Следствие сделало гостайной дело министра Лабинова о 10-миллионной взятке, чтобы не называть чьи-то фамилии?

Недавний арест вице-премьера Карелии, министра сельского и рыбного хозяйства республики Владимира Лабинова стал резонансным событием, которое породило вопросы, до сих пор не нашедшие ответа. В том числе — нет ли в его деле и других высокопоставленных фамилий, которые следствие предпочло скрыть под предлогом гостайны.

Чиновника, как известно, задержали 15 марта прямо в здании Минсельхоза Карелии по подозрению в получении взятки в особо крупном размере — свыше 10 млн рублей. Как официально заявили в МВД и Следкоме, эти деньги были получены Лабиновым за лоббирование интересов некого предпринимателя при распределении грантов на развитие сельского хозяйства и поддержку фермеров. Утром того же дня в Северной столице был задержан и посредник, участвовавший в передаче денег министру. Обыски по делу, помимо Петрозаводска, прошли еще в Москве и Питере. Оперативную разработку чиновника вели совместно МВД и ФСБ Карелии. При этом в ФСБ заявили, что даже задокументировали противоправную деятельность чиновника, передав все материалы в карельский Следком, который сейчас расследует это дело.

На следующий день после задержания, 16 марта, Петрозаводский городской суд по ходатайству следствия спешно арестовал Лабинова до 14 мая включительно. Однако узнать подробности вышеприведенной версии следствия журналисты так и не смогли из-за того, что судья Петрозаводского горсуда Елена Семичева с ходу приняла решение о закрытом проведении заседания — еще до своего появления в судебном зале. Тем не менее некоторые детали этого громкого дела все-таки стали доступны прессе 3 апреля в Верховном суде Карелии, который рассмотрел апелляцию чиновника и его адвоката Дмитрия Кушнира на решение об аресте (запись судебного заседания имеется в распоряжении Daily).

Во время апелляции защитник, в частности, заявил, что документы, которые следствие принесло в горсуд для ареста Лабинова, — это еще даже не материалы уголовного дела, а скорее оперативно-розыскные материалы, которые, похоже, были взяты из одного из «милицейских» дел. Еще примечательнее, что во время избрания меры пресечения в горсуде следователь отказался отвечать на вопросы адвоката. Вместо этого, по словам защитника, следователь сослался на государственную тайну, хотя непонятно, с какими гостайнами может быть связана деятельность Минсельхоза, да еще и регионального уровня.

— На мои попытки коснуться протокола допроса [свидетелей] в суде первой инстанции следователь ответил, что это всё государственная тайна, и отказался отвечать на следующие вопросы: каково происхождение тех аргументов, которые он представил в суд в подтверждение обоснованности ареста. Почему я об этом говорю? Потому что среди представленных материалов… только материалы какого-то уголовного дела, но непонятно какого. Нет ни одного постановления о возбуждении дела либо принятии его следователем к производству. Я так полагаю, что материалы выделили из какого-то милицейского дела… Есть сведения, что оперативными сотрудниками этому следователю был предоставлен оперативный материал, но никакого судебного разрешения на нарушение тайны частной жизни, прослушивание телефонных разговоров, их запись — в материалах дела нет. Я сомневаюсь, что есть и в материалах того дела, которое осталось за границами Следственного комитета, в недрах полиции…

Вина министра, как рассказал далее Дмитрий Кушнир, в представленных материалах подтверждалась лишь показаниями, полученными от нескольких лиц: неких Сорокина, Ана, Михайлова и Набалндяна, один из которых, судя по всему, признал себя взяткодателем (кто именно, ни адвокат, ни суд не сказали). При этом на момент ареста Лабинова следствие так и не нашло тех самых 10 миллионов рублей, которые инкриминируют министру.

— Имеются [в представленных материалах] сведения о том, что он получал взятки. То есть, по мнению следствия, взятка есть, но взятки нет — был произведен обыск… не нашли нигде. Никаких денег не было, никаким образом не зафиксирована какая-либо передача того, что говорит так называемый взяткодатель, который получил в свою очередь деньги от третьих лиц. И куда он дел деньги, мы не понимаем. Ни разу это не было зафиксировано органами правопорядка: ФСБ либо следователем, — сказал Дмитрий Кушнир.

Если суммировать то немногое, что озвучил адвокат в Верховном суде Карелии, то становится очевидным, что вся известная информация о деле министра Лабинова весьма скупа и ограничена и пока не дает ясных представлениях о мотивах преступления, его участниках и последствиях.

И этим дело Лабинова сильно отличается от других громких дел последнего времени — вроде дела фермера Ираиды Шалак, обвиняемой в мошенничестве на 22 млн рублей, которые были выделены ее бывшим наемным работникам, выдававшим себя за самостоятельных фермеров. Или от уголовного дела экс-спикера Петросовета Геннадия Боднарчука, который был осужден после получения взятки в 8,6 млн рублей за содействие в выдаче разрешения на строительство жилья фирме, близкой бизнесмену Леониду Белуге, а также за еще одну взятку в 1,5 млн рублей от своего зама Валерия Матвеева в благодарность за решение проблем его товарища, бизнесмена Евгения Михеева.

Подробности этих дел пресса и общественность узнали вскоре после арестов обвиняемых. В них всё довольно скоро стало понятно и ясно. В деле же Лабинова кто, когда и как дал ему солидную, по меркам карельских чиновников, взятку, до сих пор неизвестно, как неизвестно и то, где сами деньги. Это невольно наводит на мысль о том, что в преступной схеме, вменяемой в вину главе Минсельхоза Карелии, мог быть замешан не только он и некий фермер (что тут тогда скрывать?), но и кто-то еще, чье участие в этом деле следствие очень не хочет предавать огласке.

Из этого желания, видимо, и вытекает стремление скрыть всю возможную информацию за завесой гостайны, а то, что скрыть никак не получится, дать максимально разрозненными и бессвязными фрагментами — чтобы даже адвокаты ничего не поняли.