Частное мнение

«Я завидовал их свободе». Каково это — родиться и вырасти в семье советского офицера? После такой жизни я «откосил» от армии

Я родился не в России. Точнее, не в Союзе. Так уж вышло, что место моего рождения определяла не мама. Всё зависело от отца, вернее, от его местонахождения. Которое в свою очередь подчинялось прямому приказу сверху. Да, я родился и вырос в семье офицера. И меня периодически спрашивают — а каково это, «жить в армии?» Ну что ж...

Мои первые осознанные воспоминания можно отнести к концу 80-х. 1987-88-е годы, до этого так, обрывки. Полк в это время базировался за пределами Советского Союза, на территории Европы. Сам гарнизон занимал достаточно большую площадь, обнесенную колючей проволокой. Естественно, вход-выход были строго по пропускам. Детям категорически запрещалось даже близко подходить к этой «границе», за этим, кстати, весьма тщательно следили патрули. Нам внушали, что там, за «колючкой», живут «плохие люди». Которые и говорят-то не по-нашему! На то время такая изоляция не смущала совершенно, много ли надо растущему ребенку. Песочек, лопатка, лужа. Так и росли. Нельзя не отметить существенный плюс — факт пропажи ребенка не то чтобы стремился к нулю. Он составлял ноль! А куда?

Либо под землю, либо в космос. Другого не дано, за «периметр» всё равно бы не пустили! Конечно, жили как на вулкане. Хоть нас и предупреждали заранее о всех перебазированиях, перегруппировках и других сменах дислокации, это всё равно случалось неожиданно. Я помню последнюю. Отец влетел домой, чуть не выбив дверь. Он был красный, волосы и усы стояли дыбом. Из обилия не самых печатных слов я понял, что настало время куда-то всем переместиться. И сделать это надо в самые крачайшие сроки. Помню, как всё упаковывали, с криками, грохотом и прочими атрибутами. Кстати, сборы особо долго не длились — квартира-то служебная. Быстренько личные вещи, документы, детей упаковали и... Было прохладное утро. Нас погрузили в два самолета — один взял вещи, другой людей. И полетели, обживаться на новом месте. На каком? А там видно будет. Стоит заметить, что у отца своя (собственная) квартира появилась только на пенсии. До этого момента она не просто была не нужна.

Это было лишняя собственность! Даже если представить, что на перемену места жительства дали неделю. Вы вот сможете продать квартиру за это время? Только со скидкой 50%, и то не факт! Все квартиры были служебными. С соответвующим бытом. Скромненьким, местами зачуханным. Сделать ремонт в «служебке»? А смысл? И так сойдет. Иногда после перебазирования ночевать приходилось на служебных или хозяйственных объектах, в неотапливаемой каморке. Со всеми вещами и детьми. Иногда служебная квартира походила на сарай, барак, продуваемый насквозь, с полами, вот-вот готовыми провалиться под твоей тяжестью.

После развала СССР полк расквартировался на территории уже России, откуда больше не перемещался. Но гарнизон по-прежнему считался закрытым. Был и забор, и контрольно-пропускные пункты, и охраняемые объекты. По вечерам ходили вооруженные патрули. К ночи жизнь затихала. Отец регулярно дежурил на своём объекте. Приходил домой на обед и ужин, при параде, с кобурой на поясе. Я подбегал к нему, садился рядом и молча смотрел.

Он знал, что мне было надо. А поэтому он доставал начищенный до блеска личный ПМ (пистолет Макарова), ловко вынимал обойму, оттягивал затвор, заглядывая в патронник, после чего щелкал курком. Убедившись, что пистолет «обезврежен», он передал его мне, рукояткой вперед. Каково же было ощущение этой тяжести в руке! Вернее, в руках — мне, совсем ещё пацаненку, одной рукой держать его было проблематично. А сколько было радости, когда я в первый раз смог сам оттянуть затвор. Неописуемо! Вот такое детство.

Но время шло, мы росли. Жизнь в изоляции стала приедаться. Ничего же нового! Многие города люди называют большой деревней.

А тут даже названия не подберешь. Десяток жилых домиков, даже не все многоэтажные. В отдалении хозяйственные постройки. Ещё дальше, уже за внутренним периметром, сама воинская часть, где и служили наши отцы. На всех выездах — контрольный пункт, шлагбаум. Бойцы с автоматами. Возникало ли сравнение с «не столь отдаленными местами»? Знаете, да. Казенная обстановка, заборы, колючая проволока. Как тут не провести параллель.

Разумеется, на территории не было больницы и тем более роддома. Так что, если возникала необходимость, никто не выпустит без долгих отчетов, согласований и резолюций — пропускной режим. Терпите. Родственники и гости тоже просто так не приедут. Закрытая территория. Все общение — только внутри, с одними и теми же людьми.

Впоследствии гарнизон становился всё менее режимным объектом. С внешним миром контактировать становилось проще. Да и без этого никак. Ведь если местная школа и была, то для продолжения учебы уже надо было ездить в соседний город. Уже тогда я рассказывал многим новым знакомым о том, где и как я рос. Родиться на западе Европы, учиться на юге и севере России... Знаете, многие завидовали. Особенно возможности поиграть с настоящим пистолетом. Или своми руками потрогать какую-нибудь военную технику. И я их понимал. А было ли чувство зависти у меня? Да, я завидовал свободе. Их и родителей. У них были собственные квартиры, постоянное место работы, стабильный доход. Кинотеатры и кафе, парки с каруселями... А у нас был лес и горка во дворе.

Пара мини-магазинов. Другим не нужно было вечно сидеть на чемоданах, ждать — а вдруг пошлют. Прикажут! И полетишь. Они жили обычной размеренной жизнью. Пока мы были юными, каждый из нас, глядя на своего отца, лелеял мечту идти по его стопам. Поверьте, очень многие передумали. Мой «переломный момент» случился где-то в 9-10 классе. Я для себя отчетливо осознал, что не хочу жить так — мотаясь подобно перекати-полю. Не успев толком осесть, опять сниматься и дальше лететь. Мне удалось избежать срочной службы. Законно. Военный билет я получил после 27, пылится где-то. У меня есть квартира, машина, стабильная работа и доход. И ни одна высокопоставленная «фуражка в погонах» не прикажет мне «срочно прибыть туда-то для чего-то». Вот так-то.

Срочные новости в нашем Telegram