В своем последнем слове Светлана Чечиль рассказала суду о цели тех, кто создал ее уголовное дело

В Петрозаводском городском суде закончился судебный процесс по делу экс-главы администрации Прионежского района Светланы Чечиль. Подсудимая произнесла последнее слово, и 27 апреля судья должен огласить приговор.

Мы все помним, когда и почему вообще появилось это уголовное дело: после встречи Светланы Всеволодовны с теперь уже покинувшим Карелию экс-заместителем губернатора, куратором Прионежского района Олегом Громовым. Чечиль популярно объяснили, что губернатору она неугодна и что ее ждет уголовное дело. Несмотря на это, Светлана Всеволодовна с должности не ушла. И тогда к ней пришли следователи.

— Я не признаю себя виновной, так как не совершала преступления по статье 286 часть 1 (превышение должностных полномочий — прим. авт.), — заявила на последнем в процессе заседании Светлана Чечиль.

Напомним, что, по версии следствия, в декабре 2012 года Светлана Чечиль, будучи главой администрации Прионежского района, превысила свои должностные полномочия и подписала постановление об изменении вида разрешенного использования двух участков земли площадью 992 372 и 20 000 квадратных метров. На землях, ранее предназначавшихся исключительно для сельскохозяйственного производства, стало возможно ведение дачного хозяйства. Заметим, что на сегодняшний день это постановление уже отменено, земли в полном порядке, никакого строительства на них не было и нет. Светлане Всеволодовне никаких немыслимых ущербов не вменяют (прокурор попросил оштрафовать ее на 36 тысяч рублей). Судят за то, что в принципе подписала документ, который, с точки рения стражей порядка, подписывать не имела права.

— В суде выяснилось, и я с этим согласна, что при принятии решения об изменении вида разрешенного использования земель была допущена ошибка. Чехарда кадров, отпуска сотрудников и начальника земельного управления, увольнение секретаря комиссии, передача ею дел другому человеку плюс сжатые сроки исполнения: это был конец декабря, необходимо было срочно рассматривать все поступившие заявления. Это все привело к тому, что работники земельного управления совершили ошибку и предоставили мне и другим членам комиссии недостоверную информацию, — пояснила подсудимая.

В комплекте документов, предоставленном комиссии, которой и было принято решение, что перевод земель из одной категории в другую возможен (подсудимая лишь подписала итоговый документ), не было бумаг, которые свидетельствовали о том, что указанные земли являются мелиорированными и, соответственно, особо ценными. А из других документов следовало, что изменить вид разрешенного использования можно!

— Перепроверить это было невозможно, — пояснила подсудимая. — Я про эту ошибку не знала…  Следовательно, умышленных действий я не совершала. Об этом свидетельствуют и документы, и свидетели, выступившие в суде.

Зато, говорит прокурор, о документах наверняка знала начальник отдела архитектуры и управления земельными ресурсами Ирина Захаренкова, с которой Светлана Всеволодовна однажды была на праздновании одного дня рождения. И она наверняка довела до сведения своей начальницы то, что участки-то мелиорированные. Захаренкова, правда, уверяла в суде, что ничего она Чечиль не говорила. Но прокурору-то лучше знать.

— Почему не дана была правовая оценка действиям тех, кто получил эти ответы (документы, свидетельствующие о том, что земли мелиорированные — прим. авт.)? Что в их действиях есть признаки халатности, – обращался к суду и государственному обвинителю защитник Светланы Всеволодовны и тут же сам отвечал на свой вопрос: да потому, что тогда бы не за что было привлечь к ответственности подсудимую. А это ведь позарез как нужно было сделать.

Светлана Всеволодовна обратила внимание суда на то, что у прокурора вообще нет позиции и относительно того, кому же все-таки принадлежали земли, вид разрешенного использования которых она изменила: реальным собственникам или ее двоюродному брату политику Василию Попову? Напомним, что, не сумев обнаружить личной заинтересованности Чечиль в совершении «преступления», следствие заключило, что она действовала в интересах своего родственника. А какой интерес был у родственника? Судя по документам и фактам, так никакого: Попов в сделке не участвовал, никогда ни с кем об этих землях не разговаривал. Но что для стражей порядка факты и документы? Собственники земельных участков были знакомы с Поповым, а один из них – Чеслав Скрипин — пару раз даже о чем-то в общественном месте на глазах у одного из свидетелей с ним разговаривал. Ну и еще, конечно, ходили слухи, что это земли Попова.

Примечательно, что истинных собственников земли в суде не сочли нужным даже допросить.

— А зачем? – искреннее недоумевал в реплике государственный обвинитель. — Они отказались на следствии давать показания.

— Вот большего оскорбления для суда, мне кажется, нет, — заметил адвокат подсудимой. — А зачем мы тогда здесь собираемся?.. Вот следователь собрал доказательства и достаточно. Уважаемый суд, поставьте здесь вот только сроки и печать…

Заметим, что на следствии не только собственники земельных участков отказывались давать показания. В частности, со следователем в свое время отказался общаться один из основных свидетелей – ведущий специалист Деревянского сельского поселения Александр Чуканов, начальник районного отдела архитектуры и управления земельными ресурсами Ирина Захаренкова, да и сама Светлана Чечиль. При этом в суде они все показания дали. И это может свидетельствовать только о степени доверия этих людей следствию, но никак не о том, что их допросы бесполезны для вынесения справедливого решения по делу. Кто мешал государственному обвинителю хотя бы вызвать собственников участков в суд? А вдруг бы и они заговорили? Но зачем? Еще бы начали говорить не то.

— Преступления я не совершала. Уголовное дело считаю политическим преследованием и его цель – дискредитация политика Попова и команды партии «Яблоко» в Карелии, — отметила в последнем слове Светлана Чечиль.

Напомним, что государственный обвинитель попросил суд отправить Светлану Всеволодовну на полтора года в колонию общего режима.