«До сих пор не могу оставаться одна». Петрозаводчанка с пограничным расстройством личности рассказала, как научилась жить с этой болезнью

Эмоционально нестабильное состояние, постоянная тревожность и антисоциальное поведение — всё это мучает людей с пограничным расстройством личности (ПРЛ). Что это за заболевание такое, насколько сильно оно влияет на качество жизни и что делать, если чудится, что оно у вас тоже есть? Поговорили с петрозаводчанкой, которая много лет живет с этим недугом.

Сейчас мне 27 лет. Первый невроз, который я лечила, случился в возрасте 23 лет. Спустя годы психиатр озвучил диагноз.

Он сказал, что это пограничное расстройство личности, добавив, что у меня основные его черты. Это не лечится медикаментозно, поэтому таблетки не нужны. Они нужны, если начнутся последствия. Например, психосоматика, фобии, депрессия, расстройства контроля над импульсами (анорексия или булимия), зависимости — список большой.

У меня на фоне заболевания был дерматит, и мне прописали нейтролептики. Сейчас я не принимаю медикаменты: доктор, к счастью, сказал, что у меня уже хорошие ресурсы.

Психосоматика — лично мой главный симптом пограничного расстройства личности.  Дерматит у меня начался внезапно: кожа покрывалась сыпью, повышалась температура тела, из пор шла кровь. Я вообще не из тех людей, которые хотят и умеют глубоко разбираться в себе. Я пошла к дерматологу, надеясь просто избавиться от дискомфорта, но вылечиться не получилось, меня направили к психиатру.

Там я впервые услышала, что со мной что-то не то: врач указал мне на то, что я говорю об очень сложных жизненных ситуациях без чувств. Смерть родственников, развод, операция — я описывала это совершенно ровным голосом, как будто режиссер не поднял табличку: «Чувствовать надо сейчас». Все эмоции заблокированы, эмпатия нулевая, что и давало в результате болезнь тела: это называется психосоматикой.

Основная проблема в моей жизни — это болезненная непереносимость одиночества. Я никогда не жила одна. Если мне приходится проводить вечер дома одной, иногда я осознаю себя уже полчаса стоящей у окна: я смотрю на людей.

Еще я Хатико: я настолько жду прихода человека (мужчины, подруги), что бегаю смотрю в окно — вдруг уже идет? Шаги в подъезде слышу еще на подлете. Однажды мой мужчина задержался на лишние 1,5 часа — я отвлекала себя как могла, в итоге разрыдалась на полу. Это невыносимое качество. Как-то я работала полгода без выходных, потому что на работе всегда есть люди.

В литературе упоминается высокий процент суицида среди людей с пограничным расстройством личности. Еще такие люди часто могут «похвастаться» нанесением самим себе увечий и деструктивным поведением. О смерти всерьез я никогда не думала. К собственному телу я сейчас отношусь тоже очень внимательно.

Из саморазрушительного поведения осталось только РПП — расстройство пищевого поведения. Иногда я перестаю есть. За июнь я потеряла 6 килограммов: были переживания,а  они толкают к голоду. Сейчас вешу 48 килограммов.

Мое окружение отмечает, что я гибкий человек, амортизирующий. Я не могу наверняка сказать, какие люди мне нравятся, какую еду я люблю, как люблю проводить выходные — это варьируется в зависимости от человека, с которым я живу. Хотя шопинг и чашечку ароматного кофе у меня никто не отнимет.

У меня нет дисморфии — расстройства, когда человек не понимает, как именно он выглядит внешне. Но и такое бывает. С этим все просто: я выгляжу отлично по собственным меркам и меркам моих близких. Но мне сложно отвечать на вопросы идентификации личности: я не знаю, хочу ли я путешествовать, не знаю, какие люди мне нравятся (обычно говорю — все), слушаю любую музыку, и готова работать на любой работе.

Мои близкие стараются избегать разговора о моем ПРЛ и любых его проявлениях. Они так себя ведут, потому что у меня не идет пена изо рта, я не рыдаю при них, стабильно работаю и хорошо выгляжу. Считай, здорова.

По подсчетам есть более 250 видов ПРЛ: у меня не бывает депрессии, например, а кто-то от них страдает. Лично моя форма заболевания не пугает меня: я всегда сохраняю холодный разум — без эмоций. Где-то после 25 лет я перестала покрываться сыпью.

Что касается непереносимости одиночества, то я выбираю только тех партнеров, которые постоянно рядом. Никаких командировок, тусовок с друзьями. Я приспособилась.

Тем, кто заподозрит у себя пограничное личностное расстройство, — прочтите книгу «Я ненавижу тебя, только не бросай меня. Пограничные личности и как их понять». И я настоятельно рекомендую обратиться к психотерапевту. Просто сходите, поговорите — бояться раньше времени не стоит, но с сомнениями жить нельзя.