Блоги

Пенсионер умер после того, как сантехник вставил вантуз ему в канализационное отверстие. Вся правда про срачицу

Старость, товарищи, не радость. Я сейчас не о той старости, когда с тебя сыпется песок и люди в белых халатах тычут в тебя клизмой. А о той, когда ты не знаешь, как писать заголовки. Вот реально не понимаешь. Прям совсем. В смысле, абсолютно. Все вокруг понимают, а ты нет. А все потому, что ты старый. Динозавр, так сказать, пера. Мамонт печатной машинки. Птеродактиль, так сказать, олдовой скулы. И не спрашивайте меня, что это такое.

Старик Колбасюк поставил точку в конце очередного очерка и закручинился. Очерк был о тяжелых буднях пограничников. Раньше он бы легко озаглавил нетленку как «На границе тучи ходят хмуро», «Дальний кордон» или, например, «Ко мне, Мухтар». Но теперь все изменилось. Емкие, образные заголовки ушли в дремучее прошлое и им на смену пришли заголовки длинные, бесконечные, содержащие в себе полный пересказ текста. Типа «В Петрозаводске пенсионерка, которую запер в квартире сын-алкоголик, от голода съела кактус». Или «Двадцатичетырехлетний петрозаводчанин, заперший дома пенсионерку, съевшую от голода кактус, был задержан за мошенничество в Сингапуре». В случае с пограничниками заголовок тоже должен был быть каким-то таким же. Что-то вроде «На карело-финской границе пограничниками была задержана банда диверсантов, притворявшаяся бандой фальшивомонетчиков». Как-то так.

Или не так. Колбасюк не мог уловить ту грань, когда название из неправильного превращается в правильное. На прошлой неделе он, испытывая колоссальные душевные муки, озаглавил свой текст про зоопарк «Хомячки-убийцы напали на слона и загрызли его насмерть», но этот заголовок все равно был изменен. Редактор переименовал его в «Автоледи на иномарке сбила седого смотрителя зоопарка, который поседел после того, как на его глазах хомячки-мутанты огрызли хобот слону Артему».

— Пойми, заголовок должен быть информативным, — объяснял ему редактор. – Читателя должно цеплять. Плюс он уже из заголовка должен понимать, о чем будет текст. Хомячки-убийцы — это неплохо. Но не зайдет. Вернее, зайдет, но только на ботанов. На тех, кто интересуется животными. А «автоледи на иномарке» зацепит и мужчин-шовинистов, ненавидящих женщин за рулем. И патриотов, ненавидящих иномарки. Плюс к тому всех седых, всех сторожей, всех мутантов и всех Артемов.

Колбасюк страдал. Следующую новость о проблемах ЖКХ он честно озаглавил «Сантехник Константин вставил вантуз в канализационное отверстие пенсионеру Афанасию, после того как тот уронил туда банку с солеными огурцами». Но и этот заголовок не удовлетворил начальство. Текст был переименован на «В Карелии пенсионерка застукала своего мужа в уборной с огурцом и сантехником».

— Нас убрали из дзена, — объяснял редактор, — и произошло это, в частности, из-за кликбейтов. Ты меня понимаешь? Шок-контент не должен превалировать. Трафик — это, конечно, самоцель, но «вставил вантуз» — это сразу же зона риска. Тем более вставил в отверстие. Надо использовать реальное хайповое событие, но хайпом можно управлять, его нужно регулировать, шарить в нем, и тогда подтянутся люди с шэринга. И запомни: срачи в «Фейсбуке (Организация, деятельность которой признана экстремистской на территории Российской Федерации)» — это полезный фидбэк.

Колбасюк кивнул и пошел мылить веревку. Нет, он, конечно, заглянул в словарь Ожегова, дабы узнать, что такое кликбейт, хайп, шэринг и фидбэг, но Ожегов молчал. И Даль молчал. Молчал всем своим никому не нужным, насквозь заплесневевшим четырехтомником. Там даже не было слова срач. Была срачица – «исподняя одежда, чахолъ, покрывало престола, на котор. кидается антиминсъ, накрываемый литономъ». Но это открывшееся знание не принесло Колбасюку ни малейшего облегчения. Тем более он не знал, что такое антиминсъ и литонъ. Наверное, примерно то же самое, что кликбейт и шэринг. Хотя совершенно не обязательно.

Срочные новости в нашем Telegram