Только 21-летние старухи еще говорят такие устаревшие слова

Давеча рассказали мне про разговор двух старшеклассниц. Одна другой говорила: «Ну, ясно, что ей уже минимум 21 год – она же говорит слово «клево». В том смысле, что только 21-летние старухи еще говорят такие устаревшие слова. Современная молодежь говорит на другом языке. Фиг знает на каком, но на другом.

И, главное, бессмысленно подстраиваться. Только ты начнешь говорить «ок», как окажется, что современно говорить «норм», только наловчишься без видимого напряжения произносить «отстой», как он уже превратился в «зашквар». Впрочем, я сейчас не о языке.

Глупо подстраиваться под сленг, если твое лицо в этот сленг не укладывается. Однажды мой филологический сокурсник по фамилии Рогатных решил поговорить со мной матом. Мы, вишь ли, разбирали на семинаре по современному русскому слово «идеал» и тавтологии, с этим словом связанные. Может ли, к примеру, идеал быть высоким, если он уже по определению высок. Низкого идеала не бывает. Даже среднего не бывает. И тут я сказанул что-то типа, что у всех идеалы разные. Мол, у людей один, а у копытных, например, другой. И Рогатных странным образом воспринял это, видимо, на свой счет. После нашей лингвистической дискуссии он подошел ко мне и некоторое время разговаривал матом, выглядя при этом несколько неестественно и совсем не страшно. В общем, я сейчас не о языке, а о вообще.

Вообще, о моде. О моде на всё. Например, на алкоголь. Я же помню, как в годы моего детства всем нравились карельские настойки типа «Бруснички» или «Клюковки». Это был такой местный бренд. И еще это считалось вкусненьким. «Бруснички» выставлялись в интеллигентских домах, их дарили приезжим и брали с собой в командировки для подношения нужным людям. Я точно помню, что настойка считалось признаком хорошего тона. А теперь? Теперь попробуйте пригласить девушку и выкатить ей «Брусничку». Засмеет. Вслух, может, и не выскажет, но мнение составит и приговор вынесет. Теперь в тренде сухое. Причем географическое.

— Какое, блин?

Черт, «блин» уже тоже не модно.

— Географическое.

— ?

— Тебе не понять.

Я знаю географические карты, географические координаты и географические общества. Я знаю вина сладкие, сухие и противные. Но географических вин я не знаю. Я их не знаю, а они есть. И подносить надо их, потому как всё, что «вкусненькое», нынче презрительно называется «компотик». Пить компотик — все одно что сознаваться в дурновкусии. И кажется, что так было всегда.

Или, скажем, усы. Помните, в «Вечном зове» у Федьши были усы. А Нюша, или как ее там, на сеновале прям трепетала вся и говорила: ух. Как, мол, пошевелишь ты своими усищами, так и замирает все в моих женских грудях, ибо любовь. У Кикабидзе были усы. У Друзя. У всяких там «Песняров» и прочих дамских кумиров. И вот мы с удивлением узнаем, что ничего смешнее мужиков с усами без бород в природе не существует.

Девчонки разглядывают твои студенческие фотографии и с трудом сдерживаются, чтобы не умереть со смеху. Там усы! Ты в усах. А это же так комично. И когда это успело произойти? Что случилось? Когда эта подносная щетка из признака мужчинской доблести превратилась в аксессуар клоуна? А бороды, прошу заметить, наоборот.

Когда я эмигрировал на чужбину, мой тамошний товарищ искренне советовал мне сбрить бороденку. Потому как на работу не возьмут. Борода — признак закрытости и агрессии.

Бороды носят люди, которым есть что скрывать. Как минимум улыбку. И вот уже года два бороды превратились в фетиш. Девушки влюбляются в сборную Исландии по футболу и особенно в их защитника с бородой лопатою. Самые изнеженные хипстеры отращивают мужицкие бородищи, словно через час им уже надо браться за борону и пахать угодья. Не уследишь за модой, не угонишься.

То же касается женских задниц и мужских плавок. Совсем недавно девушки страдали из-за шаров сзади, наращивая шары спереди. Они всеми силами пытались сдуть попы, чтобы походить на мальчиков-подростков с грудями. А теперь, напротив, они их надувают, словно шарики в Первомай. А мужские плавки как-то незаметно из тряпочки с упакованными в них яйцами превратились в шаровары до пят. Ну или почти до пят.

Одним словом, мир моды причудлив и зыбок, господа. А мне меж тем объявили посадку в Лос-Анджелес. Пойду я. Счастливо оставаться.