Глеб Поликарпов

Как известно, людей, строивших в далекие тридцатые Беломорско-Балтийский канал, за людей не считали. Прошло восемьдесят лет, и вот канал реконструируют. Из федерального бюджета на эти цели выделено порядка 10 миллиардов рублей. Однако людей, реконструирующих канал, по-прежнему за людей не считают. Мой приятель Вова – оператор компрессора для отбойных молотков. В конце прошлого года его фирма сдала компрессор в аренду для работ по реконструкции ББК. Куда компрессор, туда и Вова. Сказали – питание отличное, спать в вагончике-бытовке. Вова поехал. Питание Вова вспоминает добрым словом. Завтрак бесплатный – чай и пара бутербродов, обед – 100 рублей, ужин – и вовсе 50. «Кормили хорошо, – говорит Вова. – Иногда вчерашнее, иногда свежее. Щи, рассольник или борщ. Или гороховый суп. И макароны, и пюре, и каша гречневая, и курица, и рыбные котлеты, правда, не очень вкусные». На котлетах добро и кончается. Строительный городок у седьмого шлюза располагается неподалеку от поселка Повенец. Стратегический объект охраняется автоматчиками. Внутри объекта – 40-50 вагончиков, столовая и баня. В железном вагончике, утепленном минватой, живут четверо мужчин, парами в двух отсеках. Посредине – тамбур, в котором находится умывальник. За водой для него надо сходить на улицу, колодец – метрах в 150. Нужду справить – тоже на улицу: там спаренные деревянные туалеты. «Последнюю неделю я туда не ходил. Мороз градусов 15-20. Из них росли сталактиты», – говорит Вова и удивляется, как это все из них стало расти вверх. А чего удивляться? Если питание хорошее. В комнате размером с хрущевскую кухню – маленькая этажерка и двухъярусная кровать. Вове досталась нижняя полка. С нее он сразу разглядел, как на верхней полке некоторые сварочные места уже отломились. «Я так понял, что все это лопнет и рухнет на меня. А напарник весит килограммов 120. И я сразу решил: буду работать только в ночные смены». Не уверен Вова, что поступил правильно. Потому что отоспаться непросто: то техника работает, то электрики громко матерятся. Их можно понять: электричество пропадало ежедневно. Полчаса есть, час нет. А как-то раз его не было 12 часов. Ладно темно, но вагончик-то отапливался исключительно электричеством. «Одеялко там дохлое, – говорит Вова, сам толщиной с это одеяло, – спасал только собственный спальник». В добрые дни температура в вагончике не поднималась выше 15 градусов. Промозгло: валенки категорически отказывались сохнуть, несмотря на многочасовые объятия с рефлектором. Кстати говоря, 10 выделенных миллиардов на постельное белье рабочим не хватило: надо было везти свое. И спать на нем все двадцать дней вахты или стирать в умывальнике. В бане висело категорическое объявление: «Стирка запрещена». Но лично Вове чистое белье было не нужно, потому что сам Вова был нечист. За две недели он попал в баню лишь раз: по неизвестным причинам баня работала только вечером, как раз когда Вова уезжал на работу. Полемику насчет гигиены банщик обрубал на корню: «Днем не топим». Спать невозможно, бодрствовать нечем. Ни телевизора, ни радио. «С собой была одна книжка – жена дала, и три у напарника взял, – говорит Вова. – Все четыре книжки кончились за 4 дня. Досуг у меня там один раз получился: пил спирт с местным населением, там и телевизор посмотрел». Можно, конечно, было развлечься в Повенце, но автобус туда уходил тогда же, когда работала баня. То есть когда Вова уезжал на работу. Можно было сходить в сельпо в соседний городок, но его режим работы был интереснее, чем у бани. К тому же сигареты там раскупались в мгновение, как и хлеб. Вова говорит, что всегда в наличии были только печенюшки. А их Вова не ест. Поэтому все развлечения случались на работе. Она состояла в том, чтобы снимать тридцать сантиметров старого бетона. Чтобы потом залить туда тридцать сантиметров нового бетона. Такая реконструкция. Но в морозы компрессор отказывался заводиться, и против всяких правил безопасности приходилось жечь костры. И вот пока техника отогревалась, у стен канала высотой с четырехэтажный дом мужики, как-то раз матюгнувшись, обнаружили мощное эхо. И тогда повадились они кричать в ночи: – Беломорканал! – Анал, анал, анал, – громко отвечало им эхо. Зарабатывал Вова на реконструкции канала без тепла, света, горячей воды и белья, с рыбными котлетами и сталактитами аж 100 рублей в час. Романтика. Я знаю – город будет, я знаю – саду цвесть, когда такие люди в стране советской есть! В.Маяковский

Глеб Поликарпов

Автор Глеб Поликарпов

Беломорканал: что сказало эхо

Daily News

Власти Карелии расправились с местным депутатом, который выступил против уничтожения ОМК

Мужчины регулярно избивают женщин в Карелии

В России начнется эксперимент по переводу студбилетов в электронный вид

Подсчитано, насколько подорожал пасхальный набор продуктов

Дольщики не могут въехать в новые квартиры из-за живущих там строителей

Воспитательницу детского сада обвинили в избиении больных детей

В Карелии умерла руководитель архива

«Сами не разберутся»: что делать, если ваш ребенок буллит других

Женщина три года не может доказать, что кредит взял ее двойник

«Страшно ездить». В Петрозаводске маршрутка вылетела на газон

Самое читаемое

«Ничего страшного, всем больно». Рассказ петрозаводчанки Натальи, которая потеряла сына в трудных родах в Перинатальном центре

«Жизнелюб, был полон планов». Стало известно, кто погиб в страшной аварии в Карелии

Картонный бизнесмен из Карелии построил велопарковки, лыжную трассу и возит спортсменов на соревнования

Синоптики рассказали, какой будет погода в конце апреля и начале мая в Карелии

Страшное ночное ДТП в центре Петрозаводска: погиб человек