Директор ОАО «Кондопога» Дмитрий Туркевич: «Я не Вещая Кассандра, чтобы планировать будущее»
«Альпинист, висящий на одной веревке без страховки» – так назвал жителей Кондопоги генеральный директор ОАО «Кондопога» Дмитрий Туркевич. Однако «веревка», по его словам, пока крепкая, комбинат работает, и никто останавливать бумагоделательные машины не собирается. Но Кондопога полнится слухами: не в мае, так в июне после празднования 85-летия комбината, бумагоделательные машины начнут останавливать.
– Дмитрий Валерьевич, люди говорят, что остановится скоро комбинат – дескать леса нет, людей сокращают и вообще все плохо. Что скажете?
– Слухи комментировать неправильно, однако, отвечу. Все неправда. Сокращения проводятся в минимальном объеме, лес есть, комбинат работает на полную мощность. Что касается слухов «комбинат остановится», то они по непонятным мне причинам появляются перед каждым судебным заседанием по банкротству. Я каждый раз объясняю, что не нужно обращать на слухи внимание, никто останавливать комбинат не собирается, но слухи все равно предваряют каждое судебное заседание. Следующее планируется в мае – к нему, наверное, и слухи.
– Что может произойти на майском заседании Арбитражного суда?
– Я поставлен на комбинат, как менеджер, который обеспечивает операционную бизнес-деятельность комбината, в том числе, и производство. Что могут решить кредиторы? Этим вопросом я не управляю и подробно комментировать его не хотел бы. Но могу заверить всех, что комбинат останавливаться не собирается и не будет ни в мае, ни в июне, ни в 2014, 2015, 2016 годах.
– Это вы можете гарантировать?
– Я не Вещая Кассандра, чтобы планировать на 100 процентов будущее, но могу сказать, что с того момента, как сюда пришла новая команда, инвестор вложил в бизнес уже больше трех миллиардов рублей и сделал это не для того, чтобы остановить комбинат, а для того, чтобы на работающем предприятии вернуть эти деньги в перспективе обратно.
– Вы говорите, сокращения работников комбината минимальны, а народ сетует, что пенсионеров уже всех сократили, а теперь взялись за тех, кому за 30.
– Ну, это неправда. Действительно пенсионеры потихонечку увольняются с предприятия и прежде всего по собственному желанию – это объективный процесс. И действительно мы заявляем, что способны управлять предприятием при наличии в штате трех с половиной тысяч человек. А то, что мы до сих пор держим 4600 сотрудников – это наша социальная ответственность.
– То есть «лишние» 1100 сотрудников рано или поздно все же будут сокращены?
– Или переведены в новые производства.
– В прошлом интервью вы говорили об идеальном варианте работы, когда все дополнительные структуры, сопровождающие основное производство, будут выведены за его рамки. Продолжаете работать в этом направлении?
– Продолжаем, но ничего не вывели. Создана компания «Карелия-палп», которая, собственно, и стала нашим инвестором – но это не мы ее создали. Эта компания действительно взяла на себя функции снабжения и поставок целлюлозы и леса. Так же была создана компания «Кареллестранс», которой передана в аренду наша лесовозная техника. Уже приобретено в лизинг 10 лесовозов «Мерседес», а в планах приобрести 50. Это не дочерняя структура предприятия – это компания, которая создана при комбинате для того, чтобы была юридическая возможность инвестировать деньги.
– Бумагоделательные машины сейчас все работают?
– Кроме первой – она изначально не планировалась к запуску. Все машины, которые по плану должны работать, а это пять основных и одна по производству оберточной бумаги – работают на полную мощность, на полных скоростях.
– По количеству производимой бумаги изменилось ли что-то по сравнению с прошлым годом?
– Мы в июле прошлого года вышли на крейсерскую скорость 56 тысяч тонн бумаги в месяц. Цифра немножко «пляшет», в зависимости от количества дней в месяце, мы чуть-чуть проваливались в декабре и январе из-за недопоставок леса, но сейчас вновь на крейсерской скорости. В частности, за март мы произвели 58 тысяч тонн бумаги.
– Тем не менее, спрос на газетную бумагу падает с каждым годом – какие-то модернизации, позволяющие перейти на выпуск другой продукции, планируются на комбинате?
– Наша стратегия следующая: газетная бумага проживет еще от 5 до 15 лет. Потребление газетной бумаги будет потихонечку сокращаться, но цена ее при этом останется достаточно стабильной, потому что часть производств будет закрываться. Выживать будут наиболее рентабельные – те, которые обеспечат низкую себестоимость. Поскольку у нас есть преимущества по себестоимости – в частности по энергоресурсам, по заработной плате, – то мы планируем держаться на рынке газетной бумаги дольше всех в мире. Поэтому еще лет пять мы достаточно конкурентноспособно просуществуем, а к этому времени должно быть некоторое перепрофилирование, и мы сейчас уже над этим работаем, но подробностей не хотел бы раскрывать.
– Вот про пять лет люди, опять же, судачат, мол, за пять лет выжмут все из комбината, а потом остатки быстренько «распилят», продадут и в этом вся заслуга нынешнего управления будет.
– Дело в том, что если пойти по этой схеме, то через пять лет то, что мы «распилим» и будем продавать, уйдет по цене металлолома миллионов за 100 рублей в лучшем случае. Еще раз подчеркиваю, за последний год в предприятие вложено больше трех миллиардов рублей – такая схема не позволит вернуть деньги.
– Вы говорили, что работаете с правительством по вопросу передачи в аренду комбинату лесных угодий, чтобы самим заготавливать лес для предприятия, а не покупать его втридорога. Есть какое-то движение в этом направлении?
– Мы очень активно над этим работаем, но, к сожалению, республика пока нам не выделила ни одного квадратного метра земли под аренду леса.
– Никак это не объясняя?
– Объяснения долгие и запутанные, я не хотел бы их приводить, но факт остается фактом – до сих пор лес нам никто не выделил.
– А это было бы большим подспорьем для работы комбината?
– Это было не просто большим подспорьем – это основа всего. ЦБК, работающий без леса, все равно, что нефтеперерабатывающий завод, работающий без нефти. Основные наши финансовые потери связаны как раз с недопоставками леса. Более того, ни один инвестор не вложит деньги в модернизацию ЦБК, если предприятие не будет обеспечено лесом. Поэтому это не подспорье – это ключевой вопрос.
– Вы говорите, что все машины работают на полную мощность, но есть машины уже с достаточно серьезным износом – не получится ли так, что они встанут одна за одной?
– Машины – нет. Машины у нас не такие старые и машина такое существо, что достаточно менять отдельные части, и она будет нормально функционировать. Вопрос износа касается, скорее, целлюлозного завода, древесно-подготовительного цеха и древесномассного завода. Наиболее остро стоит вопрос износа утилькотельной, которая позволяет нам сжигать кору – котлам, которые там есть осталось жить немного. Если они остановятся, то нам некуда будет деть кору. Комбинат-то не остановится, но у нас будут большие экологические проблемы. А строительство новой утилькотельной оценивается минимум в 700 миллионов рублей.
– Какой-то выход видите?
– Мы ведем переговоры по продаже коры, разрабатываем проект строительства новой утилькотельной, есть еще кое-какие идеи. Но в крайнем случае будем строить новую котельную.
– Как обстоят дела с объектами культуры и спорта?
– У нас была достигнута договоренность с руководством республики, что с нас снимут бремя содержания социальных объектов (дворцов прежде всего) с июля 2013 года. Потом была названа дата 1 октября, следом 1 января, теперь мне обещают решить этот вопрос 15 апреля. Ждем. Хотя за это время мы очень серьезно поработали над этими двумя объектами (я имею в виду Дворец искусств и Ледовый дворец) и значительно сократили убытки, которые здесь несем – чуть-чуть за счет сокращения персонала, но в основном за счет размещения заказов, за счет проведения во дворцах различных мероприятий и увеличения выручки. Если так пойдет дальше, то через год-другой мы сделаем эти объекты прибыльными, и жители будут получать радость и удовольствие, посещая дворцы. Хотя это не наш профиль и бесспорно работа с этими объектами отвлекает от основного, все-таки главная моя задача – это работающий комбинат.
Я прекрасно понимаю, что жители Кондопоги всегда будут беспокоиться и болезненно воспринимать различные слухи. Вот я москвич и работаю, предположим, на предприятии – оно закрылось и я перешел на другое. Жители моногорода – как альпинист, который висит на веревке без страховки. Моногорода – это наследие Советского Союза с которым за год-два-три-пять не разобраться. Поэтому одна из задач, которую мы ставим перед собой – создать технопарк на базе производств, сопутствующих ЦБК и таким образом повесить страховку рядом с тем альпинистом, который висит на одной веревке. Конечно, сразу этот вопрос не решить, но мы будем стараться.
– Технопарк – это что?
– Огораживается территория, к ней подводятся коммуникации и вывешивается табличка: «Друзья, инициативные бизнесмены! Предлагайте, что здесь можно производить. Мы вам поможем с энергетикой, с кредитами и с легковозводимыми конструкциями. Придумывайте идею и зарабатывайте деньги. Единственное условие: возьмите сокращаемых с комбината людей на работу».
– Это перспектива какого времени?
– В лучшем случае трех лет. Попытки создать такие технопарки проводятся по всей России в огромных количествах. Более-менее успешно подобные проекты реализованы в Калужской и отчасти во Владимирской областях. Это процесс очень непростой, но пока в Кондопоге кроме ЦБК не будет каких-то интересных мест работы в достаточных объемах, люди будут чувствовать себя альпинистами без страховки, как бы стабильно комбинат не работал.
– 85-летие комбината как собираетесь отмечать? И собираетесь ли?
– Собираемся. Отметим скромно, но достойно. Дата значимая, работники комбината и горожане ждут праздника, и он будет. Но программу мы пока оставим в секрете.
