«Я приехал не пойми куда». Россияне рассказали, как они жили в разных странах и почему вернулись домой

Кажется, уже никому не приходит в голову спрашивать у эмигранта, зачем он уезжает в другую страну. Но люди, вернувшиеся в Россию после нескольких лет жизни за границей, вызывают в большинства своих собеседников искреннее недоумение: и что там не понравилось? Чтобы понять это, мы собрали несколько очень разных историй о попытках эмиграции и возвращении.

Никита, Марокко: «Жизнь протекала слишком медленно»

Мы с женой уехали в Марокко в 2008 году. Моя мама давно жила на две страны и постоянно звала к себе в гости. Вообще, в Марокко обширный рынок вакансий, и, например, медики, которые работают в России за 20 тысяч рублей, там будут купаться в роскоши. Наших дипломов достаточно, чтобы работать  практически во всех областях. Даже обидно, что столько выпускников на родине не могут найти работу, а где-то в Африке супервостребованы. Элементарный французский и техническая специальность — идеальное комбо.

Я же приехал в страну с английским, на котором там почти никто не разговаривает. Пришлось на три месяца засесть в пригороде Касабланки и учить французский с нуля. Кроме того, в быту востребован арабский, и волей-неволей начинаешь приспосабливаться. Я решил заняться тем, что умею лучше всего, и со знакомым арабом открыл магазин по ремонту и продаже телефонов в центре Рабата. Марокканцы обожают европейцев, и я стал чем-то вроде ходячей рекламы — все приходили посмотреть на русского блондина, как на диковинку, и часто звали в гости. За общением с местными жителями я нашел инвестора, который хотел открыть терминалы по всей Африке и разыскивал инженеров-программистов. Тогда я оставил свой магазин и влился в его стартап.

По части экономики Марокко отстает от России на 5-10 лет, поэтому любые маркетинговые идеи здесь принимают с энтузиазмом. Заработать в стране довольно легко, но жить напоказ не принято. Купил бананы, и уже счастлив. Не купишь сегодня — купишь завтра.

Местные стремятся эмигрировать во Францию, Германию и Норвегию, пашут на малооплачиваемых работах, например, нянями, а на родине потом строят двухэтажные особняки. Французам, наоборот, выгодно работать в Марокко. Они открывают свои кафе и рестораны, где сочетаются новаторские идеи и превосходное качество местных продуктов.

Здесь никто особенно не парится насчет карьеры, и меня страшно тяготил этот размеренный образ жизни. Я думал о чем-то таком на пенсии, но сейчас мне хочется двигаться, бегать, зарабатывать. В Марокко у меня был бассейн около дома, океан под боком и деньги в кармане, но чувствовал я себя не очень. Во-первых, явно ощущался языковой барьер, от которого я устал. Во-вторых, жизнь протекала слишком медленно. Мы с женой вернулись в Россию, к друзьям, но сейчас нам хотелось бы пожить на два государства — Россию и то, где солнца больше.

Екатерина, Германия: «Очень трудно принять местную бюрократию»

Германия стала моей целью номер один – в Лингвистическом университете я хорошо выучила немецкий. Подала документы в 10 вузов, меня приняли, и я уехала. Четкого плана, остаться там или вернуться, у меня тогда не было. Зато было невероятное чувство свободы и гордости за то, что я сумела изменить свою жизнь!

Очень непросто было привыкнуть к тому, что магазины не работают по воскресеньям, встречи с друзьями надо планировать за неделю, а большинство вопросов со своим банком, университетом, врачом или страховой нужно решать по почте (не электронной!). Друг в России – это человек, которому можно позвонить ночью и попросить о помощи. В Германии люди очень ценят свое личное пространство, и такие вещи как незапланированный поход в гости к друзьям или поздний звонок часто воспринимаются как невежливость.

Если в Германии тебе захотелось сварить борщ, то найти свежую свеклу, а не маринованные овощные консервы, – это настоящий вызов. Творог, сметану, гречку, пельмени можно встретить только в специализированном «русском» магазине. И в целом немецкая кухня – удовольствие на любителя: здесь любят жарить свиные отбивные на сливочном масле и подавать все это с картофелем во фритюре...

У русских, в отличие от немцев, не принято скрывать свои эмоции: и радость, и гнев мы всегда выражаем открыто. Я могу понять и простить официанта, который наливает мне чай с печатью скорби на лице, потому что у него был трудный день. Но мне сложно понять соседей, которые любезно здороваются и спрашивают, как дела, а потом втихаря вызывают полицию из-за того, что ты пылесосишь в выходной.

Мало кто знает, но немцы – очень закаленные ребята. На ночь они обычно отключают отопление, даже зимой, – это ведь позволяет так здорово сэкономить на отоплении! А если включать стиральную машинку ночью, то можно будет сэкономить на электричестве, ведь ночью оно дешевле. Очень трудно принять местную бюрократию. Портал «Госуслуги» и приложение «Сбербанк Онлайн» вспомнятся вам не раз, когда придется, например, ждать пяти бумажных писем, содержащих информацию об открытии банковского счета.

Сейчас я снова собираю чемодан – в Москву! Обычно на этом месте мне задают вопрос: «Что пошло не так?» На самом деле здесь все складывалось для меня отлично, но я поняла, что в России чувствую себя гораздо комфортнее.

Михаил, Австралия: «Я приехал не пойми куда»

Чтобы получить австралийскую визу на пять лет, нужно было набрать необходимое количество баллов, которые складывались из таких показателей, как здоровье, образование, возраст, опыт работы и так далее. Я был уверен, что посольство откажет мне, но пришел положительный ответ. Нормальной работы в Москве  не было, и я решил подзаработать в Австралии, а потом уже решать, оставаться или нет. Также я хотел получить австралийское гражданство, которое позволяло путешествовать по всему миру без виз и давалось спустя два года проживания в стране.

Когда первый раз увидел Сидней, я подумал: «А сам город-то где?» В Сиднее все дома, кроме небольшого района небоскребов, малоэтажные, и в шесть часов вечера жизнь в городе полностью замирает: магазины закрываются и делать особо нечего. Такая жизнь похожа на жизнь в деревне.

В первые два года после приезда австралийское государство не платит мигрантам никаких социальных выплат. Это маразм, потому что именно в это время человеку как раз нужна помощь. Для приезжих, конечно, организовывали бесплатные курсы по адаптации и английскому языку, но они были малоэффективны.

Я искал работу, но без опыта в местных компаниях хорошую работу найти практически невозможно. Меня даже не взяли на работу в «Макдоналдс», хотя я работал в «Макдоналдсе» в Москве. Мне было 30 лет, и они посчитали, что я слишком стар для такой работы. К тому же в Австралии абсолютно нет принципа связей.

После нескольких месяцев поисков работы я устроился сборщиком компьютеров. Два месяца я стажировался бесплатно, потом мне предложили работать по вызову за 4,75 доллара в час. Это сущие копейки, столько же получает уборщик, но других вариантов у меня не было. Я проработал там два месяца, после которых мне перестали давать заказы. Больше я никакой работы не нашел.

Я думал, что еду в правовое государство, которое защитит и поможет, а по факту ни работы, ни перспектив, ни друзей. К тому же в Австралии из-за аллергии на местную фауну у меня началась проблемы с дыханием. Также меня не устраивал местный климат и особенно австралийская зима. В местных домах нет отопления, и, когда начались холода, мне пришлось тяжело. Я спал в свитере и зимних носках, чего не делал даже в Москве. В результате я прожил там девять месяцев и вернулся в Россию.

Елена, Испания: «Темперамент у нас не тот»

О стране я знала мало, испанским не владела, и это значительно усложняло адаптацию. Оформила шенгенскую визу на год, въехала в Испанию по туристической визе. Нужно три года прожить там нелегалом, не покидая страны, и после этого можно подавать документы на ВНЖ. Конечно, первым делом я озаботилась жильем. Но снять квартиру на длительный срок оказалось проблематично. В качестве гарантии нашей благонадежности испанцы требовали идентификационный номер иностранца и счет в местном банке. Счета, как и номера, у меня на тот момент не было. Помог местный риелтор. Нашел двуспальную квартирку в небольшом городке близ Валенсии. К моей радости, стоимость аренды квартирки полностью покрывалась тем доходом, который я получала, сдавая свое жилье в Ростове.

Теплое море, свежий воздух, дешевые фрукты и при этом довольно грязные улицы и множество старых домов и зданий, отсутствие европейского лоска. Испанцы чрезвычайно любят веселиться, и местные праздники нас просто «добили». Концертные площадки организуются буквально на каждой улице, и каждый дом принимает участие в празднике. Наверное, все-таки темперамент у нас не тот.

Русские по сравнению с испанцами — настоящие трудоголики. Старшее поколение в Испании более образованное, знает историю. Есть те, кто помнит, как мы приютили испанских детишек в годы гражданской войны, и за это русских любят. Работник медцентра, например, выдал нам карты бесплатного медобслуживания, а в придачу — пакет с подарками. Молодежь мне показалась малообразованной, помешанной исключительно на футболе. Мой сын говорит, что у них футбольный мяч вместо головы.

Крайне сложно найти работу даже местным. Иностранцу, к тому же без знания языка, вообще невозможно. Кстати, чтобы подать документы на ВНЖ, требуется предъявить контракт на работу. Далеко не все иностранцы могут это сделать, и потому некоторые десятки лет так и живут нелегалами. Под окнами нашей квартиры располагался бар, где вечерами собирались бывшие советские — русские, украинцы, прибалты. Скромно одетые люди с потухшими глазами выпивали и обсуждали одни и те же темы.  Вершиной карьерной лестницы у них считаются профессии риелтора, парикмахера и мастера по маникюру.

Меня это не устраивало. Все попытки найти работу по специальности оказались безуспешными. Я долго и мучительно размышляла: уезжать или оставаться? Мои сомнения окончательно развеял случайный собеседник, вполне благополучный по местным меркам эмигрант из России: «15 лет прожил в Испании, а своим здесь так и не стал. Ночами снится Воронеж. Жду, когда в России экономику наладят». Я решила не ждать 15 лет.