Евгения Сухорукова просит ФСБ предоставить все телефонные разговоры, которые они прослушивали полгода

Заместитель мэра Петрозаводска Евгения Сухорукова провела пресс-конференцию, на которой ответила на вопросы, касающиеся ее уголовного дела.

— Я инициировала эту пресс-конференцию, потому что, наконец, завершилось судебное следствие по делу в отношении меня по превышению должностных полномочий в сентябре 2012 года. Многие представители правоохранительных органов, журналисты и политики комментировали эту ситуацию. Многие люди обращались ко мне, в том числе и в социальных сетях, с просьбой прокомментировать это уголовное дело, — объяснила причину мероприятия Евгения Александровна.

Напомним, что Евгению Сухорукову сейчас судят за то, что, будучи заместителем главы администрации Прионежского района, она якобы умышленно незаконно перевела особо ценные земли сельхозназначения в местечке Ерошкина сельга (около села Деревянное) под дачное строительство, в результате чего (так как на землях успели начать что-то строить) окружающая среда пострадала на 57 миллионов рублей.

— В администрацию Прионежского муниципального района на должность заместителя главы я пришла в марте 2012 года, — начала с предыстории Евгения Сухорукова. – С учетом того, что объем полномочий большой, мы со Светланой Всеволодовной Чечиль (на тот момент главой администрации — прим. авт.) приняли решение разделить полномочия, потому что физически невозможно осуществлять двойные функции, поэтому Светлана Всеволодовна занималась социальными, земельными и финансовыми вопросами, а я, как ее заместитель, — вопросами жилищно-коммунального хозяйства и экономики. Я также курировала юридический отдел.

— Конечно, когда кто-то из нас уходил в отпуск либо же выходил на больничный, объем работы увеличивался в два раза, — пояснила Сухорукова.

Евгения Александровна рассказала о том, что решение о переводе земель Ерошкиной сельги под дачное строительство было принято до того, как она пришла на работу в администрацию. И принято это решение было специалистами, на комиссии, единогласно.

Когда проект постановления лег на подпись главе, Светлана Чечиль находилась на больничном, и итоговый документ по уже принятому решению подписала ее заместитель.

— На моем столе был пакет документов со всеми визами, со всеми согласованиями, — акцентировала внимание присутствующих Сухорукова. – Физически руководителю любого учреждения невозможно быть специалистом во всех областях права. Это не специфика Сухоруковой или Чечиль. Это нормальная процедура, когда специалисты готовят рабочий документ, согласовывают его со всеми специализированными отделами, решают какие-то рабочие моменты, а потом приносят документ на подпись. Для этого и существуют специализированные отделы, а в них специалисты. За те действия, которые они совершают, они несут персональную ответственность.

По словам Евгении Сухоруковой, помимо указанного постановления в момент его подписания на ее столе находились еще десятки документов, в том числе и другие постановления.

— Что я должна была сделать? Перепроверить полугодовую работу своих специалистов? Или я не должна была подписывать этот документ? – задается вопросами Сухорукова.

Евгения Александровна напомнила, что в суде все свидетели, имевшие отношение к указанному постановлению, заявили о том, что до сих пор считают его законным и обоснованным. И главное: ни один из них и словом не обмолвился о том, что приходил к Сухоруковой и озвучивал ей какие-то сомнения в законности изменения вида разрешенного использования земель Ерошкиной сельги.

Коснулась Евгения Александровна и доказательств стороны обвинения. В частности, она напомнила о том, что в обвинительном заключении следователя СУСК РФ по РК Александра Брюханова указано, что свидетель Наталья Введенская озвучивала Евгении Сухоруковой информацию о том, что земельный участок, о котором идет речь, осушенный.

— Введенская Наталья Владимировна – достаточно важный свидетель этого процесса, если не сказать – основной, — отметила заммэра. – Наталья Введенская не сообщала мне об осушенности участка, и в судебном процессе она это подтвердила.

Более того, Введенская сообщила о том, что, с ее точки зрения, подписанное постановление является законным и обоснованным. А через два дня после ее допроса, когда стало понятно, что позиция обвинения об умышленности преступления (которое еще не факт, что было) рассыпается прямо на глазах, в суде появился глава Деревянского сельского поселения Олег Дякин.

На момент подписания Сухоруковой постановления Олег Дякин был обычным жителем поселения. И на допросе у следователя (не очень понятно, с чего его вообще стали допрашивать по этому делу) на вопрос о том, говорил ли он когда-нибудь с Сухоруковой на тему Ерошкиной сельги, Дякин уверенно отвечал: НЕТ! Когда же Олег Олегович пришел в суд, то заявил о том, что не просто разговаривал на эту тему, а именно предупреждал Евгению Александровну о том, что земли осушенные, а соответственно, ценные, и менять вид их разрешенного использования ни в коем случае нельзя.

— У Дякина явно разыгралось воображение, — прокомментировала эти показания Евгения Сухорукова и рассказала о конфликте, который однажды случился у нее с этим человеком.

В тот день Олег Олегович решал в прионежской администрации какой-то свой личный вопрос, который решался совсем не так, как ему хотелось, в связи с чем он устроил скандал в кабинете Евгении Александровны. Как известно, Сухорукова попросила его покинуть помещение, а когда разъяренный посетитель отказался уйти, вызвала на помощь сотрудников ЕДДС.

— Что странно и удивительно, государственный обвинитель в прениях сослался на противоречивые показания Дякина, но не взял во внимание десятки показаний других свидетелей, сославшись на то, что эти свидетели были подчиненными Сухоруковой, — заметила Евгения Александровна. – И никого не смущает тот факт, что эти же свидетели предупреждены о наступлении уголовной ответственности в случае дачи ими ложных показаний. Для меня это странно.

Евгения Сухорукова сказала о том, что совершенно недавно она узнала о том, что все ее телефонные разговоры долгое время прослушивались. Она отметила, что в деле есть документ с распечаткой ее телефонного разговора с мамой, из которого четко следует, что в ее действиях не было умысла.

— С учетом того, что ФСБ слушала мои телефонные разговоры начиная с декабря 2013 года. А я четко помню, что как только я узнала, что в отношении меня возбуждено уголовное дело, я начала звонить сотрудникам администрации Прионежского района, я выясняла, что это за земельный участок, я спрашивала, что это за Ерошкина сельга. И я уверена, что в этих телефонных переговорах есть все доказательства отсутствия моей вины, но почему-то ни правоохранительными органами, ни Федеральной службой безопасности эти доказательства не были представлены. Сегодня я подписала запрос в управление ФСБ с просьбой предоставить мне все телефонные разговоры в течение шести месяцев с момента начала прослушивания. Надеюсь, что мою просьбу удовлетворят.

Коснулась Сухорукова и мотивов вменяемого ей преступления.

— И во время следствия и во время судебного процесса было ясно и понятно, что я не знакома ни с учредителями ООО «Ерошкина сельга», ни с его директором либо сотрудниками. Я вообще не знала, что это за организация, — говорит Евгения Александровна. -  Естественно, при умышленном преступлении – превышении должностных полномочий — должен быть мотив. Никаких дивидендов при подписании этого постановления я не получала. Но государственному обвинителю нужно было указать мотив, и он указал, что я совершила преступление, «исходя из ложно понятых интересов службы». А что такое «ложно понятые интересы службы»? Ради чего и для чего? Ради того, чтобы мне вменяли преступление, за которое предусмотрено до 10 дет лишения свободы? Гособвинитель не смог ответить на этот вопрос. Я думаю, что это останется на усмотрение суда.

Вступайте в группу поддержки Евгении Сухоруковой