«Я ничего у него не спрашивала»: жена мужчины, жестоко убившего в Сегеже двоих в парке, рассказала, что видела

Такого судебного процесса в Карелии точно еще никогда не было. Из него постоянно кого-то удаляют. По разным причинам. На этот раз было решено продолжить рассмотрение дела без подсудимого.

Напомним, речь идет об убийстве, которое произошло в августе прошлого года. Тогда это преступление потрясло всю Сегежу. Изрезанных молодых мужчин Анатолия Годына и Вадима Пиялкина нашли утром лежавшими на тропинке в парке. Убийца скрылся, но его быстро нашли. Им оказался 35-летний местный житель Антон Сухов. Найдено было и оружие преступления: Антон выкинул его в реку.

Сухов — необычный подсудимый. Он не доверяет никому: ни суду, ни гособвинителям, ни адвокатам. Он пожелал, чтобы его судили присяжные заседатели, явно не осознавая все особенности процесса с судьями из народа. Отсюда явная обида за то, что происходит в суде, и вызывающее поведение. За попытку донести до присяжных точку зрения подсудимого ранее уже был удален из процесса его адвокат Михаил Шогин (он пытался задавать свидетелям вопросы, ответы на которые характеризовали бы погибших).

Последние два заседания в суде пытались допросить жену подсудимого. По большому счету, она единственная, кто хотя бы издали видела конфликт между ее мужем и убитыми мужчинами. Других свидетелей того, что происходило поздно вечером на темной дорожке в лесу, в деле нет. Впрочем, можно считать, что их вообще нет.

В тот день, говорит жена Сухова, они поехали с мужем кататься на машине по городу. Посмотрели участок, который собирались оформить в собственность, заехали в гости к родственнице мужа, потом к его маме, а потом, уже ближе к 22 часам, снова заглянули на свой потенциальный участок. Рядом с ним на дорожке в свете фар метрах в 50 женщина увидела силуэты двух человек.

— Мне показалось, что это были мужчины, — пояснила свидетель. — Никаких движений они не делали.

Далее она припарковалась, а муж взял нож и вышел из машины. Куда он пошел, женщина не видела. Говорит, «залипла в телефоне». Когда подняла голову и поняла, что мужа рядом с машиной нет, начала потихоньку сдавать назад, выезжать задом. На этот раз в свете фар она уже увидела драку.

— Я испугалась, — говорит женщина. — Я поняла, что один из них мой супруг.

Женщина продолжила движение. Она развернулась и медленно поехала подальше от потасовки. Не остановилась даже в тот момент, когда увидела, что кто-то быстрым шагом приближается к машине: было страшно, так как не знала, кто это.

— Я держала дистанцию… Когда встала под фонари, увидела, что это мой супруг. И остановилась.

— Вам муж что-нибудь сказал по поводу того, что случилось?

— Нет. У меня была истерика. Я сказала, что слышать ничего не хочу.

Он ничего и не рассказал.

Дома супруги тоже не стали обсуждать произошедшее.

— Спрашивали у мужа, откуда телесные повреждения? — поинтересовалась гособвинитель.

— Нет. Не спрашивала.

— Почему?

— Потому что дети спали.

— Это мешало выяснить, откуда у него синяки?

— Я и так была на взводе. Если бы мы начали что-то… детей бы разбудили.

Свидетель пояснила, что Антон не разговаривал шепотом, поэтому они не общались.

В какой-то момент муж еще раз предложил прокатиться по городу, и они поехали. Где-то останавливались, мужчина выходил. Что делал, когда выходил, свидетель не знает.

— Пока катались по Сегеже, разговаривали с мужем? — уточнила прокурор.

— Нет.

— Просто молча ездили?

— Да.

— А в чем смысл поездки был?

— Я его не спрашивала.

***

Сухова выводил из себя допрос супруги. Он реагировал практически на каждый заданный прокурором вопрос. Когда у женщины уточняли про то, в чем ее муж заходил в ванную комнату и в чем выходил из нее, вообще не смог сдержать эмоций и начал откровенно хамить представителям стороны обвинения.

— Вы принимали душ? Раздетые были? Вы мылись перед заседанием? — выкрикивал подсудимый.

Судья много раз делала ему замечания. Антон откровенно мешал допросу свидетеля, комментируя и вопросы, которые задавали жене, и ответы, которые она пыталась давать.

— Сухов не подчиняется распоряжениям председательствующего. Он вмешивается в ход судебного следствия. Мешает допросу. Полагаю, что таким образом он оказывает давление и на свидетеля. После неоднократных предупреждений я считаю, что Сухов должен быть удален из зала судебных заседаний, — не выдержала прокурор.

— Я возражаю! — ожидаемо возмутился Сухов. Ранее было заявлено ходатайство об отводе прокурора, потому что прокурор относится неуважительно, позволяет себе разговаривать по-хамски, злоупотребляя своими должностными полномочиями, и званием подполковника.

Не согласен с таким развитием событий оказался и новый адвокат Антона Сухова, ведь судьи из народа, как и другие участники процесса, тогда не смогут задать вопросы самому подсудимому, да и в целом не услышат его версию произошедшего:

— Показания подсудимого будут иметь главную роль. И огласить мы их не сможем, так как подсудимый будет удален.

Всё так. И, тем не менее, судья удалила Сухова до конца судебных прений. На заседания привозить его больше не будут. Теперь он сможет обратиться к присяжным только с последним словом после окончания судебного следствия.

— Потому что разговаривать одновременно и вести процесс, когда тебя перебивают и разговаривают вместе с тобой, это невозможно. И если бы дело было только во мне, наверное, никогда бы на этот шаг я не пошла. Но я считаю, что вы оказываете незаконное воздействие на присяжных, — начала пояснять свое решение Антону судья.

Договорить ей не дали. Начали одновременно говорить уже и подсудимый, и его адвокат.

— Вы сейчас способствуете прокурору — стороне обвинения. О какой справедливости тогда идет речь? — спросил подсудимый.

И конвой увел Сухова.

— Я полагаю, что не было никаких оснований для удаления подсудимого Сухова, — говорит адвокат мужчины. — Это сделано умышленно, чтобы помешать Сухову изложить свою позицию присяжным заседателям.

Напомним, позиция стороны защиты заключается в том, что потерпевшие напали на обвиняемого, а он защищался.