Частное мнение

«Моя любимая умирает от рака последней стадии, но я все равно чувствую себя счастливым человеком на планете…»

Обычно эти слова звучат в конце сообщения, когда я кому-либо рассказываю о том, что моей любимой Светлане осталось жить совсем недолго. Большинство, кому я говорю об этом, ошеломлены моим мнением и уходят от дальнейших рассуждений, радуясь, что эта беда не коснулась их семьи. Однако осознание того, что Света медленно уходит из жизни, оставляет нам щедрые воспоминания, которые сближают нас.

Со Светой мы знакомы шесть лет. Оба мы были разведены, занимались творческой карьерой и неожиданно познакомились в  Интернете. Потом мы встретились вживую, и это было замечательное приключение, полное любви друг к другу, разумеется, не без бытовых и других проблем, которые мы вместе прошли. Самым сложным испытанием для нас стал диагноз Светы – маточная леймиосаркома, злокачественная опухоль матки. Несмотря на него, мы познали любовь заново, и это помогло мне вырасти и развиться как личности и оставаться счастливым человеком рядом с любимой.

Когда мы еще не знали о диагнозе, а Света уже чувствовала себя плохо, я изо всех пытался оставаться оптимистичным и жизнерадостным, хотя внутри я был опустошен и обеспокоен. Однако подход Светланы к диагнозу оказался удивительным для меня – этот опыт показал мне безграничную силу любви. Я почувствовал, что начал возвращаться к жизни.

Когда мне было 11 лет, мой отец умер от рака. Родные сказали мне, что теперь я стал вместо него хозяином дома, однако тогда мне было не до этого – я очень переживал и скорбил по любимому отцу. Поэтому я так благодарен Свете за то, что, несмотря на приближающуюся смерть, она не дала мне почувствовать себя покинутым.  Сначала у меня была печаль, но Светлана помогла мне пропустить его и начать все заново – начать путешествие нашей нежной любви.

Я часто слышу рассказы других о своем опыте потери близкого человека. Чаще всего умирающий отрицает свой диагноз, отрекается от мира, уходит в себя. Светлана же делает все ровно наоборот.

Перед операцией по удалению опухоли я сидел рядом со Светой. Она была честна и открыта со мной, и когда она сказала, что с ней все в порядке – так оно и было. В этот момент я понял, насколько сильно я люблю ее.

После операции я снова сидел рядом с любимой, и мы держались с ней за руки. Светлана сказала мне, чтобы я оставался счастливым, даже когда она умрет. Я почувствовал, что-то больно шевельнулось в моей груди – и, наверное, все эти эмоции отразились на моем лице, потому что Света спросила, что со мной произошло. Я посмотрел ей в глаза и сказал: «Мое сердце разбито». Мы оба плакали.

Когда Светлана вернулась из больницы, она принялась готовиться к смерти. Она безумно переживала, что никогда не сможет увидеть, как стареют ее дети, как рождаются внуки, что она много чего не узнала, не открыла для себя. Моей же работой стало принять ее печаль и прожить то время, что нам осталось, с любовью и нежностью. Я могу делиться с ней чем угодно, доверять ей во всем, даже если мне стыдно об этом признаться. И она доверяет мне так же безоговорочно.

Я не уверен в том, что у всех пар, столкнувшимся с осознанием скорой смерти одного из них, такие же доверительные, нежные отношения – чаще всего диагноз отдаляет людей друг от друга. Однако мы со Светланой продолжаем идти навстречу друг другу и слышать друг друга. Мы любим с открытыми сердцами, мы движемся вперед, не боясь смерти.

Знакомые часто спрашивают у меня, как я себя чувствую сейчас, и, честно признаться, я чувствую себя прекрасно. Я вначале думал, может, я просто закрылся от себя – но нет. Я продолжаю двигаться, поскольку помогаю Светлане изучать все переживания, связанные с диагнозом и скорой смертью, и переживаю это вместе с ней.

Лишь недавно я понял, что это не сила, это не мужество, которое заставляет меня идти со Светой. Это любовь. Знакомые советовали мне быть сильным, иметь мужество. Но сила необходима, чтобы что-то вынести, поднять, а мужество – чтобы пережить какой-то страх. Я понял, что это ни одно из того, что я чувствую – потому что это все любовь. И, я думаю, именно это делает меня счастливым – чувствовать, что я люблю Светлану и что она любит меня, несмотря на то, что нас ждет.

Любить умирающего человека – так же нормально, как просто любить жизнь. Мне удалось найти баланс между моей жизнью и жизнью Светы, времяпровождением со своими сыновьями, работой, творчеством и простыми удовольствиями. Я благодарен тому, что моя Света остается такой же жизнерадостной и веселой, какой была всегда.

Наша открытость в отношении ее умирания и самой смерти позволила нам сблизиться еще больше, исследовать глубинные связи друг в друге, смотреть друг на друга и все больше целоваться. Мы учимся двигаться к смерти, как все должны двигаться к жизни – откровенно, честно, грациозно, не боясь боли. Диагноз Светланы ускорил мое собственное развитие, и я больше полюбил жизнь. И я очень счастлив.

Дни наполнены небольшими моментами счастья и радости. Признание приближающейся смерти способствует осознанию простых удовольствий, что есть в нашей жизни. Но время от времени возникают другие чувства, которые поначалу кажутся болезненными, а потом делают нашу связь еще крепче и дают возможность больше познать друг друга.

В прошлом месяце Светлану снова госпитализировали, и я был эмоционально ослаблен. Какая-то часть меня не хотела беспокоить Свету моими переживаниями, боясь, что все мои чувства ей не нужны, пока она находится в больнице и борется с болью. Однако Светлана напомнила мне, что если я не разделяю с ней трудные времена, мы потеряем душевную близость. Мы оба признаем, что, несмотря на диагноз, мы остаемся рядом друг с другом, и наши потребности – стремление к комфорту, физической привязанности и честности – так же остаются прежними.

Я все время буду рядом со Светланой, чтобы вместе с ней испытывать простые радости жизни – утренний кофе в постели, разговоры, свет солнца сквозь облака, искренний смех. Быть в настоящем означает не думать о будущем. Но в один момент, когда я отдыхал после работы, я стал представлять будущее – и я забеспокоился, тревога смела все мои надежды.

Когда умер отец, никто не сказал мне, что со мной все будет в порядке. Я не думал, что это так. Я преодолел эту  травму совсем недавно, поэтому я сидел со Светланой и рассказал ей о своем беспокойстве. Я сказал ей, что беспокоюсь по поводу того, что стану принимать глупые решения и без присутствия Светланы в моей жизни таких решений станет больше. Я волновался, что все это разрушит меня, и долго плакал. Она провела рукой по моему лицу, чтобы успокоить меня, и сказала: «С тобой все будет в порядке. Все будет хорошо». И впервые я почувствовал, что это правда.

Не так много, к сожалению, мы успеем сделать до того, когда моей любимой не станет. Но Светлана наполняет меня такой любовью, что я отвечаю ей тем же – даю ей ту же самую нежность, счастье, радость все то время, что у нас есть, что у нас осталось. Жаль, что я не могу умереть вместе с ней или уменьшить симптомы болезни, и она не сможет остаться со мной.

Скоро я останусь один, но с тобой все будет в порядке. Я благодарен тебе за то, что могу любить тебя и быть любимым тобой, несмотря ни на какие обстоятельства. Даже если мое сердце после твоей смерти разобьется, я все равно самый счастливый человек на планете.

Срочные новости в нашем Telegram