«Просовывала лицо в смотровое окошко и дышала». В Петрозаводске девушка провела ночь в камере из-за 69 рублей 90 копеек

Эта дикая история произошла в начале июля, но я узнал о ней лишь недавно. Впрочем, может быть, кому-то произошедшее может показаться вполне нормальным. Решайте сами. Суть истории заключается в том, что молодую девушку всю ночь продержали в изоляторе временного содержания из-за упаковки резинок для волос. Из-за товара стоимостью 69 рублей 90 копеек человек просидел 15 часов за решеткой среди вони, блевотины и фекалий. Я попытался разобраться, как такое могло произойти.

Роковые резинки

Шестого июля около семи часов вечера 23-летняя Арина Ханинева вместе со своим молодым человеком зашли в супермаркет «Сигма». Собирались купить воды и резинки для волос, так что корзинку брать не стали, но магазины полны соблазнов, и по ходу движения между полок они захватили еще всякой всячины. Бежать за корзинкой через всю огромную «Сигму» не хотелось, поэтому тащили все в руках. В принципе, бывает. Думаю, многие из нас иногда попадали в такую ситуацию. Они расплатились за купленные товары и направились к выходу, как вдруг услышали писк.

По словам Арины, она даже не придала ему значения. Ну, пищит что-то в магазине и пищит. Думала о своем. Но тут к ней подошел охранник и потребовал показать содержимое карманов. В кармане оказались злополучные резинки. Руки были заняты, товаров оказалось больше, чем молодые люди рассчитывали, и потому резинки девушка сунула в карман. А потом отвлеклась. В принципе, недоразумение. И его, кажется, можно было вполне разрешить здесь же. Арина была готова расплатиться. Но работники магазина рассудили иначе.

— Охранник по имени Олег сказал, что раз я пронесла товар мимо рамки, то его уже невозможно пробить в кассе, — рассказывает Арина, — и поэтому я должна пройти в какую-то комнату.

Олег отвел девушку в помещение охраны. Там сидели еще два магазинных сторожа и юный участковый полицейский Артем Хяккинен, который уже оформлял какого-то похитителя алкоголя. Арина предложила заплатить штраф, спрашивала, сколько ей там еще находиться, но никто на ее слова не реагировал. Наконец, участковый освободился и приступил к «оформлению» Арины. Она объяснила ему ситуацию, выразила готовность расплатиться, но он лишь протянул ей листок с ее показаниями, попросил расписаться и ушел. А ей велел ждать наряда полиции.

— Полицейские приехали примерно через час, — говорит Арина. — Они забрали того человека, который пытался украсть алкоголь. Я спросила, что по поводу меня и когда уже мне можно будет идти. Они вроде даже удивились. Стали куда-то звонить. И тут из их разговора я поняла, что меня отвезут в какой-то изолятор и мне там придется провести ночь.

И девушку из-за 69 рублей 90 копеек реально увезли в Сулажгору в изолятор временного содержания. Я попытался посетить это место, чтобы составить свое впечатление о том, в каких условиях петрозаводская полиция содержит задержанных. Звонил в пресс-службу, приезжал к изолятору, объяснял причину своей просьбы. Но мне не разрешили, сославшись на то, что это режимный объект. Поэтому мне приходится довольствоваться тем описанием, которое дала Арина.

По ее словам, это холодная комната с узкой железной лавкой и кафельными стенами. Сидеть на этой ледяной лавке можно было, лишь подложив под себя ладони. На полу — неубранная блевотина и следы фекалий. Как объяснили девушке дежурные, уборщица уже неделю не приходила, так ей не платят зарплату. За полутораметровой кафельной перегородкой загаженное очко в полу. Еще есть отвратительная ржавая раковина и грязный стакан. И нестерпимая вонь (в пресс-службе МВД подтвердили, что запах в камере действительно не очень приятный, так как туда в основном привозят очень пьяных людей).

— Я сняла кроссовок, — рассказывает Арина, — и начала бить им в дверь, чтобы полицейские открыли смотровое окошко и в камеру поступал хоть какой-то воздух. Наконец, они сжалились и открыли. Тогда можно было просовывать в это окошко лицо и дышать. Со мной в камере находилось женщина в возрасте. У нее забрали лекарства. Но ей же надо было их принять. Я упросила полицейских вернуть ей таблетки. А запивать они предложили из этого ужасного стакана, из которого страшно подумать, кто уже пил до этого.

В общей сложности Арина провела в камере 15 часов. С 10 вечера до часа дня. Около 13:00 пришел другой участковый Максим Мишин, взял с девушки расписку, что она явится, когда потребуется, и отпустил ее. Он выписал постановление о возбуждении административного дела и через несколько дней, ознакомившись с записями видеокамер и поговорив со свидетелями, прекратил это дело в связи отсутствием состава правонарушения. То есть преступления не было. За что же человек просидел в гадюшнике всю ночь и все утро?

— Когда меня увезли в изолятор, — говорит Арина, — мой молодой человек обратился к своему отцу, и тот стал звонить в полицию, выяснять, что происходит. И ему объяснили, что участковый Хяккинен не взял с меня с меня какую-то расписку, что я обязуюсь явиться, когда понадобится, и поэтому уже ничего сделать нельзя, надо ждать следующего дня. Но почему Хяккинен не взял эту расписку? Почему не посмотрел записи с камер и не поговорил со свидетелями? Почему, в конце концов, он даже не составил протокол? Все эти вопросы необходимо было задать самому полицейскому, но пресс-служба МВД меня к нему не пустила.

Очарование зла

Вначале исполняющий обязанности начальника пресс-службы Алексей Бережной сказал, что «точно» не допустит меня к участковому, потом попросил письменный запрос, а еще через несколько дней сообщил, что в полиции по этому дело началась служебная проверка, идти она будет месяц, и только тогда я получу ответ о ее результатах. Или, иными словами, общество никогда не узнает, почему юный участковый Хяккинен заставил девушку из-за 70 рублей сидеть в холодной и вонючей камере.

Идти к участковому напрямую смысла не имело — полицейским запрещено разговаривать с журналистами без разрешения вышестоящего начальства. Но самой-то Арине он должен был объяснить, что произошло. В его приемные часы девушка отправилась на свидание с участковым, и я пошел с ней. А дальше я стал свидетелем и участником одного из самых поразительных и диких разговоров в своей жизни.

Началось все довольно вяло. Явно стесняющийся Артем объяснил, что он был дежурным в тот день, у него не было с собой бланков протоколов, и поэтому он протокол и не составил, решив, что пусть уже завтра его составит другой участковый.

— Но как же так? — спросил я. — Ведь из-за этого девушке пришлось провести всю ночь, по сути, в тюрьме. Из-за недоразумения. Может, человечнее и правильнее было потратить 40 минут и съездить за бланками?

На самом деле бланки можно было распечатать прямо в «Сигме», не вставая со стула, за 2 минуты. Но дело даже не в этом, а в том, что инициативу разговора неожиданно перехватила очаровательная юная девушка-полицейский, находившаяся в этой же комнате.

— Дело не в протоколе, — сказала она. — Даже если бы Артем составил протокол, ничего бы не изменилось. Гражданку все равно бы увезли в изолятор. Меня удивляет, почему Максим Мишин ее на следующий день отпустил. Поступил на свой страх и риск. Я бы обязательно довела это дело до суда и оставила ее в камере еще на сутки.

Я реально растерялся. Двое суток ареста! Из-за забывчивости? Из-за резинок для волос? Да даже если бы она действительно, о ужас, хотела их украсть, это же какое-то совершенно несоразмерное наказание.

— А какая разница, на какую сумму она украла? — ответила красивая девушка-полицейский. — В этом магазине на 70 рублей, потом я ее отпущу, а она в другом украдет еще на 70. Вот уже и 140. А с меня начальство спросит, почему я ее отпустила, хотя могла задержать.

— То есть это все из-за страха перед начальством?

— Вовсе нет. Просто я сама считаю, что за кражу человек должен нести ответ.

— Но это же не кража. Можно же было посмотреть запись с камер. Убедиться, что она не озирается воровато по сторонам. Должен же существовать какой-то индивидуальный подход.

— Охранники не разрешили посмотреть мне камеры, — отозвался Хяккинен. — Сказали, что там как-то так устроено, что сразу их смотреть нельзя. Только завтра.

Это звучало более чем странно. Но тут Арина вспомнила, что, пока она ждала полицейский наряд, ее молодой человек решил еще купить еще воды (предыдущую за 2 часа ожидания он уже выпил), и на кассе вновь раздался писк. Его привели в ту же комнату, прямо сразу посмотрели записи с камер и отпустили. То есть Хяккинен, похоже, просто торопился и не хотел заморачиваться.

— А это и не важно, — вновь вступила полицейская девушка. — Ну посмотрел бы Артем записи, и что бы он увидел? То, что девушка пронесла неоплаченный товар через кассу. Ведь вы знаете, что в нашей стране действует презумпция невиновности. А это значит, что полиция должна доказывать вину человека. Факт выноса неоплаченного товара уже есть доказательство вины. Дело можно передавать в суд, а дальше уже пусть судья решает, озирался человек по сторонам или нет. А то, что Артем на месте все не сделал, так закон дает нам два дня на то, чтобы во всем разобраться. На эти дни мы вправе наложить на подозреваемого административный арест. Это уже на усмотрение полицейского.

— Ну вот! Неужели же нельзя было отпустить ее домой? Почему вызова в суд нужно ждать именно в изоляторе?

— А я вообще не верю людям, — отрезала очаровательная девушка в форме. — Ты их отпустишь, а они потом не явятся. С меня спросят. Зачем рисковать? Проще и надежнее, чтобы их в суд доставил конвой.

Я реально был в шоке. От этой хладнокровной бесчеловечности, от непоколебимой веры в необходимость жестокости. И ладно бы это был какой-нибудь послуживший ветеран — жертва профессиональной деформации, но ведь передо мной была совершенно молодая девчонка. Когда она успела так возненавидеть людей?

— Но вот вы уже знаете, что в ее действиях ваш коллега Мишин не усмотрел состава правонарушения, — пробормотал я. — То есть знаете, что она не виновата. А если бы в этом морозильнике она себе что-нибудь отморозила? Заболела? Вы бы испытывали угрызения совести?

Честно говоря, я уже не знал, что спросить.

— Если бы я об этом думала, я бы не могла исполнять свою работу, а стала бы пациенткой Матросов, — спокойно ответила служительница порядка.

Мы ушли.

Под надежной защитой

В самом конце нашей беседы девушка-полицейский заметила, что всего этого можно было избежать, если бы «Сигма» решила вопрос на месте и не стала доводить дело до полиции.

— Но у них же охранники премии за каждого пойманного получают, — добавила она, — вот они и стараются.

Я отправился в «Сигму», чтобы узнать, мог ли магазин как-то иначе решить эту проблему. Представительница администрации ужаснулась от услышанной истории и сказала, что она даже подумать не могла, что за такие мелкие ошибки людей могут так наказывать.

— Я думала, они только протокол составляют и отпускают, — сказала женщина.

Я поинтересовался, нельзя ли было вообще не вызывать полицию из-за такого пустяка. Это же не коньяк, не черная икра. Неужели нельзя было просто взять с девочки 70 рублей и разойтись с миром? Ведь за все остальные товары она заплатила и была готова заплатить и за это.

— А мы не имеем права, — вдруг поддержала разговор сотрудница супермаркета, сидящая за столом с надписью «Информация», — все должен только суд решать.

— Это где такое написано?

— Это охранники говорили. Закон такой. Задержать и полиции передать. А то, что их домой не отпускают, так тоже понятно. Это же потом повестки им выписывай, приезжай за ними. Кому это надо? Проще в изоляторе подержать, все под рукой и возни меньше.

— А правда, что у вас охранники получают премии за каждого пойманного? — спросил я, прощаясь.

— Этого не могу вам сказать, — ответила представитель администрации.

Вот, в общем, и все. Никто не умер и даже, кажется, не заболел. Никого даже не побили. Так, мелочь. Наверное, кому-то даже покажется, что нет в этой истории ничего особенного. По крайней мере, таксист, которому я в ужасе пересказывал подробности Арининых злоключений, лишь пожимал плечами. Дескать, подумаешь — 15 часов. Наказания без вины не бывает. Пусть спасибо скажет, что второй участковый добрый попался. Так-то.

Комментарий юриста:

Юрист, Сергей Казаков:

Прежде всего по фактуре. Есть четкая разница между двумя видами хищения — кражей, это уголовное преступление, статья 158 УК РФ, и мелким хищением — это статья 7.27 КоАП РФ, это административное правонарушение. Разница, если сильно упростить, только в цене похищенного. До 2500 рублей — мелкое хищение. Разница огромная, поскольку процедура привлечения к ответственности, возможности сотрудников правоохранительных органов и последствия принципиально разные. В рассматриваемом случае об уголовном составе речи не идет изначально, все понимают, что речь идет о части 1 статьи 7.27 КоАП, а Арина — в худшем случае, как шутят полицейские, мелкий хищник. Обязаны ли были сотрудники магазина передавать Арину полиции? Нет, не обязаны. Это решение полностью на их совести. В магазинах самообслуживания хищения — очевидная проблема, постоянных «хищников» знают в лицо. Если человек ни разу не светился как вор, можно предположить, что покупка не оплачена действительно по забывчивости. Опытные торговцы и охранники прекрасно различают рассеянных людей и жульё. «Закона», который заставлял бы их передавать всех полиции, нет, это ложь. Взять 70 рублей за товар можно было в любой момент. Арина, кстати, могла спокойно уйти, оставив резинки для волос на столе в кабинете охраны, и ее не вправе были бы удерживать, она совершенно не обязана была дожидаться наряда ППС. Есть ли возможность просмотреть видеозаписи сразу после инцидента? Есть, конечно, рассказы об ее отсутствии — ложь. Нарушил ли закон участковый уполномоченный Артем Хяккинен? На мой взгляд, да, и неоднократно.

Во-первых, раз уж он начал производство по административному материалу, необходимо было сразу озаботиться доказательствами виновности Арины. Что, кроме лени, помешало осмотреть видеозапись, составить документы на месте и обязать девушку явкой к судье, если уж участковый уполномоченный усмотрел в ее действиях административное правонарушение? Во-вторых, я так и не понял, как было оформлено доставление и административное задержание. Если задержание не было оформлено протоколом, оно априори незаконно. А из самого протокола можно понять, например, мотивы задержания, т. е. мысли полицейского по поводу того, почему Арина должна была быть именно задержана. Далее, почему Хяккинен уехал, оставив предполагаемого мелкого хищника ждать наряд ППС? В этот промежуток времени ничто не препятствовало ей покинуть комнату охраны. По поводу времени административного задержания. По общему правилу оно не может превышать 3 часов, но по арестным составам, как в данном случае, может составлять до 48 часов. Обычно это время, необходимое для оформления всех документов и передачи задержанного в суд. Но, подчеркну, закон совершенно не обязывает полицейских применять задержание. Статья 27.3 КоАП прямо об этом говорит: «Административное задержание, то есть кратковременное ограничение свободы физического лица, может быть применено в исключительных случаях, если это необходимо для обеспечения правильного и своевременного рассмотрения дела об административном правонарушении, исполнения постановления по делу об административном правонарушении». Обратите внимание на цели задержания, там нет ни слова о желании участкового поскорее оказаться дома, в теплой уютной квартире, оставив девушку в описанных автором условиях.

Вообще, следует отметить, что единственный, кто повел себя в этой истории профессионально, это участковый Максим Мишин, который рассмотрел материал и понял, что оснований для привлечения Арины к административной ответственности нет. Он освободил девушку, сэкономил немалые бюджетные средства, принял ответственное решение и оформил его процессуально. Отдельно остановлюсь на красивой девушке-полицейском, оттоптавшейся на презумпции невиновности: благодаря таким, как она, степень «доверия и уважения» к полиции растет с каждым днем. С чем и поздравляю ее руководство, отличные кадры воспитаны.