Когда женщина должна сделать аборт

Я, может, зря поднимаю эту тему. И многие опять-таки поймут по-своему. Но все же... Недавно моя знакомая опубликовала чей-то пост о том, что такие, мол, и такие очень просят добрых людей о помощи, потому что их ребенок имеет тяжелое заболевание. Ребенок уже прооперирован, на что потребовалась большая сумма денег. Однако теперь ребенку необходима реабилитация.

И теперь они снова в поиске денег для спасения своего ребенка. И все понятно, и безумно жаль ребеночка, который вынужден терпеть страшные муки, и ужасно сочувствуешь родителям, которые бьются из последних сил, чтобы хоть как-то изменить ситуацию. Однако у всех этих бед есть предыстория. Оказывается, когда эта пара была еще в ожидании ребенка, она (пара) узнала от врача, что у их будущего ребенка есть некие патологии, которые могут проявиться рано или поздно. Они решили, что все смогут преодолеть, и ребенка решили рожать. Ребенок жил какое-то количество лет, как все остальные дети, а потом вдруг раз и случилось то, о чем предупреждал врач. Теперь ситуация такова, какова она есть.

Не так давно в одном из ток-шоу рассказывали о сыне известной советской и российской актрисы Ии Саввиной. Ее сыну сейчас будет 60 лет. И у него синдром Дауна. И это удивительно, что человек с таким диагнозом живет и здравствует в таком уже преклонном, для его особенностей, возрасте. Это единственный сын актрисы. Точнее сказать, единственно рожденный.  Ее супруг, с которым Ия Саввина прожила 30 лет, рассказал, что у них могли бы быть еще дети, но актриса не решилась на такой ответственный шаг.

Она боялась, что следующие дети тоже могли бы иметь некоторые особенности, с которыми им пришлось бы жить и сражаться каждый день за право быть в нашем обществе. Ее супруг также сказал, что никто не знал, имели ли те нерожденные дети диагноз или нет, но Ия решила больше не рисковать. Они очень тяжело переживали тот момент. Но это не значит, что она не любила или как-то прятала своего сына от людей. Совсем наоборот! Все их друзья и знакомые говорили, что Сергей, сын Ии, всегда присутствовал на всех праздниках. Им занимались и бабушки, и преподаватели. Друзья говорили, что мама его безумно любила и постоянно обнимала и целовала. Говорили также, что она никогда не жаловалась и принимала все, как есть. Но больше детей актриса не рискнула родить.

Когда я сама еще была в декрете, то одно время постоянно следила за судьбой одного крошки. Его мама начала собирать деньги, еще будучи беременной. Эта семья проживает в Казахстане. И у них уже есть ребенок. Но на двадцатой неделе беременности они узнали о том, что у ребенка серьезный порок сердца, и им предложили прервать беременность, так как прогнозы врачей были не очень положительные. Семья приняла решение рожать ребенка. Они хотели ехать на роды в Германию, предварительно узнав, что в одной из немецких клиник выхаживание таких деток проходит достаточно успешно. С одной важной поправкой – все это, естественно, платно. И не просто платно, а стоит больших денег. Денег вовремя собрать не удалось, и на роды экстренно поехали в Санкт-Петербург. Ребенок родился. Его прооперировали. И вроде даже не один раз. Полтора месяца ребенок был в реанимации, жил на искусственной вентиляции легких. Пережил два сепсиса.

Сердце ребенка останавливалось, но его заводили снова. Родители решили все-таки ехать на реабилитацию в Германию. Собрали нужное количество денег. Нашлись неравнодушные люди и даже состоятельные спонсоры. Немецкие врачи назначили дату новой операции, но у малыша случился инсульт. И после этого все силы и средства были положены только на поддержание жизни в этой крошке. Были снова реанимации и остановки сердца, жизнь на ИВЛ и прочих стомах, поддерживающих жизнедеятельность ребенка. Им был выставлен астрономический счет за пребывание в клинике, который потом потихоньку закрывался благодаря всенародному сбору. Родители еще пытались использовать любую возможность, чтобы хоть как-то помочь своему малышу, чтобы облегчить его страдания.

Но вердикт многих врачей был суров и непоколебим – большая часть коры головного мозга повреждена. Прогноз был страшный: он ничего не сможет. Родители регулярно его возили везде, куда только можно, лечили всем, чем только можно. И планы их были довольно серьезные: они планировали вернуться в немецкую клинику и продолжить лечение. Но у малыша были постоянные болезни, и часто их могли вылечить лишь сильными антибиотиками и прочими препаратами, названия которых знают лишь специалисты. Сердце ребеночка регулярно отказывалось работать, и мама, как заправский реаниматолог, возвращала его к жизни, пока к ним ехали врачи. Такая сложная, и такая счастливая их жизнь продолжалась 3 года. А потом он просто перестал жить. Сердце ребенка больше не смогло работать. Оно остановилось.

Знакомая пара, довольно молодая, жила в ожидании ребенка. На УЗИ им объявили, что увидели патологию в области ножек. Пара оставила решение прежним. Ребенок родился, патология не исчезла. Муж работал круглые сутки, мама ухаживала за малышкой. Каждый месяц они мотались в Санкт-Петербург к врачам, конечно же, платным. Денег уходила куча, а сил и слез еще больше. Долго еще продолжалась их борьба за здоровье дочери. Их сегодняшнюю ситуацию я не знаю. А помню изможденный вид отца и его поникшие глаза. Надеюсь, что все у них удалось, и лялечка сейчас бегает и прыгает, как зайчик из рассказа про Айболита.

Очень тяжело о таком думать, видеть, а тем более все это озвучивать. Особенно когда смотришь фотографии этих деток. Этот мальчик, которого уже нет, был запечатлен на фото для отчетности в больнице. И эти фотографии я никогда не забуду. Он весь в синячках и подтеках, весь в трубках и пластырях, личико его опухло и было непохожим на личико месячного ребенка. Кошмар! Не должно быть такого! И ничем не помочь! Деньгами? Пожалуй! Но это такие крохи, хотя я думаю, что делать это, безусловно, нужно!

Меня мучает другой вопрос. И меня он правда мучает. А можно ли, зная, о том, что твой ребенок может или стопроцентно будет испытывать сильную боль, мучиться и терпеть, решаться на его рождение? Я сама задаю себе этот вопрос и не знаю ответа. И мне самой страшно, что я о таком задумываюсь!

Если попробовать отбросить все эмоции, хотя со мной это невозможно, но все же, то гуманнее для ребенка было бы не быть, чем быть? Что лучше? Где эта грань? Как решить? Что выбрать? Для кого мы, женщины, это делаем: для себя или для них, наших детей?

Когда моя прабабушка потеряла новорожденную дочь, она очень страдала. А ее родная бабушка сказала ей: «Анна, ты это, девка, брось! Знаю, что тяжко и больно! Но знаю, что родишь еще! Раз так случилось, значит, это лучше для дитя-то твоего! Об этом думай, а не о себе!» И моя прабабушка сначала подумала, что «старуха из ума выжила. Как это «брось»? Еще нарожаешь! Я эту ждала и уже любила ее! Даже имя придумала!» А потом моя прабабушка поняла те слова, когда сама уже стала бабулей.

Эта мама, ребенок которой больше не жив, написала потом строчки о том, что она ни о чем не сожалеет. Благодаря всем тем проблемам она поняла, цену жизни и научилась радоваться каждой малости, что ждет встречи с сыночком на небесах. Мне показалось, это немного жестоко. Я, наверное, не понимаю. Надеюсь, никогда не пойму.

Все, что мне постижимо понять, так это то, что мы отвечаем за свой выбор. Всегда.