В самом центре Москвы в доме, которому почти 200 лет, до сих пор живут люди, и это больше похоже на дурной сон
В самом центре старой Москвы есть дом с причудливым номером 7-9; строение 1 по Хохловскому переулку. Его жильцам с 2008 года перестали приходить квитанции за ЖКХ. И, кажется, за прошедшие 10 лет об этих москвичах, живущих в почти развалившемся доме 1822 года постройки, совсем забыли.
Во дворе дома на пересечении Хохловского с Подкопаевским переулком ничего интересного: фирмочки, конторки – всё, как везде. Едва заметен и подъезд без вывесок, на котором расположены два звонка со сделанной от руки припиской – кв. 6 и кв. 7.
Когда входишь внутрь, возникает ощущение, что попал в дурной сон, другую реальность. Нет, конечно, в глубокой провинции и даже в ближайшем Подмосковье можно увидеть и не такую разруху, но ведь это самый центр Москвы...
В одной из квартир живёт 78-летний Валерий Николаевич Андреев. Он родился в 1939 году и после многочисленных коммуналок в 30 лет оказался в этой квартире:
«В самом центре, вот в такой ж… Но я доволен – я всю жизнь жил в коммуналках, а тут – отдельная квартира. Родился я на Покровском бульваре – такое здоровое здание, а потом по обмену переехал вот сюда в 1969 году».
Из коммуналки, в которой проживали 8 семей, семью Андреева переселили в коммуналку, но соседей было уже значительно меньше – только одна семья, которой принадлежали остальные две комнаты.
«Соседи съехали по улучшению жилищных условий. Первая жена с двумя нашими детьми, когда нам дали квартиру новую, уехала отсюда, а мы остались вдвоем с матерью. Потом я снова женился, родился сын у меня здесь, вот с ним и живем теперь здесь...» – рассказывает Валерий Николаевич.
Потолок в комнате 35-летнего сына Андрея весь покрыт глубокими трещинами. Пенсионеру, конечно, страшно жить в таких условиях, но он бодрится:
«Главное, чтобы лестница и крыша не обвалились! Я не привык к хоромам, я жил в коммуналке, где было 8 соседей! А тут посмотришь в окно и видишь жизнь!»
По словам Валерия Николаевича, уже на протяжении десятка лет он и его соседка пытаются обратить на себя внимание властей.
«А нет у нас уже не помню сколько лет никакой управляющей компании. Сами убираем территорию, подъезд. С управляющей у нас проблемы. Вот, может быть, с вашей помощью… Никак не могут определить, кому мы принадлежим. Сначала принадлежали Басманскому району Москвы, потом второй этаж перешел из города в российское подчинение. Наш дом – это пристройка к основному зданию. Хозяева строения хотели купить нам новые квартиры. Но чтобы нам продать старые, нужно их приватизировать, а мы и этого сделать не можем», – поясняет мужчина.
В 2008 году вышло постановление о том, что дом, в котором живут Андреев, его сын, соседка из квартиры № 7 Залетаева Н.М. с сыном перешёл в собственность Госстроя России. Однако оригинал этой бумаги никто в глаза не видел. А вот платежки за ЖКХ, дворники и уборщицы в дом № 7-9, стр. 1 по Хохловскому переулку приходить перестали.
Законопослушные москвичи не оставили эти факты без внимания и немедленно обратились к местной власти:
«Коммунальные платежи производились сначала в ЖЭК № 9, в дальнейшем в ДЭЗ. При реорганизации остатки не выселенных квартир (кв. 6 и кв. 7) прикрепили к типографии № 8 (ООО «Оригинал»), куда мы и платили за коммунальные услуги. ООО «Оригинал» упразднили. Здание дома № 7 вместе с квартирами № 6 и 3 7 Москомимущество передало управляющей компании. Председатель управляющей компании отказывается брать с нас деньги за электричество, воду и квартплату («Ваши копейки нам не нужны, живите, вы нам не мешаете»).
Прошу Вас помочь в решении вопроса о нашем статусе, так как в настоящее время мы не можем ни на что иметь право.
P.S. ДЭЗ также не изъявил желания взять нас на баланс».
Но замкнутый круг, о котором рассказал пожилой человек в своем письме, обращенном к чиновникам, после этого не разомкнулся. Спустя месяц пришел ответ, в котором говорилось, что дом является общежитием типографии № 8 ООО «Оригинал».
«Этот дом никогда не был общежитием! Жилье было социальным, и по решению Моссовета людей отсюда переселили в новые дома, всех, кроме нас. Я не выдержа, и через несколько дней после этого дурацкого ответа-отписки, попал на приём к заместителю главы управы Дорофеевой. Она заверила, что всё будет хорошо, мол, разберутся, примут решение. После этого прошел еще месяц, ничего не происходит... Тогда я обратился к депутату Госдумы Гончару», – добавляет Валерий Николаевич.
Депутат встречаться со своим избирателем не стал, на место не приезжал, а просто перенаправил письмо Андреева в правительство Москвы. Ответа оттуда так и не последовало.
20 июля 2010 года терпение Владимира Николаевича лопается, – он снова пишет в управу, на сей раз уже новому заместителю главы – Алексею Ковалеву.
Спустя два месяца ожиданий управа вновь указывает на «управление по эксплуатации зданий Госстроя России», мол, все вопросы к ним.
«Ездил я на проспект Вернадского, никого там не нашёл, звонил — не дозвонился. Потом выяснилось, что такой организации уже давно и нет в помине», – говорит пенсионер.
Тогда 75-летний пенсионер решается написать Путину и Собянину: «Мы прописаны в этом адресе решением московских властей, являемся коренными москвичами и очередниками на улучшение жилищных условий района, вдруг оказались «лишними на этом празднике жизни». Это незаконно!»
Ответа от высших чинов Андреев не дождался, но бумага пришла из департамента жилищной политики и жилищного фонда Москвы: «Данный жилой фонд на балансовый учет департамента жилищной политики и жилищного фонда города Москвы не поступал».
Так и остался открытым вопрос о доме № 7-9; строение 1 по Хохловскому переулку. А между тем Валерий Николаевич продолжает жить в нечеловечных, антисанитарных условиях. За всю свою жизнь мужчина даже ни разу не полежал в ванне. Квартира, описанная в этой истории, никогда не была оборудована не то что ванной, в ней душа даже нет. Всю жизнь Андреев ходил в баню, а недавно ближайшую баню переделали под офисы.
Живучий и жизнелюбивый москвич придумал вот что: прямо за входной дверью он прикрепил к потолку детский обруч, оборудовал его шторкой, под ноги ставит во время водных процедур огромный таз, и так моется...
