Ложный не вызов
— Не трогай меняя!!! Не трооогааай! Убери руки! Ааааа…!!!!
Мы ушли с дня рожденья раньше других – подъем на следующий день был ранний, выспаться было нужно непременно. В четвертом часу я проснулась от крика. Спросонья не сразу поняла, где и что орут. Показалось, что вопли – с улицы. Зарылась в одеяло, подушку – на голову. Попыталась спать.
— Убери рукиии!!!
Вслепую засунула ноги в тапочки и вышла на балкон.
Кричала женщина. Громко, сквозь слезы. Окончательно проснувшись, я разобралась, что драка происходит где-то выше этажом, в нашем подъезде. Жильцы мы новые, соседей не знаем, кого убивают – не ясно. И убивают ли – тоже.
Когда слышишь, что у кого-то проблемы, становится не по себе. Ты такой спишь, а кого-то, может, насилуют. Появляется чувство вины и причастности к происходящему. Надо что-то делать! Я растолкала Сергея.
Сергей сказал, что лезть в бытовуху – неблагодарное дело. Чужие разборки меня не касаются. «У тебя все хорошо? Вот и славно. Спи». Я попыталась. Где-то наверху загрохотала мебель. Возможно, летали стулья и столы. Женский плач усилился.
— Может, полицию вызвать? – предположила я в Сережино ухо.
— Вызовут соседи, которые за стенкой. Да и что ты им скажешь? Где-то там, не знаю где, кого-то убивают, но ты не уверена?__________________________________
Я вспомнила, как дежурила ночью с сотрудниками полиции. Один из вызовов был от женщины, которую поколотил муж. Мы приехали – картина печальная. Женщина в слезах, мужик пьян и агрессивен, ребенок обкакан.
— Заберите его! – кричала женщина. – Он нас всех убить хочет! Он меня бьет по лицу и ногам! – и задирала халат, демонстрируя синяки.
Ей дали ручку и листок. Продиктовали текст заявления на мужа. Она написала. Мы забрали заявление и мужа. Уже почти завели мотор, как она подбежала к машине и сложила руки в мольбе:
— Не забирайте его, он исправится!
— То есть вы хотите забрать заявление?
— Да, хочу! Погорячилась, вы уж простите. Люблю его…
И они ушли. Обнявшись.
_____________________________________
Между тем время шло. Женщина кричала. Я бездействовала и думала. О том, сколько раз осуждала тех, кто не выходит из подъезда, если слышит крики о помощи. Потому что боится, что ему тоже достанется. Ну ладно, выйти – понятно, что страшно. Но почему люди не вызывают полицию? Почему трусят и зарываются в комфорт, когда на кону чья-то жизнь?
ПОЧЕМУ Я ЕЕ НЕ ВЫЗЫВАЮ?
Я хотела спать. Очень-очень. Хоть четыре часа подремать – уже счастье. А тут позвоню – и надо будет впустить в квартиру, чтобы послушали крики. Потом, наверное, давать показания, отвечать на вопросы. Так пройдет ночь.
А если они приедут, а скандал наверху закончится? Вот приехали, а уже тихо. Что тогда? Ложный вызов? Или они найдут квартиру, а женщина откроет и скажет, что мне примерещилось и у них любовь?
Раздираемая совестью и сомнениями, я снова легла. Крики прекратились. Почти заснула, как женщина снова заплакала. Громко, истошно, страшно. Схватив телефон, я выбежала на балкон. Набрала 002…
— Не трогай мой телефон!!!
— Не ори!
— Не трогай мои вещи, подонок! Убери руки, гад! Не трооогай!
«Бытовуха», — пронеслось в голове. Выключив телефон, я вернулась в постель. Еще немного полетала мебель, и все затихло.
_________________________________________
Уже три дня думаю об этой ночи. О том, что поступила, как свинья и эгоистка. Вглядываюсь в лица встречных женщин-соседей: вроде, светлые, без следов синяков и слез. Возможно, и правда, не стоит лезть в чужие разборки? Может, подрались люди спьяну да уснули в обнимку. А возможно, это была не бытовуха вовсе, а что-то очень плохое, чему я могла бы помешать, всего лишь пожертвовав сном и нажав кнопку «вызов».
