Плохо старалась

Плакать зимой неудобно. Слезы скатываются в ледышки, больно пощипывая щеки. Я прикладываю к глазам рукавицы в надежде уничтожить слезы в зародыше и делаю только хуже – кожа вокруг глаз начинает нестерпимо болеть.  «Что он мне скажет, что он мне теперь скажет? – думаю в страхе, через силу бредя по проспекту Ленина. — Но я же не виновата, я же всё сделала, как он просил! Может, не будет злиться?»

Близкий человек уехал в Петербург сдавать сессию. И забыл дома тетрадь с конспектами, о чем узнал вечером перед экзаменом. Позвонил мне, хранителю ключей. Близкий человек попросил передать ему тетрадку с поездом, через час отбывающим в Питер. Утром он придет на перрон, заберет тетрадку и успеет что-то прочесть перед экзаменом.

Я взяла конспекты и пошла на вокзал. Я очень спешила и надела куртку на футболку. Думала, быстро отдам «посылку» проводнице, сяду в маршрутку и доеду до дома. На завтра у меня была запланирована предзащита диплома – дело нешуточное, надо готовиться.

На улице было холодно и темно, а на перроне еще и ветрено. Я подбежала к проводнице и, стуча зубами, протянула тетрадку. Я объяснила, что придет человек и заберет. Что это важно. И сказала «пожалуйста». Проводница скользнула взглядом по моим рукам и отрезала:

–  Мы ничего не передаем!

–  Но…  –  начала было я.

–  Девушка! Я не ясно выразилась? Нам запрещено, нельзя. Идите и у пассажиров просите.

Пассажиров было немного: из-за мороза все старались скорее нырнуть в поезд. И все-таки у каждого вагона стояли кучки по двое и трое. Я подошла к одной,  рассказала про тетрадь и экзамен. Сделала блаженно-просящее лицо. Никто не отреагировал. Тогда я обратилась к конкретному мужчине. Он отвернулся и забежал в вагон. Я побежала к другой кучке и повторила монолог. Женщина с ребенком сказала мне: «Девушка, вот ещё чего придумали! Езжайте и передавайте сами!» Я еще побегала между людьми и везде получила отказ. До отправления оставалось мало времени. Почуяв подступающую панику, я снова побежала к проводнику.

 Мой рот заледенел, и я выдавила что-то типа: «Ну поалуса, войите в пооение. Чеовеку экамен сдаать. Это же вано!»

Проводница поозиралась, наклонилась к моему уху и почти прошептала: «Вот в первом вагоне у нас есть слесарь Вася. Высокий, в ушанке. Он может взять». И я со всех ног побежала к Васе. Одиннадцатый вагон, девятый, седьмой... Поскользнулась, упала, уронила тетрадку. Подняла и, на бегу отряхивая страницы от снега, добежала до первого вагона. Васи не было. Я постояла, подышала и вдруг увидела: идет. Догнала, пристроилась сбоку и, стараясь не уступать его широким шагам, стала говорить про тетрадку. Вася  не оборачивался. Он шел, я почти бежала. Я говорила, а он будто не слышал. Тогда я подумала: «Может, хочет денег?»

–  Я вам заплачу! – заорала я, нищая студентка, Васе в ушанку. — Сколько вы хотите?

Вася обернулся и сказал: «Пятьсот рублей». В моем рваном кошельке было что-то около двухсот. Я предложила их Васе, и он снова перестал меня слышать.

Объявили две минуты до отправления. Слесарь запрыгнул в четвертый вагон, проводницы исчезли. Я остановилась посреди опустевшего перрона и разрыдалась от обиды и отчаяния.

___________________________________

– Отправила? – спросил меня друг.

Долго, через всхлипывания и икоту, я объясняла, почему не получилась. Что люди бессердечные, что я бегала,  уговаривала и очень старалась.

– Плохо старалась, раз не получилось, – оборвал мою исповедь близкий человек. – Будешь мне, значит, диктовать, чего написано, а я записывать.

Делать нечего. Я уселась на диван и, продираясь сквозь чужеродный почерк, начала читать вслух. Вчитывалась и перечитывала, диктовала по слогам. Не помню, сколько это длилось, помню лишь, что когда друг сказал «хватит», у меня не было сил даже подняться с дивана. И когда в глубокой ночи наша телефонная связь, наконец, оборвалась, я вытащила из рюкзака куски своего диплома. Прочитала одну страницу, потом, не понимая смысла, другую. И уснула прямо на диване.

________________________________

Близкий человек экзамен сдал. И даже тетрадка не понадобилась – оценку поставили автоматом. Сдал, и слава Богу. Да и на предзащите я, хоть и клевала носом, выстояла. Слезы высохли, обида прошла. А через пару недель я потеряла ключ от его почтового ящика. Вот просто засунула куда-то и не нашла. Или, может, где-то выронила. В общем, ключа не было.

Как он злился! Говорил, что я безалаберная. Что так нельзя. Что «ну надо же так по-свински относиться к чужим вещам». Жутко обидевшись, я пискнула про конспекты, которые читала ему в ночи наперекор себе и диплому.

–  Я помню, – сказал друг. –  Но потерю ключей это не отменяет. 

И вот тогда я затаила настоящее плохое чувство. Всепоглощающее, разъедающее изнутри чувство несправедливости. «Неблагодарный» — думала я и снова ревела. Как можно быть таким человеком?

По наивности и неопытности я думала, что это просто мой друг такой специфический. А есть другие люди, они ведут себя иначе. И снова и снова, из года в год я сталкивалась с теми, кто возводит мелочи в превосходную степень и долго тому ворчит. И не благодарит за все важное, что от души и во благо.

Расшибешься в лепешку в его день рождения, организуешь поездку его мечты –  скажет спасибо, а потом будет упрекать из-за непостиранных трусов или пересоленного ужина. Не пойдешь с подругами в кабак, потому что он болеет.  Будешь бегать в аптеку, ставить градусники и варить бульоны. А потом с высокой температурой сама побредешь за лекарствами, потому что по телеку показывают священный чемпионат мира по футболу.

_________________________________

Как вить гнездо, как любить без оглядки, как не таить обиду, когда мы для них все, а они — «плохо старалась»? Я много думала, переваривала и мучилась, и вот недавно судьба мне подкинула лекции психолога Олега Торсунова. Лекции посвящены психологии взаимоотношений мужчины и женщины. Доступный язык, чувство юмора, постоянная отсылка к ведам – интересно. И вот, разбирая проблему поступков и их оценки близким человеком, Торсунов сказал примерно следующее:

«Пока человек не перестанет ожидать благодарности за свои действия в отношении другого человека, счастья в семье не будет». То есть посыл таков: делай добро бескорыстно, служи любимому и будь счастлив именно этим, а не тем, что получаешь взамен.

Я походила из угла в угол. Прослушала еще раз. Представила себя, счастливую, дающую и получающую взамен упреки и тумаки. Долго ли человек может выдержать подобную схему взаимоотношений? Ведь когда ты всё, а тебе ничего, обида рано или поздно даст о себе знать. А психолог продолжил: «Вы можете мне не верить, но когда научитесь не ждать благодарности за свои действия, когда научитесь быть счастливыми, отдавая, ваш партнер постепенно станет ценить вас и отдавать взамен».

Такая вот философия. Такие вот дела. Я это не к тому, что призываю всех бежать скачивать  Торсунова и насильственно насаждать себе счастье в покорности. Просто интересная точка зрения. К тому же, если доказывание из раза в раз, что ты не осёл, не помогает , можно попытаться воплотить в жизнь и эти умозаключения… А может, кто-то давно так живет? Или нашел другой выход? Расскажите!