«Не было бы страшно — не лазил бы!» Промышленный альпинист об адреналине, сложных заказах и страховке
А вы знаете, что альпинисты не только по горам, но и по высотным зданиям лазят? Даже профессия такая специальная существует — промышленный альпинист. С одним из таких альпинистов, Иваном Ягодкиным, мы и пообщались. Он рассказал нам о романтике высоты, страховке, экстриме и самых опасных и необычных случаях:
Все началось с армии, когда я служил в 293-м отдельном разведывательном батальоне «Пересвет». Там я и получил первые навыки использования альпинистского снаряжения и узнал основные методы страховки. Потом служил по контракту в Чеченской Республике, в первом горном батальоне Шалинской бригады, где мне посчастливилось покорить самую большую свою высоту на Эльбрусе — четыре тысячи сто метров. Наверх мы поднимались шестнадцать часов, но только спустившись вниз, я понял, что же такое я совершил. Лицо обветрилось, губы потрескались, но зато я получил неописуемые впечатления и впервые увидел полукруглый горизонт.
По возвращении домой я работал поваром, но романтика высоты не отпускала. Начал с помывки фасадов зданий, сейчас освоил много специальностей. По сути, промышленные альпинисты — те же сварщики, плотники, кровельщики и так далее, только на веревках. Последняя профессия, которой я овладел, это… трубочист! А так мы заделываем межпанельные швы — уже сделали больше девяти тысяч метров, монтируем сэндвич-панели, демонтируем и ремонтируем промышленные трубы, меняем стеклопакеты и много еще чего делаем. Для нас нет ничего невозможного!
Промышленный и горный альпинизм сильно отличаются. Горный — это просто безопасно подняться и спуститься, а у нас — еще и выполнить работу, причем так, чтобы больше туда не возвращаться. Мне хочется постоянно осваивать что-то необычное, связанное с высотой. Вот те же скульптуры под сводами Музыкального театра — как их обновляли? Интересуют лепнины, что-то художественное, сложное: это дает мощный толчок к дальнейшему развитию.
Интересные случаи работе происходят постоянно, хотя чаще это все-таки связано с риском. Однажды снимали со здания баннер — дело было в позднее время. Вдруг во двор дома въехал КамАЗ, выгрузил какой-то металл, отчего раздался грохот. А потом открылось окно, из него высунулась бабуля, вцепилась в веревки, принялась неистово дергать, тянуть к себе со словами: «Что ты тут шумишь! Давай слезай!» Человек спустился от греха подальше. Вообще человеческий фактор в нашей профессии играет немалую роль. Например, перед тем, как сбивать наледь с крыш зданий, мы натягиваем ограждающие ленточки, но люди все равно их поднимают и идут туда, где опасно.
Тем, кто не любит экстрим и романтику, в нашей профессии нечего делать. Каждый новый заказ — это другое место, работа, другой вид с высоты: ничто не успевает надоесть. Я всегда иду первым, чтобы поставить перед ребятами задачу, и последним — для того, чтобы проверить результат. Раньше заказчики верили на слово, теперь требуют фотоотчет о проделанной работе. Я хочу купить ребятам камеры Go Pro на каски, чтобы иметь возможность наблюдать за работой в режиме онлайн.
Промышленный альпинист — сравнительно молодая специальность, ее утвердили в списке профессий только в 2001 году. Раньше мы именовались монтажниками-высотниками. Промышленный альпинист с помощью веревок и альпинистского снаряжения выполняет работы любого уровня сложности, которые невозможно выполнить с помощью стандартных способов строительных технологий. К тому же это дешевле, чем работа на лесах.
Наши предшественники, монтажники-высотники, судя по всему, были людьми рисковыми и ничего не боялись. Мы находили на объектах и бутылку из-под водки, и молоток, и полуразвалившуюся пачку электродов в сто штук, которая, упав вниз, могла бы попасть кому-то по голове. Вообще альпинистам свойственно что-то забывать на высоте, а подниматься за этим потом уже неохота. А вот мобильные телефоны стараемся не брать с собой по другой причине: роняем вниз, и уже столько переколотили!
Мне не нравятся телевизионные передачи об альпинистах: там нас представляют как какую-то субкультуру, показывают людей, которые лезут куда-то без касок, используют самодельные спусковые устройства, вяжут узлы, которые не назовешь альпинистскими. На мой взгляд, это дискредитирует серьезную профессию.
Любопытно, что зачастую подрядчики не доверяют местным специалистам, а потому в Петрозаводске работают кондопожские альпинисты, а наши ездят в Кондопогу. Так же, как питерские выполняют заказы в Петрозаводске, а петрозаводчане работают в Санкт-Петербурге. Хотя сколько можно было бы сэкономить на проезде, питании, оплате жилья! Кстати, очень сильны в своем деле украинские альпинисты: у них другая техника и очень много интересных наработок. Иногородних заказов у нас было много. Делали вторичную герметизацию 27-этажного дома в Санкт-Петербурге, строили стадион в Казани для универсиады, участвовали в сооружении парковки из металлоконструкций высотой сорок два метра — в Москве на Тверской (подобных парковок в мире всего три), строили объект в Жуковском.
Бывает ли страшно? Не было бы страшно — не лазил бы! Наша работа так или иначе связана с экстримом, романтикой, адреналином. Иногда случаются приступы паники, просто их надо уметь преодолевать: постараться успокоиться, проверить снаряжение, чтобы убедиться, что все в порядке. А если чувство страха все-таки не проходит, спуститься вниз. Раньше бывало, что от паники начинаешь давить на десантер, и спускаешься со скоростью не 2-3 метра в секунду, а еще быстрее, тем самым увеличивая опасность. Но с каждым годом оборудование совершенствуется, и теперь, если сжимаешь спусковой механизм больше, чем нужно, срабатывает «Антипаник» и тем самым регулирует скорость. К тому же современные технологии позволяют передвигаться не только вверх-вниз, но и по горизонтали, и по диагонали.
Понятие страха высоты очень условное. Один мой знакомый летает на мотоплане, но при этом боится забраться даже на высоту три метра. Сам я очень боюсь лесов и люлек: там от тебя ничего не зависит, люльки, случается, еще и застревают, а с веревкой и оборудованием — все в моих руках. Прыгал я и с парашютом: на моем счету девять прыжков, а десятый я хочу совершить с высоты пять тысяч метров. Правда, это прыжки в тандеме — чтобы прыгнуть одному, надо совершить сто прыжков. А перед первым я, конечно, боялся, но пришлось прыгать: когда ты в армии, особого выбора нет.
Страховка очень важна, и нужно, чтобы все было сделано грамотно, соблюдались правила техники безопасности. Однажды на Южной промзоне, где мы тренировались, я под угрозой штрафа требовал от новеньких, чтобы они всегда носили на объекте каску. Только сказал, как сверху на меня упал кусок стекла — вот и наглядный пример.
Бывают экстремальные заказы: например, снять замеры с цистерны глубиной 18 метров, наполненной серной кислотой! Или покрасить потолочные фермы в помещении, где работает буммашина, температура +60 градусов, стопроцентная влажность плюс ко всему нулевая видимость и слышимость! А еще мы выполняли работы на крыше Минкульта, где нет ограждений и сложно поставить крепления. Крепились через здание за деревья. При этом, случается, спрашивают: «Вы что, за деньги работаете?». Нет, чтобы просто полазить! Хотя элемент альтруизма в нашей работе все же присутствует.
Чрезмерная уверенность промышленного альпиниста в себе — это тоже плохо. В той же Москве с нами работал один паренек, очень самоуверенный, с дорогим и современным оборудованием. А страховке внимания должного не уделил: в результате конструкция весом в 600 кг, которую он притянул, маятником потащила его за собой: чудом уцелел. Несчастные случаи в нашей профессии, конечно, случаются, так как порой мы имеем дело с тяжелыми конструкциями. Для выигрыша в силе, когда один человек может поднять до тонны, используем полиспаст.
Однажды один из работников при демонтаже антенн с 80 метров — а одна такая антенна весит полторы тонны — проигнорировал тот самый фактор. Вес груза увеличился пропорционально рывку, и, естественно, система не выдержала. Оборвались две веревки (3-тонника), разогнуло карабин, рассчитанный на 50 кН, сорвало блочки, каждый из которых рассчитан на нагрузку в две с половиной тонны. Летела эта антенна быстро и шумно. Но благодаря удачному стечению обстоятельств и навыкам коллег-промальпов, жертв удалось избежать. Но легкие травмы работник все-таки получил.
Чтобы стать промышленным альпинистом, надо пройти медкомиссию - такую же, как у водителей, плюс еще два врача: кардиолог и дерматолог. У нас есть профессиональные болезни: на высоте продувает спину, а оттого, что ноги долго находятся в подвешенном состоянии, развивается варикоз. Порой, когда долго висишь, а потом спускаешься, не можешь стоять на ногах. По правилам нельзя висеть больше четырех часов в сутки, но чаще приходится работать целый день, когда спускаешься только на обед.
