В Петрозаводском суде огласили показания детей, выживших в трагедии на Сямозере: читать без слёз невозможно

В Петрозаводском городском суде, где продолжается рассмотрение уголовного дела по трагедии на озере Сямозере, зачитали показания детей, которым посчастливилось выжить во время водного похода в июне 2016-го года. Напомним, что все пострадавшие — жители Москвы. На суде ни они, ни их родители не присутствуют.

Не знаю, какого было бы слушать эти рассказы, если бы они шли от детей, а не зачитывались прокурорами, но даже так они воспринимались очень тяжело.

Мама одной из пострадавших, например, не очень хотела, чтобы дочь отправлялась в парк-отель «Сямозеро», потому что начиталась о нем негативных отзывов, но чиновники убедили женщину, что лагерь хороший. И в принципе о самом лагере, еде и условиях проживания пострадавшие отзываются хорошо. Если бы не этот водный поход…

Дети, чьи показания нам удалось послушать, рассказывали следователю о том, что инструктаж, как вести себя на воде, им проводили. Правда, не говорили, что делать в экстремальных ситуациях. Максимум, что проговаривалось: действия, если кто-то окажется в воде. Но в воде оказались все, кого вожатые и инструкторы посадили в каноэ, а это, как выясняется, были наименее подготовленные и сильные ребята.

— Некоторые дети не хотели плыть, потому что боялись, так как накануне пришло сообщение о штормовом предупреждении, но Вадим сказал, что все равно все поплывут, у кого нет справок — освобождений от врача, — зачитала слова одной из выживших школьниц прокурор.

Вадим все это слушает безучастно. Кажется, он давно не реагирует на то, что происходит вокруг него. Напомним, что он единственный из подсудимых, кто признает свою вину в трагедии и согласен со всеми предъявленными ему обвинениями.

Напомним, что трагедия произошла на второй день водного похода. Первый ребята благополучно преодолели, потом переночевали на острове и поплыли дальше.

Дети говорят о том, что изначально в тот день погода была хорошая и начала меняться спустя пару часов после выхода в озеро. К слову, в той части, где находились каноэ, когда начался шторм, показания детей разнятся. Кто-то говорит о том, что они успели проплыть только две трети пути, а кто-то уверяет, что остров был уже перед носом, совсем-совсем близко.

— Когда из-за шторма рафт отнесло далеко от каноэ, Вадим позвонил Валере и сказал, чтобы мы разворачивались и ехали на какой-то остров. До Змеиного острова (то место, куда они изначально и плыли — прим. авт.) на тот момент оставалось совсем немного, 20-30 метров, но Валера сказал, что у нас нет еды и воды, и нам нужно вернуться к рафту, так как все продукты находились там, — рассказал 13-летний Сергей. — И мы повернули назад.

После этого пояснил мальчишка, они еще долго плыли:

— Были очень большие волны. Нам было очень страшно.

Когда стало понятно, что ситуация критическая, дети просили Валеру позвонить спасателям, но он запретил.

— На просьбы ребят о вызове МЧС до того, как мы перевернулись, Валера отвечал: «Нет. Не надо. Сами справимся», — сообщил следователю 12-летний Рома. — Когда в лодку начала заливаться вода, Максим, который сидел передо мной, стал кричать Валере, чтобы тот позвонил в МЧС. Также об этом Валере кричала еще какая-то девочка. На это Валера ответил, что нам надо скорее развернуть каноэ спиной к волнам и добраться до острова. Развернуть каноэ у нас не получилось, так как на это не хватило сил. Один из ребят попытался сам позвонить по телефону, но Валера сказал ему этого не делать, и тот прекратил.

Дети также помнят мальчика, который единственный отважился попросить помощи и позвонил на телефон спасения. Правда, как известно, попал не на спасателей, а на фельдшера скорой помощи Ирину Щербакову.

— Я слышала, что он просил нам помочь, говорил, что мы посреди озера, и что начался сильный шторм. Он говорил: «Помогите нам». Ему ответили, чтобы он больше не звонил и перестал шутить.

Согласно обвинительному заключению, когда каноэ перевернулись, Валера Круподерщиков «дал указание несовершеннолетним добираться вплавь и оставил 24 человека в опасных условиях, после чего уплыл». Правда, дети в своих показаниях говорят о том, что он не просто уплыл. По пути он помогал тем, кто был рядом.

— Когда наши лодки перевернулись, я видел, что вокруг Валеры было много детей, оказавшихся в воде. Он помогал им плыть, выталкивал их из воды, дети за него держались, — рассказал один из выживших мальчиков.

Огромные (на взрослых) жилеты, закупленные Еленой Решетовой (директором — прим. авт.) в лагерь, которые были на детях, особо не помогли. Для тех, кто умел плавать, они, скорее, оказались препятствием к спасению.

— Во время шторма, когда каноэ перевернулось, мне было очень тяжело плыть, поскольку мне приходилось придерживать свою спасательную жилетку, и именно сложить руки крест-накрест. В воде я барахталась ногами. Если я ее не придерживала, спасательный жилет поднимался и сдавливал мне шею, — пояснила одна из выживших девочек

В суде зачитали допрос мамы мальчика, которому посчастливилось вернуться домой живым.

— Видно было, что дети пережили что-то ужасное, — отметила женщина.

Из показаний спасшейся девочки:

 — Сначала мы с Дашей пытались толкать Машу, но она продолжала паниковать, кричать и пыталась забраться на нас сверху, при этом почти топила нас. В какой-то момент Маша отстала. Я и не заметила, когда она перестала плыть за нами с Дашей.

Из показаний 13-летнего Сергея:

— Я видел детей в воде. У них была паника. Они были сильно напуганы. Пытались выбраться, кричали. Я хорошо плаваю и, оказавшись без жилета, поплыл к берегу. Плыть было сложно. Были большие волны. Вода была холодная. Я выбрался на берег и замерз. Когда я был на берегу, я видел детей в воде. Они были в панике, размахивали руками. Им было очень страшно. Мне хотелось им помочь, но я не мог.

На острове, куда сумел выплыть Сергей, оказались еще пять человек, включая Валеру Круподерщикова. Он раздобыл огонь, организовал ребятам ночлег (все спали, укрывшись еловыми ветками) и даже нашел еду (листья папоротника). На следующий день, вместе с обнаружившими их рыбаками, ребята нашли на соседних островах еще несколько товарищей. Из оказавшихся в воде 25 человек выжили 11.

Напуганы были и те, кто спаслись на рафте. Могли ведь и не спастись.

Из показаний ребят:

— Во время шторма Вадим (на рафте детей сопровождал заместитель директора лагеря Вадим Виноградов — прим. авт.) очень сильно ругался на детей. В том числе нецензурными словами. Смысл был в том, чтобы мы как можно быстрее гребли и не останавливались. Если бы мы остановились, нас бы накрыло волной… Кто-то плакал, кто-то даже прощался с жизнью.

В конце допросов ребятам задавали один и тот же вопрос: кого они считают виновным в том, что произошло? На него все давали очень похожие ответы. Например:

— Вадима, который заставил нас плыть, несмотря на то, что знал о штормовом предупреждении. Когда перед штормом вожатые ему говорили, что давайте не поплывем, переночуем еще одну ночь, он все равно заставил всех плыть. Если бы мы не поплыли, трагедии бы не случилось.

— Я считаю виновным директора лагеря и ее заместителя Вадима. Их же предупреждали о шторме. Но они не отменили поход.