«Весь подъезд был залит кровью». Петрозаводчанку избивал бывший, и теперь она пытается добиться справедливости (18+)

Петрозаводчанку Елену Родионову несколько раз избивал бывший. Последняя потасовка закончилась серьезной травмой — смещением перегородки носа. Теперь Елене придется делать операцию, из-за смещения ей тяжело дышать. Пострадавшая не раз обращалась в полицию и писала заявления: первый раз, еще в сентябре 2024-го, когда жила в Севастополе. С тех пор прошло почти полгода — и ничего. Как рассказала Елена «Daily Карелия», она боится, что еще может с ней сделать бывший молодой человек, и не понимает, почему тот остается безнаказанным.

— Мы прожили вместе почти два года: в Петрозаводске год, и еще девять месяцев в Севастополе. Были знакомы со школы, дружили еще тогда. Дима (имя изменено — прим. ред.) на пару лет старше меня. Два года назад мы списались в соцсетях: у меня была тяжелая жизненная ситуация, и у него тоже. После нескольких свиданий стали встречаться. И в принципе он меня быстро к себе расположил, я к нему переехала жить практически сразу.

Елена рассказала, что первый раз Дмитрий избил ее, когда пара праздновала полгода отношений, 8 сентября 2023 года. В тот вечер они оба выпили, а после поссорились из-за ее ревности.

— Он меня избил тогда очень сильно: по квартире таскал, синяков наставил. У меня остался шрам на коленке. До этого тоже случалось, поднимал руку, синяков там поставит, крепко за руки возьмет, но так, чтобы бил — нет, такого не было.

— Вы тогда не обращались в полицию?

— Нет, я от него ушла на следующее утро. Несколько дней у меня кровила и гноилась нога. Дима потом приезжал ко мне домой, помогал, мази какие-то привозил. Я мучилась неделю, к врачам не стала обращаться.

— А почему не стали обращаться?

— Он извинялся, помогал, просил прощения. Я понимала, что у Димы высокая должность, тяжелая жизненная ситуация — не хотела портить ему карьеру. За два месяца до того, как мы начали общаться, он разошелся со своей женой. Потом я к Диме вернулась, когда нога зажила.

Мы ссорились, потому что я его просила не пить. По выходным я с ним вместе могла выпить, но он не мог продержаться и двух дней без алкоголя. У Димы каждый вечер могла быть бутылка коньяка, и неважно, что на работу утром. Несколько раз я сбегала из квартиры, когда он пьяный был.

Спустя время отношения снова стали хуже. По словам Елены, она хотела съехать, но не смогла найти деньги на съем: в тот момент пара уже жила не Петрозаводске, а в Севастополе.

— Я хотела уже уехать, а он мне говорил: «Вали в Петрозаводск, нечего оставаться жить в Севастополе, не хочу жить с тобой в одном городе, давай уезжай». У нас с ним договоренность была, что я съеду. Но я просто не ожидала, что такие бешеные ценники на съемное жилье будут. Просила его помочь, чтобы я съехала. Он в принципе себя вел уже не очень адекватно: оскорблял, называл меня и шлюхой, и дурой. Постоянно общался по телефону со всеми подружками, коллегами, и меня это дико раздражало.

В сентябре 2024-го Дмитрий снова поднял руку на Елену, разбив ее телефон об ее же лицо.

— В этот день я ходила и доставала его словесно. Когда Дима лег спать, я ему просто по попе несколько раз стукнула — у него даже синяка не было. Он вскочил, толкнул меня, и продолжил говорить гадости. Я устала слушать и начала делать вид, что снимаю на телефон. Сказала, что прямой эфир запущу.

— Он повалил меня на кровать, вырвал телефон и ударил им со всей силы в лоб. Я начала орать, изворачиваться, сопротивляться, тогда Дима схватил подушку и начал душить, чтобы я не кричала. Когда он убрал подушку, то снова ударил этим же телефоном меня еще два раза, только уже по затылку.

Елене удалось выбежать из квартиры и вызвать полицию: она успела прихватить с собой второй телефон. Сотрудники приехали, со слов пострадавшей, часа через полтора и начали стучаться в дверь, но никто не открывал.

— Я осталась одна в домашних тапочках и домашнем платьице, без ничего. Полиция приехала, мы стали стучаться в дверь, но он не открывал. После этого полицейский спросил, буду ли я писать заявление. Я написала. Дима дверь так и не открыл.

— Я одна в чужом городе, мне не к кому было идти. Когда полиция уехала, я пошла ночевать на заправку: всю ночь просидела с разбитой головой и кровоподтеками. Девочки на заправке говорили, что я могу у них полежать.

— В семь утра Дима мне ответил и сказал, что я могу вернуться домой. Я вернулась, он уехал на работу. Я не смогла физически в тот день поехать и снять побои, мне было очень плохо: тошнило целый день — это последствия травмы головы. Он потом за мной рвоту убирал. Мне было настолько плохо, настолько дико болела голова, что я попросила его, чтобы он вызвал скорую помощь, и вообще вернулся домой с работы. Но он вызывать «скорую» он не стал.

Этот день был ужасен. Позже он говорил: «Ты же тоже вчера выпила, как я» и целый день уговаривал не снимать побои. Я втихаря от него сняла. Дима знал, что я заявление написала, но само по себе заявление бы ничего не дало, если бы я не сняла побои.

— Потом я снимала квартиру посуточно недели три и мучилась с дикими головными болями — без таблеток вообще не могла обойтись. К терапевту обращалась, но к неврологу так и не смогла попасть, к сожалению, нереально записаться. Через пару дней я сходила к участковому. Оказалось Дима уже приходил раньше меня и дал признательные показания. В октябре я хотела уехать в Петрозаводск, но участковый сказал, что до конца декабря будет назначен суд, а без меня суда не будет.

Позже с Дмитрием они почти помирились: вдвоем решили, что Елена останется жить в их общей квартире до суда. Однако ссоры продолжились.

— Мне не хотелось жить с человеком, который постоянно на меня орет, постоянно мне угрожает, но пойти мне было некуда, а суд так и не назначили. В конце декабря Дима ушел на новогодний корпоратив, а ко мне приехала подружка. Мы с ней сидели, выпивали, отдыхали. Дима вернулся где-то в час ночи, и мы продолжили общаться все вместе. Потом снова начали ругаться.

— Я его не трогала вообще ни пальцем. Он пнул меня, а потом толкнул со всей силы в тумбочку — я прямо в ее угол влетела. Поднявшись, я так разозлилась: увидела его телефон и вспомнила, как он мой разбил. Я взяла телефон, но Дима успел его у меня выхватить, и начал бить меня по лицу кулаком. У меня дико полилась кровь из носа. Я накинула куртку и, в домашних штанах, в домашней кофте, убежала. У меня телефон залило кровью. Все одежду залило кровью. С 11 по первый этаж — весь подъезд был залит кровью.

— Мне повезло, что соседка со второго этажа в это время возвращалась домой. Она меня привела к себе, попыталась остановить кровотечение и вызвала полицию. Полицейские приехали к соседке в квартиру: я объяснила, что произошло, и сотрудники поднялись к Диме наверх.

— Как мне позже рассказала подруга, пока полиция ехала, Дима ходил и отмывал квартиру от крови, вместо того чтобы пойти меня искать и как-то помочь. Ему было всё равно — он просто замывал кровь.

После сотрудники отвезли Елену и Дмитрия в отделение. Обоим дали направление на снятие побоев. Елена рассказала, что когда защищалась, в какой-то момент вцепилась в руку Димы — у него остались следы от ногтей. После полицейские отправили их домой, а в понедельник Елена и Дима вместе поехали снимать побои. Еще через несколько дней Елена уехала домой, в Карелию.

В Петрозаводске Елена дала показания местному участковому, а он отправил их в Севастополь. С сентября прошло уже пять месяцев, и, по словам Елены, ничего не происходит. Пострадавшая обращалась за помощью к главе Карелии Артуру Парфенчикову, в прокуратуру Севастополя, по телефону доверия МВД, к главе СК России Бастрыкину, но тщетно.

Сейчас Елена страдает из-за смещения перегородки носа, которое ей диагностировали после последних побоев. Девушке тяжело дышать, из носа периодически идет кровь. Врачи уже дали ей направление на операцию.

— Меня поставили диагноз смещение перегородки — это из-за побоев. Участковый говорил, что конкретно этот момент меняет дело с административного на уголовное. У меня периодически все еще идет кровь, насморк с кровью. Нос постоянно отекает. Если я выхожу на мороз хотя бы на пять минут, то всё забивает — я вообще дышать не могу. В поликлинике Петрозаводска дали направление на операцию.

Но больше всего Елену беспокоит именно Дима.

— Он неоднократно мне угрожал и говорил, что будет преследовать в любом городе, что в Севастополе, что в Петрозаводске, если я буду доводить дело до суда. Много раз говорил, что наймет самых крутых, самых дорогих адвокатов, готов потратить на это бешеные деньги, чтобы ему ничего не было.

— А знаете, из-за чего я это делаю? Из-за страха. Мне друг говорил, что я делаю это якобы из мести. Нет, я это делаю из соображений безопасности, — продолжает Елена, еле сдерживая слезы. — Если это будет освещено, то у меня будет больше защиты и он со мной ничего не сделает снова. У меня чувства еще не прошли, но голова должна быть умнее: я к этому человеку возвращаться не буду. Не дай бог, в следующий раз меня бы просто убили...