Российский миллионер усыновил ребенка, потому что не мог сам иметь детей: выросший мальчик сдал отца в психушку и отобрал бизнес

Успешный бизнесмен Игорь Владимиров в советские годы служил на Камчатке и Кольском полуострове в подводном флоте, был на Кубе и во Вьетнаме в «горячих точках» и стал капитаном атомной субмарины. Мужчина работал у бывшего мэра Москвы Юрия Лужкова, занимался строительством торговых точек в переходах метро. Много денег Владимиров вложил в недвижимость. Но однажды он все это потерял, рассказывает издание Rep.ru.

Например, приобрел у олигарха Бориса Березовского трехэтажный коттедж с лифтом и люксовым интерьером. Однако были и проблемы: жена Раиса Федоровна не могла иметь детей по состоянию здоровья.

Пара усыновила грудного младенца и назвала его Игорем-младшим. В ребенке родители души не чаяли. Когда супруги были уже немолоды, Раиса Федоровна убедила часть имущества оформить на Игоря, чтобы сыну не пришлось после их смерти заниматься наследственными хлопотами.

В 2011 году Владимиров переписал на него всю недвижимость. В итоге во владение сына перешел коттедж стоимостью около 130 млн рублей, таунхаус за 15 млн, две московские квартиры общей стоимостью около 15 млн, 200 тысяч долларов на счету в Греции и 50% доли в фирме, занимающейся сдачей в аренду торговых площадей в переходах метро с ежемесячной прибылью в 250 тысяч рублей.

Владимиров договорился с сыном, что тот обязуется выплачивать ему содержание в размере 190 тысяч рублей в месяц из доходов с аренды недвижимости и прибыли фирмы, а также то, что отец останется жить в коттедже.

— Я тогда чувствовал себя очень одиноко, и мне мучительно захотелось продемонстрировать сыну свои любовь и доверие, — объясняет Владимиров.

Пять лет все шло по плану, однако как только вышел срок обжалования дарственной, в жизни Игоря Николаевича что-то пошло не так. Два года отец не видел сына, а в 2016 году он появился и предложил отцу пожить в клинике, так как у того были проблемы с ногами.

— Я согласился лечь на обследование, и меня сразу же повезли на «скорой» в данное учреждение. Единственное, меня сразу насторожило, что вместе с санитарами около дома стоял наш участковый; судя по всему, он тогда и подтвердил, что я пьяница и больной на всю голову. В результате таким вот обманным путем я был доставлен сначала в частную клинику для принудительного лечения алкоголизма, которого у меня отродясь не было. В знак протеста я объявил голодовку, поэтому через 5 дней меня вынуждены были выписать из данной конторы. После выписки оттуда меня вновь забрал Игорь, ему удалось и во второй раз запудрить мне мозги — путем обещания на этот раз наконец отвезти в лучшую больницу Москвы широкого профиля № 1. В результате самая лучшая клиника оказалась психушкой. Ведь даже в приемном покое я и представить себе не мог, что ГБУЗ ПКБ № 1 им. Н.А. Алексеева — это широко известная в народе Кащенко, — рассказывает Владимиров.

Мужчину обманным путем лишили свободы — согласие на госпитализацию подписал его сын, и Игорь Николаевич мог остаться в психушке навечно. Психически здоровый человек три месяца провел среди буйных пациентов, и врачебная комиссия не нашла никаких оснований удерживать его далее. Однако выписки за этим не последовало — Владимирова просто перевели в другое отделение, где другие врачи признали его душевно больным.

— Как я узнал позже, на основании решения данной комиссии сын подал в суд для получения опеки надо мной, — рассказывает Игорь Николаевич. — К счастью, через некоторое время после моего исчезновения мои друзья, ветераны-подводники, стали бить тревогу и разыскивать меня с помощью полиции. Через них мне удалось передать из больницы свое заявление в прокуратуру. После ее вмешательства я был поспешно выписан в тот же день прямо в больничной пижаме и тапочках, положенную по закону одежду выдать мне никто не удосужился.

Всех пациентов психиатрических клиник ставят на учет в психдиспансере, но с мужчиной этого тоже не произошло ввиду отсутствия доказательств психиатрического диагноза. Также впоследствии выяснилось, что основанием для его госпитализации стало липовое направление, полученное якобы накануне помещения в психушку, в тот день, когда мужчина находился «на лечении алкоголизма» в частной организации.

После выписки мужчина в тапках и пижаме отправился в свой коттедж, где жил до госпитализации. Как оказалось, там уже живут другие люди. У Владимирова была банковская карточка на всякий случай, но и она оказалась заблокирована. Мужчине пришлось спать несколько дней в подвалах и незапертых подъездах, пока его не приютили друзья-подводники и не помогли собрать деньги на временное проживание в частном приюте для престарелых.

Подруга мужчины, Евгения Владимирова, считает, что таким образом Игорь-младший мстит отцу за то, что тот вел разгульный образ жизни, пока его приемная мать умирала.

— Когда Игорь пропал, я несколько раз звонила его сыну, с которым была знакома, чтобы выяснить, что случилось. Игорь-младший говорил мне, что отец находится в санатории, он в депрессии, не хочет никого видеть и слышать. Лишь после того, как весь этот кошмар закончился, Игорь Николаевич позвонил мне из приюта, я сразу же прилетела к нему. Мой муж очень гордый человек, поэтому не соглашался переезжать в подаренную мне квартиру в Троицке. Он всеми силами, в том числе и в суде, пытался заставить сына исполнять свои обязательства: разрешить вернуться в коттедж и возобновить положенные выплаты. Все вещи, в том числе одежда, лекарства, инвалидное кресло остались там, — рассказывает Евгения.

Игорь-младший позволил отцу вселиться в самую дешевую из своих квартир площадью 40 кв. м, однако денежные выплаты Владимирову до сих пор не поступают. Приемный сын уклоняется от общения и не отвечает на звонки.

— Конечно, вся эта ситуация обернулась для меня настоящей трагедией, — говорит Владимиров-старший. — Мы брали сына из дома малютки, когда ему было всего три дня… Пока я лежал в психушке, сын подал в суд на лишение меня дееспособности. Он, наверное, считал, что оттуда я уже не выйду и стану вечным узником, как Монте-Кристо. На заседании он рассказывал, что я бегаю голым по двору, вожу проституток и беспробудно пью. При этом я даже толком сам передвигаться по квартире не могу, мне 86 лет, на фоне всего этого кошмара появилась куча новых заболеваний. Но я, подобно герою Дюма, сбежал из плена и явился на суд. Когда судья увидела меня, еле двигающегося на ходунках по залу, то поняла, что все рассказанное — бред.

Выяснилось, что сын мужчины каким-то образом вывел его из учредителей коммерческой фирмы, теперь он ее единственный владелец. Экспертиза подтверждает, что подпись поддельная, но на это всем наплевать. Но и в квартире Игорю Николаевичу с женой Евгенией не удалось спокойно пожить — то у машины во дворе ночью прокалывали колеса, то оказалось, что в двушке стоят жучки. Теперь уже в квартире выломана дверь, и любой желающий может проникнуть в помещение.

— Еще пока мы были в приюте, мужу по телефону стал названивать участковый по месту его прописки с угрозами. Мы писали заявление на эту тему в полицию, но адекватной реакции не последовало. Дальше начались новые проблемы. Уже был случай, когда Игорь-младший пытался вселить к нам в квартиру стороннего жильца, боюсь, эта история может повториться. Я бы с удовольствием увезла Игоря Николаевича к себе во Владивосток или хотя бы в троицкую квартиру, но он хочет продолжать борьбу: наказать психиатрическую клинику, где его незаконно удерживали, и призвать к ответу приемного сына. Правда, на все жалобы мужа в различные инстанции на действия врачей больницы им. Алексеева приходят отписки, — рассказывает жена Игоря.

Игорь Владимиров в душе надеется, что тот одумается и перестанет издеваться над отцом.