«Мы таких не берем». В Петрозаводске дискриминируют детей с ментальными нарушениями

Сегодня жительница Петрозаводска Алина Мишичева поделилась в Сети итогом похода со своим сыном Елисеем в реабилитационный центр Детской городской больницы. Обратиться туда ей посоветовала подруга, рассказав, что «в последнее время там приличный уровень услуг, специалисты повышают квалификацию, всё удобно, разнообразно, полезно».

Лето — отличный вариант для реабилитации школьника. Алина рассказала, что за 13 лет они редко обращались в государственные структуры за коррекцией или реабилитацией. Несколько лет назад посещали реабилитационный центр на Кукковке при поликлинике № 2 (раньше он располагался там).

— Главврач Гульжан Ержаевна всегда очень душевно общалась со мной, сама предлагала пройти обследования и лечение. Тогда я узнала о плачевной судьбе неудачно отремонтированного бассейна. А ведь это был у нас единственный бассейн для детей-инвалидов от 0 до 18, в котором работали профессиональные инструкторы-аквареабилитологи. И всё это было похоронено. Потом центр переехал в городскую больницу уже под другим руководством. Бассейна там нет, здание маленькое, мест и специалистов как всегда мало, но все-таки успехи определенные есть. Ладно, подумала я, схожу, попробую.

Алина Мишичева пришла с Елисеем для записи в центр на прием к неврологу Анне Журавлевой. С порога им сообщили, что «мы таких детей не берем». На вопрос: «Каких?» был дан ответ: «Поведенческих».

— Дальше я пытаюсь как-то оправдываться, что-то доказывать, обвиняем друг друга в том, что мы обе не психиатры. «Ладно, Елисей, уходим, тебя не возьмут сюда на занятия». Спящая волна стыда, ущербности, вины, обиды бьет меня по голове и пульсирует в висках. Садимся в машину. Плачу. В этот момент в голове начинают прокручиваться все 13 лет его жизни и реабилитации, — рассказывает Алина.

Мама вспоминает, сколько за 13 лет ими было пройдено и сделано. Курсы АВА, войта, проныривания под воду, все эти бесконечные микрополяризации, томатисы, микротоки, иппотренажеры, постоянная коррекция по шесть специалистов в день, бассейны, интенсивы, звезды коррекционной педагогики, иголки, биомед, диета, хелирование, сенсорная интеграция, эрготерапевты, пиявки, дельфины, магнитные пески, тысячи бессонных ночей, книг. Миллионы денег, годы, которые они с мужем проживали, бывало, отдельно, лишь бы он мог заработать на реабилитацию, а Елисей получить лечение: Питер, Москва, Самара, Крым, Финляндия, Америка, Чехия, Германия, Черногория (Алина даже выучила сербский язык).

Что мы имеем в результате? Подросток-инвалид, который сам ходит, ест разнообразную пищу, спит отдельно, раздевается, одевается с помощью, сам гуляет во дворе. Учится в коррекционной школе в классе для детей с легкой УО. Разговаривает, сообщает о своих потребностях, строит и обсуждает с окружающими планы. Постоянно посещает общественные места, знает, как вести себя в кафе, кино, театре, транспорте. Понимает правила приличия, понимает обращенную речь, эмоции окружающих. С ним можно легко пойти на собрание или в театр, говорит Алина.

— Но когда вы заходите в кабинет невролога Реабилитационного центра города Петрозаводска, ваши достижения моментально обнуляются, да и вы вместе со своим ребенком тоже. «Головой не вышел», «бракованный какой-то», «не, нам таких надо», — читается в глазах врача.

Во время конференции общественной организации родителей детей-инвалидов «ВОРДИ» в Петрозаводске на вопрос, кто не смог получить реабилитацию в центре из-за уровня IQ, руки подняли около десяти родителей.

— Поразительно, что даже те, кто там уже лечился, теперь получают отказ. Я планирую связаться с ними для коллективной жалобы от «ВОРДИ». Причина отказа, как оказалось, скрывается в приказе Минздрава Карелии от 2021 года, в который почему-то посчитали интеллектуальные поведенческие нарушения противопоказанием для прохождения реабилитации, хотя нигде в федеральном законодательстве об этом не говорится. Более того, в федеральном законе закреплено, что лица с психическими расстройствами имеют право на все виды лечения, — говорит Алина Мишичева.

Алина собирается писать заявление в прокуратуру.

— Пойду ли я на реабилитацию в этот центр с сыном в будущем? Нет. Я не привыкла унижаться и насильно быть милой. Но как же все другие семьи, которые не могут позволить себе постоянные платные занятия и хотя бы летом могли бы получить курс бесплатного лечения? О пользе реабилитационных процедур, которые были, кстати, неплохо развиты в СССР и которые теперь увядают по всей стране, мне хорошо известно как коррекционному педагогу. Практически все детки с «РАС» — это дети с минимальными едва заметными неврологическими проблемами, которые в силу патологического развития вторично аутизируются. Это дети с подкорковыми нарушениями, а значит, им как раз очень полезны все эти жемчужные ванны, массажи, растяжки — всё то, что направлено на нормализацию общего мышечного и психического тонуса. Ну и зачем в этом центре работают дефектологи, если детей с интеллектуальными нарушениями не берут — вопрос тоже открытый, — подвела итог девушка.