Чудеса современной медицины: почему при обращении к врачам остается так много вопросов?

Почему маму подруги в тяжелом состоянии перевели в реанимацию только после того, как она накричала на лечащего врача? Почему родственнице коллеги назначили дорогое лекарство, которое ей реально помогло, только после обращения к министру? Почему меня отправили на обследование только тогда, когда узнали место работы? Почему одним при ковиде привозят лекарства, а другим нет? Почему одним сообщают результаты анализа в тот же день, а другим — на третьи сутки? Обращение за медицинской помощью иногда оставляет слишком много вопросов.

Не могу, например, понять, как врач, стоя в метре от меня, увидела красное горло. Даже с фонариком. Даже при большом опыте. Как? А почему мазки взяли только из горла? Что-то изменилось? Неделю назад в том же самом кабинете у мужа брали мазки еще и из носа. Я не докапываюсь. Просто интересно. Это так круто, что у нас во взрослых поликлиниках есть кабинеты, куда при первых признаках ОРВИ можно прийти без всяких номерков и сдать тест на коронавирус, но папу после выписки из ковид-госпиталя там, например, даже не послушали. Почему? Уже через день вернулась высокая температур, и о хрипах нам уже сообщал врач, вызванный на дом.

Знакомого вообще от коронавируса лечили только по телефону. Он пришел в такой вот кабинет, сдал анализ, получил назначения и начал принимать лекарства. На следующий день ему позвонили и сообщили, что подтвердился коронавирус и что скоро ему привезут другие лекарства, бесплатные, одно из которых арбидол.

Через сутки ему доставили арпефлю (дешевый аналог арбидола), гриппферон и парацетамол.

С одной стороны, хорошо, что вообще что-то привезли. А с другой… Почему в Петрозаводске людям привозят арпефлю (если вообще привозят) за 280 рублей, а москвичам — фавибирин за 5000 рублей? Просто интересно.

— Как принимать? Что делать с предыдущими назначениями? — спрашивает знакомый, получив пачку лекарств.

— Я не знаю. Я только доставляю. Вам позвонят, — ответила девушка.

Но без напоминания никто, конечно, не объявился. Пришлось звонить, выяснять, ждать. И, что примечательно, вплоть до выздоровления с врачом он дальше общался только по телефону. По телефону о самочувствии рассказывал, по телефону врач и выводы делал. Хорошо, что всё обошлось.

***

Пять лет назад в детской поликлинике № 2 Петрозаводска в рамках реализации федерального проекта «Бережливая поликлиника» появился call-центр, терминал для самостоятельной записи к врачам, электронное табло с расписанием, был изменен режим работы специалистов, сократился бумажный документооборот (так, по крайней мере, заявляли чиновники) и главное — разделились потоки больных и здоровых детей.

Например, появился кабинет, куда можно было в течение дня привести ребенка с признаками ОРВИ (по типу того, что сейчас есть во всех взрослых поликлиниках на период пандемии), но без высокой температуры (с такой, при которой помощь врача уже нужна, а вызов на дом еще не принимают). Внедрили, поработали, закрыли и забыли.

Сняли у меня тут ребенка с сильным кашлем со школы.

— Номерки есть только на следующую неделю, — сообщила мне в среду девушка в регистратуре.

— И что же мне делать? – спрашиваю.

— Станет хуже, вызывайте врача.

На следующий день стало явно хуже. Кашель стал глубоким и очень сильным. Пытаюсь вызвать кого-нибудь на дом, но на такие симптомы никто не ездит. Температура всего 37,4. Вот была бы 38…

— Идите в поликлинику, — говорят мне на том конце провода. И я снова в нее иду.

— Кашель ухудшается. Нам бы попасть к врачу, чтобы посмотрел да лечение правильное назначил, — объясняю.

— Женщина, у вас сколько ребенку лет? Вы что, кашель до сих пор лечить не научились? — просто сразила наповал сотрудница поликлиники.

Интересно, я только кашель должна была научиться лечить за 9 лет? Или вообще освоить профессию медика?

Говорю, что могу, конечно, и сама придумать, какую микстуру назначить, но надо же понимать, что внутри.

— Мне ухо к груди приложить? Или стетоскоп нужно купить? — спрашиваю.

— Попробуйте подойти к любому врачу, у которого сейчас прием, и уговорить послушать ребенка.

Конечно, пошла. И, конечно, уговорила. Только разве это нормально? Почему мы должны были кого-то уговаривать? Почему ребенок с явным респираторным заболеванием должен был больше часа стоять в очереди с детками, которые уже поправились и пришли выписываться? Почему у детей при первых признаках ОРВИ никто не берет никакие анализы на ковид? И куда, черт возьми, делось разделение потоков и кабинет для приема таких детей?

***

Детская стоматология. Попасть на прием при зубной боли — не проблема. Всегда есть дежурный врач. Это очень удобно. Но… Перед нами в очереди было три человека. Всех осмотрели. Лечить никого не пришлось: всех, и нас в том числе, отправили на удаление зуба, попасть на которое в тот же день невозможно.

— Позвоните завтра и запишитесь на послезавтра, — сообщила девушка в регистратуре.

— А платно можно сегодня?

— Платно таких услуг не оказываем.

И терпеть боль пришлось еще двое суток.

Наверное, где-то в платной детской клинике можно было бы раздобыть номерок и чуть раньше, но речь ведь не об этом. Получается, что срочная помощь вроде как есть, но по факту оказать ее не могут. Почему так?

***

Одна моя знакомая, выслушав возмущение по поводу особенностей оказания в Петрозаводске медпомощи, заявила: мол, радуйся, что хоть так помогают. А я и радуюсь. Правда. Только недоумения от этой радости меньше не становится.