эта тема обсуждалась. Прошло несколько лет, но никто за реализацию так и не взялся. Людмила оказывала адресную помощь: собирала еду и вещи для женщин в трудной ситуации. А в 2016 году поняла, что нужно действовать самой.

Один год проект работал на базе съемной квартиры, но спрос на помощь кризисного центра, заставил команду искать помещение побольше. Людмила обратилась в мэрию, в министерство и ничего кроме разрушенного государственного имущества на Перевалке не нашлось. Сдали руины в аренду. Дом был заброшен много лет: без воды и электричества, с выбитыми окнами и дверьми. Четыре месяца ушло только на вывоз мусора, а всего ремонт занял десять.

Сейчас это яркое и красивое общежитие, заполненное игрушками и залитое солнечным светом. Есть большая кухня, душевые, а стиральные машинки никогда не перестают работать. Людмила назвала место «Мама-Дом»: «Я подумала, что мы не можем жить полноценно без мамы и без дома. Это те составляющие, которые должны быть у человека. Дом и мама», — объясняет Людмила.

Истории подопечных кризисного центра

От некоторых историй, с которыми столкнулась Людмила за годы работы фонда, мороз идет по коже. Женщины обращаются в центр после избиения или изнасилования.

«Женщины приходят в таком состоянии, смотреть страшно иногда. Когда избили, когда не знаешь как дальше жить, когда живого места нет, когда непонятно, доживешь ли до утра. Например, звонит женщина с Москвы: приехала в Карелию к родственникам. А в подъезде нашла девушку, которая была буквально в трусах и с ребенком на руках. Вся избитая. Мы приехали, забрали ее», — говорит она.

Иногда обращаются семьи, которые недавно приехали в Россию. Так, кризисный центр помог женщине из Египта и многодетной семье из Казахстана.

Сейчас в «Мама-Доме» несколько семей. В одной из комнат живет Лена с двумя детьми-школьниками Викой и Егором. Она приехала в Петрозаводск из Эссойлы в начале сентября. У нее нет мужа и родственников, которые могли бы помочь. С деньгами тоже проблемы.

«Квартиру проблематично найти из-за финансов и детей трудно в школу возить. Сейчас поработаю и сниму квартиру. С работой сложности. В Эссойле негде работать, а в Петрозаводске легче найти работу. Мужей у меня нет вообще, они у меня оба умерли», — рассказывает она.

Лена возила детей в школу в Петрозаводск, что было довольно трудно. Сыну — 11 лет, дочке — 9 лет. Ребятам в центре нравится. Во время нашего разговора они бегали по коридору, но разговаривать постеснялись.

«Мне здесь нормально. Сперва было непривычно, но сейчас уже освоилась. Познакомилась с другими женщинами. Мы поддерживаем друг друга: поглядываем за детьми, убираемся и готовим вместе. Арбуз у нас на кухне почти каждый день», — улыбается Лена.

Возможность выдохнуть есть не только у мам, но и у детей, на которых у женщин в трудной ситуации иногда просто не хватает сил и ресурсов.

«Дети сначала прячутся, в глаза не смотрят, ныкают еду и вещи по углам. А потом все меняется. Для них это новый яркий и красивый мир, где есть другие дети и с кем пообщаться. Нет домашнего насилия. Детям помогает и логопед с психологом. Они начинают приходить в себя и разговаривать», — рассказывает Людмила.

Кризисный центр для многих из женщин оказался палочкой-выручалочкой, помог найти внутреннюю опору и отдышаться. Руководительница приводит в пример женщину, которая жила в центре два года назад. Сейчас у нее уже все хорошо: двое детей, работа и бизнес. Когда-то всё было совсем не так.

"Она мне рассказывает, что поняла, что может жить самостоятельно и ей для этого никто не нужен. Рассказывает: «Во мне столько сил! Я когда пожила в вашем „Мама-доме“, то потом как рванула». За полтора года она добилась всего: сняла квартиру, сделала ремонт, окончательно развелась с мужем, устроила детей в лучшие садики, занимается бизнесом, улиток даже продает. То есть у человека что внутри открылось. Она говорит, что настолько удивлена, что действительно в нас уже все есть", — делится Людмила.

Проблемы центра сегодня и как можно помочь

Кризисный центр создан не государством, а простым человеком — Людмилой. Однако, как говорит женщина, разницы в том, кто его открыл — нет.

«Он работает, он нужен, сюда приходят люди. За шесть лет существования можно было найти на него деньги», — грустно констатирует женщина.

Местные власти могли найти финансирование, могли донести до большого бизнеса идею о социальной ответственности – да много чего можно было сделать. Но, увы, в Карелии сложилась уникальная от других регионов ситуация — все некоммерческие организации социальной сферы столкнулись с тем, что они не могут добиться от государства компенсации предоставленных услуг в полном объеме. Компенсация становится все меньше и невозможно предсказать, сколько средств выделят фонду.

Дело в том, что в Карелии приняли документ, позволяющий размер компенсации ставить в зависимость от лимитов бюджетных средств, выделенных на эти цели. Фактически все организации, предоставляющие социальные услуги, зависят от того, сколько заложили денег в бюджете. В итоге денег катастрофически не хватает, о развитии и речи не идет. Такая ситуация характерна только для Карелии, в других регионах коллеги Людмилы были крайне удивлены подобному порядку вещей.

«Недавно была на форуме и узнала, что в других регионах все иначе. Например, мои коллеги из Иркутска или Новосибирска третий центр уже открывают. Поддержка есть, нормальное отношение к поставщику социальных услуг. Не нарушают вот эти вот законодательные акты, как у нас», — рассказывает Людмила.

Из-за сокращения финансирования поставщиков социальных услуг, организация испытывает трудности с оплатой счетов и зарплат сотрудникам кризисного центра. Нет возможности компенсировать затраты на содержание подопечных и оказанных им услуг. Поддержка работы кризисного центра обходится в 350-500 тысяч рублей в месяц. Минфин при проведении проверки потребовал доказательства фактических затрат за оказанные услуги. Фонд такую отчетность вел, но часть расходов просто не зачли. Например, такие, как содержание помещений и коммунальные расходы, а это значительная сумма. Если решение Арбитражного суда Карелии не отменит кассационная инстанция, фонд попадет в долговую яму. И на этом его работа может завершиться.

Чтобы в Карелии изменить ситуацию с финансированием поставщиков, организация обратились в суд, прокуратуру, УФАС. Однако если суд не поможет, то кризисный центр может закрыться. Частные предприниматели и обычные люди, конечно, иногда фонду помогают. Но недостаточно. Например, пожертвований за год набегает около 130 тысяч. В 2021 году из-за уже пришлось уволить весь штат сотрудников.

«Осталась я одна и Владимир Михайлович, который мне помогает уже бог знает сколько. Причем он продал свой автомобиль, чтобы закрыть долги по зарплате сотрудникам», — поясняет Людмила.

Руководительница даже задумывается о том, чтобы открыть кризисный центр в другом регионе, где к благотворительным организациям относятся иначе. И тогда непонятно, куда пойдут в Карелии нуждающиеся в поддержке, но ненужные государству женщины.

«На нашу большую Карелию есть один кризисный центр, а если еще и закрыть его, то будет катастрофа и беда. Да и срочно наш центр не закроешь. Во-первых, здесь живут люди. Нельзя просто выставить их на улицу. А их некуда больше определить, ни в какое учреждение не передашь. Женщины звонят, они приходят, они ждут. У меня сейчас три семьи приехать хотят, потому что у них проблемы. Их надо как-то разрешать. Никаких других вариантов для большинства из них нет. Государство предлагает отдать детей в учреждение на полгода, разлучить взрослых и детей. Мне кажется, что семья должна быть полная, несмотря на кризисы, которые происходят в жизни. Кризисы все временные, все налаживается. Но нельзя семью разлучать», — говорит Людмила.

Сейчас Людмила вместе с неравнодушными горожанами думает, как спасти центр в случае кризиса. Вы можете присоединиться к команде и помочь как финансово, так и информационно. Пригодится любая поддержка. Узнать, как помочь фонду, можно по ссылке.