«Терпеть боль – женская доля»? Врачи несколько лет не могли поставить девушке диагноз
О гинекологических заболеваниях разговаривать не принято, а между тем они встречаются у огромного количества девушек и женщин любого возраста. Одно из них – эндометриоз – распространенное (есть у каждой десятой), весьма серьезное и не до конца изученное.
Эндометрием называется внутренний слой матки, к которому крепится яйцеклетка после оплодотворения. Он обновляется раз в месяц во время менструации. Но иногда клетки эндометрия разрастаться вне этого слоя, в результате чего создавая непроходимость маточных труб, обрастая вокруг сосудов в брюшной полости или, например, закрепляясь в слёзной железе. Где бы они ни находились, клетки эндометрия продолжают вести себя так, будто они все еще в матке, и раз в месяц они обновляются, а значит, кровоточат и вызывают болезненные ощущения.
Почему так происходит ученым до сих пор неизвестно, но в группу риска входят все активные женщины репродуктивного возраста. Одна из них, 25-летняя студентка Катя Долинина, рассказала изданию Wonderzine о том, как ей пришлось «доказывать» серьезность своего женского недуга и через что проходят больные эндометриозом.
На фото — Катя Долина, фото издания Wonderzine
Будучи подростком, Катя несколько раз попадала в больницу с тупой тянущей болью в животе. Но через несколько дней ее всегда отпускали домой, не находя никаких объяснений. Чем старше она становилась, тем чаще это происходило. Когда в 19 лет состояние девушки ухудшилось, она обратилась к гинекологу, которая поставила диагноз «миома матки», даже две. Но болеть миома не может.
«Врач добавила, что для женщины терпеть боль – нормально, и посоветовала попить какие-то травки вроде «красной щётки». Травы я пить не стала, а терпеть боль продолжила», – вспоминает Катя.
Раз в пару месяцев девушка делала УЗИ, и каждый специалист отмечал некую капсулу с жидкостью внутри мышцы матки. Забегая вперед, только через пять лет выяснится, что это действительно была она. Одно из проявлений эндометриоза – аденомиоз.
Боли усиливались, и студентка пила всё больше обезболивающих. Параллельно с этим у девушки начались проблемы с иммунитетом: за полгода было больше десяти эпизодов гидраденита (воспаления потовых желез в подмышечной впадине). Каждый из них оканчивался хирургическим вмешательством и серией болезненных перевязок.
«На некоторые пластыри у меня началась аллергия и оставались следы, как от ожогов. Когда не болел живот, мне резали подмышки, и наоборот. К этому прибавилась постоянная температура и антибиотики. Хирурги шутили, что мне надо купаться в спирте и сменить бритвенный станок, а мне казалось, что я в аду. Каждый раз, понимая, что это начинается снова, я просто плакала», – признается Катя.
Проблемы с иммунитетом тоже являлись следствием аденомиоза: хронический воспалительный процесс внутри организма заставляет иммунную систему работать на износ.
Родители девушки, которые жили в другом городе, особо не вникали в эту историю, говорили сходить к врачу, если что-то болит, а если врач сказал, что всё нормально, то так и есть. Однако когда они своими глазами увидели, как их дочь бледнеет, покрывается холодным потом, тихо плачет и закидывается таблетками, они начали воспринимать проблему всерьез.
В 21 год Катя попала к хирургу – ей сделали первую операцию. «Когда я ложилась на операцию, на руках было три или четыре взаимоисключающих диагноза от разных специалистов. Доктор сказала, что уже неважно, что там – нужно это убрать», – поясняет героиня.
И сначала показалось, что ей это удалось. Девушка стала принимать легкие гормоны, началась новая жизнь без боли. Но через пару месяцев все вернулось, а еще через пару недель Катю вновь прооперировали. После обеих операций гистологи, которые рассматривают образцы тканей в микроскоп, давали заключение «лейомиома» (доброкачественная опухоль).
Не помогло и второе хирургическое вмешательство. Очередное УЗИ вновь показало новообразования в мышцах матки.
«Это было за пару месяцев до защиты дипломной коллекции. Почти месяц я лежала дома и плакала. Я не помню, что меня тогда вытащило из того состояния, помню, что читала книгу «Депрессия отменяется» и заставляла себя выходить из дома. Казалось, что мир замкнулся, дышать было нечем. Потом что-то щелкнуло в голове, и я посмотрела на ситуацию со стороны. Тогда мы расстались с молодым человеком, я перестала плакать, смогла отшить коллекцию и получить диплом. Я много работала, устраивала какие-то съемки, ходила на курсы немецкого, и вообще мне было не до врачей», – рассказывает Катя.
Но однажды вечером, когда девушка была одна, боль резко нахлынула, ноги подкосились, и она просто скатилась по стенке в коридоре.
«Папа из Комарова приехал быстрее, чем «скорая». Я вызвала врачей часов в восемь, забрали меня только около одиннадцати, сказав, что, скорее всего, это аппендицит. К полуночи я была в первом мединституте, где все красиво, как в американских сериалах про врачей. Меня посадили на каталку и повезли спасать. Только вот незадача — они быстро поняли, что это гинекология, а не аппендицит, а гинекологическое крыло оказалось на ремонте. В итоге я ждала в приемной «скорую», чтобы уехать в другую больницу. Обезболивать не разрешили, чтобы сохранить картину симптомов для следующих врачей. Меня колотило, стучали зубы и я первый раз в жизни выла от боли. В итоге, когда я наконец оказалась в больнице, меня лечили антибиотиками, снимая воспаление придатков», – добавляет героиня.
В январе Катю отправили к новому хирургу в Москву – она получила федеральную квоту на операцию и к апрелю дождалась ее. Однако и здесь девушку ждала неудача:
«Мне прислали все документы и назначили дату госпитализации, за несколько дней до отъезда я созвонилась с ассистентом хирурга, и он уточнил детали. Я приехала туда ночным поездом со всеми вещами, а когда утром зашла в кабинет врача, она сообщила, что с завтрашнего дня в отпуске, а потом начинает работать в другой больнице. Анекдот по Канту: напряженное ожидание, внезапно превратившееся в ничто. Она не понимала, в чем проблема; ее помощник робко сказал, что я приехала из другого города, на что она ответила, что это не страшно, «еще раз приедет». Я рыдала в коридоре, не понимая, как реагировать на такое. Я сходила в Пушкинский, посмотрела на Кранахов и вернулась домой. Я понимала, что какой бы крутой и известной ни была эта врач, я не лягу к ней на операционный стол – я ей больше не доверяла».
В итоге Катя вернулась к хирургу, которая делала ей первые две операции. В июне 2016-го девушке сделали третью, в ходе которой выяснилось, что за месяц скитаний по больницам у нее случился, вероятно, перекрут маточной трубы. Как следствие правый яичник Катя потеряла.
И вновь после операции девушке дали заключение по гистологии о лейомиоме. Ей пришлось самостоятельно ехать в лабораторию онкологического центра, чтобы специалисты наконец выявили «узел аденомиоза».
Сейчас Катя пьет таблетки каждый день: основной гормональный препарат и дополнительно другие, для профилактики тромбоза. Если пропускать прием лекарств, сильная боль сразу дает о себе знать. Девушке надо регулярно делать УЗИ и сдавать кровь, чтобы проверять свертываемость и показатели печени. Нельзя ходить в бани, сауны, солярии и тому подобное. Не рекомендуют загорать, ездить на велосипеде и пить алкоголь.
«Еще когда мне поставили первый диагноз, миома матки, я тяжело это переживала. У меня возникло чудовищное ощущение неполноценности, я чувствовала себя сломанной. Это вырастило стену между мной и моими друзьями, потому что никто не был готов со мной это обсуждать. Родители тоже не восприняли эту новость как что-то, о чем следует поговорить. Ты не умираешь? Значит, всё в порядке. А когда ситуация стала накаляться, было уже не до обсуждений. Иногда мне хотелось, чтобы у меня было «настоящее» заболевание, что-то угрожающее жизни, где можно вступить в схватку и победить или проиграть. Потому что умирать не так стыдно, как бесконечно страдать», – делится героиня.
Врачи тоже часто позволяли себе едкие фразы в адрес больной: «Если не найдешь себе полового партнера и не забеременеешь в ближайшие полгода – останешься инвалидом». Ещё при выписке из одной больницы на вопрос о том, можно ли заниматься спортом, мужчина-гинеколог сказал: «Ну сходи в спортзал, может, хоть мужика себе там найдешь».
«У меня такая длинная и странная история, которую мне хотелось бы к чему-то привести, но только никакой морали в ней нет. Я не могу дать универсального совета. Где угодно может оказаться врач, который уйдет в отпуск в день вашей операции. Наверное, мне хотелось бы, чтобы девушки чуть внимательнее относились к своему здоровью и не запускали ситуацию. Чтобы верили своим ощущениям больше, чем словам о том, что терпеть боль — это женская доля. Чтобы не боялись менять врача, если что-то кажется подозрительным или вам просто ничего не объясняют. Чтобы поддерживали друг друга и не боялись говорить о том, что беспокоит, и умели быть рядом с теми, у кого сложные времена», – подытожила Катя.
