Чак-чак короля Артура

Я вам, товарищи, так скажу: бабы — существа опасные. Вот вышел у меня случай. Ехал я как-то из Казани в Рязань через Астрахань. А в те поры состоял я в переписке с одной астраханской дамочкой из интеллигентской, извиняюсь, среды. И попросила она привезти ей из Казани магнитик.

— Привезите, — говорит, — силь ву пле, мне магнитик аленький и, если вам не сложно, тутырьму, базалык и чак-чак. Килограмчика по два.

Ну я, ясен перец, приосанился, подтянулся, сделал живот с напружкой и говорю:

— Конечно, — говорю, — привезу. Особенно чак-чак. Я, — говорю, — всю свою жизнь мечтал найти чак-чак и привезти его. Не говоря уже о тутырьме, прости господи.

В общем, порыскал я по Казани, нашел все эти незнакомые слова, запихал их в рюкзак, прикрыл магнитиком с котиком и полетел в Астрахань. Звоню.

— Комси-комса, — говорю, — пуркуа па, па де де. В смысле, груз доставлен. Где прикажете сгрузить?

— Ах, — отвечает дамочка, — как я вам благодарна, вы настоящий рыцарь, вы мой Ай, — говорит, — венго. Приносите товар ко мне. Единственно, захватите по дороге пилюлек. Я хвораю. Мне доктор пилюльки прописал. Четыре вида. У меня, — говорит, — инфлюенция. В смысле, сопли. Очень буду вам благодарная.

Я такой думаю, хорошо. Пилюльки — дело святое. Болеет человек. А я же рыцарь. Я же Ай, как его, Венго. Мне лекарство бабе купить, как два пальца сполоснуть. И пошел себе с тутырьмой за плечами в аптеку.

Прихожу и узнаю, что эти мерзкие пилюли стоят две тысячи пятьсот пятьдесят пять рублей семьдесят четыре копейки. А у меня ж всего три тысячи. И чо делать? С одной стороны, жаба душит. А с другой, я же рыцарь. Ричард, тля, львиная печень. Я же обещал. Дама ждет-с, сморкается и верит. Мужик должон дамины ожидания оправдывать, а иначе он не мужик, а подкустовный выползень и губошлеп.

Но жаба все-таки душит. Дай, думаю, напишу ей, что чак-чак нынче дорог и что я ограничен в средствах. Она тогда все поймет и от пилюлек откажется.

— Ангел мой, — пишу я, — в силу дороговизны чак-чаков поиздержался я в дороге, а базалык с тутырьмой разорили меня совсем. Живу на последние три тысячи. Ваш крыпсик.

А она в ответ:

— Ужасно. Мне вас очень жаль. Купите еще творог, яйца и картофель. Я хочу сделать пирог.

И все. И куда деваться? Можно, конечно, послать барышню лесом. Но тогда ты однозначно не Ланселот, а жопа. Настоящие мужчины за-ради прекрасной дамы голыми на ежей садились и глотки тиграм перекусывали, а я две тысячи пятьсот пятьдесят пять рублей семьдесят четыре копейки жалею и яйца жоплюсь купить. Не настоящий, выходит, я мужчина. Игрушечный. Ладно, думаю, уж если я тутырьму достал, то картошку с яйцами мне принести не проблема. Тем более что тысяча у меня еще осталась. Пошел я в магазин, а следом еще одно СМС. Контрольное. «Чуть не забыла. Купите еще сигареты «Парламент». Толстые, легкие. И стиральный порошок «Дося».

То есть, понимаете, бабе превратить мужика в ослика вообще ничего не стоит. Начинают они с магнитика, а потом через тутырьму и чак-чак незаметно переходят на картошку с яйцами и толстый «Парламент». Ловят, суки, на Айвенгу. Закидывают крючок с Айвенгами в толпу, мужики как караси заглатывают, и вот уже они таскают авоськи с базалыком и стиральным порошком, а яйца их бьются о картофелины, как голуби о маяк.

И деваться, главное, некуда. Потребовать денег за услуги — низко. Обидеться — недостойно. Послать на хер – грубо. Бить нельзя. Остается только принести весь этот гастроном, улыбнуться по-взрослому и выйти вон со словами: «Кстати, чуть не забыл, у меня же поезд в Рязань через 15 минут».