Молодежный совет как зеркало российской политики
В начале 1990-х годов американский политолог Хантингтон написал статью про «столкновение цивилизаций», где высказал мнение о том, что в начале 21 века неизбежен конфликт между Западной цивилизацией (в первую очередь – в лице США) и Исламской цивилизацией. Можете представить, сколько обращений с просьбой прокомментировать случившееся поступило к нему после терактов 11 сентября 2001 года. Что же сказал Хантингтон? А ничего. Не стал он давать комментариев. Видимо, чтобы не накалять атмосферу и лишний раз не пугать американцев.
Примерно такое же желание – воздержаться от публичных комментариев – было и у меня после очередного заседания Петрозаводского молодежного совета, которое состоялось 17 января. Правда, скорее из-за чувства политической брезгливости, чем из-за боязни кого-нибудь напугать. Вообще, с моей точки зрения, все стало слишком уж предсказуемо. Уже после того, как на первом заседании депутаты практически единогласно избрали председателем ПМС Таисию Яцкову (парикмахера и по совместительству дочь руководителя исполкома Петрозаводского отделения «Единой России»), я предложил им самораспуститься.
А после того как на второе заседание, которое должно было состояться 24 декабря (именно так решило большинство депутатов на первом заседании), не пришла большая часть депутатов, стало очевидно, что «парламентское большинство» играет не по правилам. И наконец, после фееричного третьего (с учетом несостоявшегося второго) заседания, которое как лучшие комедии Гайдая уже разобрали на цитаты, сомнений не осталось: ПМС – зеркало российской политики.
«Я председатель, и я здесь решаю!»
Теперь уже можно с известной долей уверенности утверждать, что ПМС вобрал в себя многие нелицеприятные «особенности национальной политики».
Особенность первая: ручные парламенты сверху донизу. Группа депутатов-ставленников председателя «взрослого» Петросовета фактически захватила власть в ПМС, для того чтобы патрон мог использовать его в своей политической борьбе. Утверждать однозначно, что деятельностью большинства депутатов руководит именно председатель Петросовета, конечно, нельзя, ибо за руку никого не ловили. Но можно провести аналогию с тем самым «взрослым» Петросоветом, который, поговаривают, так же, как теперь и молодежный, управляется извне.
Особенность вторая: политики легкого поведения. «Политическая проституция» (ПП) в России вообще, и в Карелии в частности, — явление достаточно распространенное. Видов ПП много: и перебежки из партии в партию (тут некоторым депутатам Петросовета и Законодательного собрания в пору давать уроки ПП), и лобзание «в одно место кого угодно и как угодно» для получения нужного результата. Почему депутаты ПМС должны оставаться в стороне?
Особенность третья: случайные люди. Если директор мебельного магазина может стать министром обороны, а начальник цеха – полпредом Президента в Федеральном округе, то почему парикмахер не может стать спикером парламента (ну, хоть такого фэйкового, как ПМС)? Чем председатель ПМС хуже экс-спикера Госдумы?
Особенность четвертая: своеобразное понимание парламентской работы. Во всяком случае, фразы Яцковой «Я председатель, и я здесь решаю!» и «Обсуждать мы ничего не будем, мы будем принимать!» недалеко ушли от грызловской «Парламент – не место для дискуссий!».
Луч света в темном царстве
Неожиданностью стало только то, что как много обнаружилось в ПМС «независимых депутатов» («независимые» у нас в стране – это «те, от которых ничего не зависит»): почти половина, по имеющимся данным – 15 из 31. Но для того чтобы хоть как-то влиять на работу ПМС, «почти» половины – недостаточно. Вот этого «чуть-чуть», порой, и не хватает нам, чтобы демократия не была такой суверенной, вертикаль – не такой властной, стабильность – не такой нефтегазовой, и чтобы выборы перестали быть «событиями электорального типа», и чтобы парламенты, а не кухни, становились местами для дискуссий.
С другой стороны, уж коли ПМС – зеркало российской политики, так чего на него пенять? Какой народ – такая и власть.
Глеб Яровой
