Взрослость — не радость

— Уже две недели не могу по утрам раскачаться – болит спина. Встаю и иду в ванную в три погибели. А вы говорите – танцы!

— А я если в десять вечера не легла – фиг высплюсь. И весь недосып будет на лице. Раньше до утра могла бухать, два часа поспать и пойти на работу. И выглядеть хорошо! А теперь до трех в ночном клубе – и весь следующий день сонная и опухшая…

— А у меня во время секса колено свело. Такая пронзительная была боль, едва скорую вызывать не пришлось. Мой лежит, разочарованный, по голове меня гладит и говорит ласково: «Ты моя бабулька!» Это все, да? Приехали?

Нам еще нет тридцати, но мы не ощущаем себя на двадцать. Редко видимся и созваниваемся, а в те нечастые моменты, когда собираемся вместе, обсуждаем заботы.

Ипотеку. Одиночество. Цены. Приготовление еды в мультиварке. Мужиков: своих и чужих. Шмотки. А еще мы вспоминаем. Нас, из прошлого, маленьких и юных, беззаботных, познающих мир.

_______________________________________

— Ты пойдешь кататься на портфелях?

Катька стоит передо мной, румяная и круглая: в красной шубе она похожа на колобка. В одной руке у нее потертый ранец, в другой – смотрящие в разные стороны деревянные лыжи. Даже если бы я не хотела кататься, все равно не смогла бы ей отказать. Больно уж милая у нее рожица.

Со снежной горы мы катаемся дотемна. Мокрые, со снегом в трусах, едем вниз – взбираемся вверх, снова вниз и снова вверх… Без устали, без скуки, без одышки. А потом в подъезде сушим на батарее одежду, учебники и тетради. Чтобы не сильно шокировать дома маму. Так было в детстве. А сегодня – полчаса туда-сюда с горы на ледянках – и надоело. Усталость тоже присутствует, но «надоело» решает. И так хочется притянуть за уши былой азарт, чтобы нравилось долго и чтобы восторга – много. Но не выходит, как ни старайся.

________________________________________

— А помните, как мы в клуб ходили каждую субботу? И пятницу? Танцевали до утра, и на афтепати сил хватало. А теперь что? Теперь мы больше планируем, чем реализуем. Вот месяц назад. Договорились: идем танцевать! Суббота. Вечер. Обзваниваю народ.

 - У меня заболела кошка! Прости, не могу пойти. Я должна быть с ней.

— Голова болит. Лежу. Не смогу. Приходи в гости-то? Телек позырим.

— Разругалась со своим. Депрессия. Не хочу никуда.

— Чего-то я не выспалась. Да и надеть нечего… Давай в следующую субботу?

На всех обидевшись, я встряхнулась и пошла в клуб одна. Любительница подрыгаться на танцполе, по привычке напялила кеды, длинную майку и джинсы – чтоб удобно танцевать. Прошла в зал – а там мини-платья и каблуки. И застеснялась... Если подумать, платья и каблуки были на танцполах всегда. Просто раньше мне не было до них дела. Я их не замечала. А тут  вжалась в майку и залезла за дальний столик. Посидела часок. Захотела есть. Заказала борщ. Поела. Поклевала носом и в третьем часу ночи уехала домой спать.

_________________________________________

— Я не могу идтиии!

В семь утра мы с Ольгой выползаем из Питерского СКК: вечеринка «Люди в белом» была что надо. Размяв ноющую спину и опухшие стопы, идем гулять по утреннему Питеру. Делимся впечатлениями, строим планы на следующий год…

_________________________________________

В это воскресенье Ольга родила. Пацана. Здорового, крепкого. Мы ходили ее навещать. Стояли рядом, расчувствовавшиеся, глотали сопли и думали, что вот она – взрослая жизнь. Сидит перед нами в плюшевом халате, со счастливой улыбкой на лице и дрожащими руками, минуту назад державшими родного малыша. А мы… Мы застряли где-то посередине между закончившимся детством и так и не начавшейся взрослостью. И толком не понимаем, как правильно жить в этом половинчатом состоянии.

И дело даже не в том, что жить в двадцать восемь плохо. А просто… грустно и странно. Вроде бы все еще впереди, а мысли все там, в прошлом. На горках, катках, во дворах, холодных учебных аудиториях, общагах и прокуренных ночных клубах.

___________________________________________

— В следующую субботу, девки, точно пойдем танцевать! Тряхнем стариной. Сколько можно дома? А еще давайте днем по городу прогуляемся? Просто пошляемся, как раньше?

— Ну можно, да. Только мне суп варить, да уборка…

— А я, может, уйду на день рождения. Но ты звони. Надо собраться, надо.

Сумбурно как-то на этот раз получилось. Осень, она такая.